Страница 32 из 93
«Чжу Хуа, житель Лояна, продавал баранов и тем зарабатывал на жизнь. В первом году Чжэньюань династии Тан (785) он отправился на запад в Биньнин, намереваясь обменять там своих баранов на других. Какой-то человек увидел его и сказал: "Господин пытается разбогатеть, продавая баранов? Что ж, если вы обменяете своих баранов на больших, у вас их станет меньше, а если обменяете на меньших, то у вас их станет больше. Баранов больше — выгода лучше". Хуа согласился с ним и сказал: "Если вы знаете кого-нибудь, у кого есть маленькие ягнята, я обменяю у него всех своих баранов".
Через несколько дней тот же самый человек свел Хуа с хозяином баранов, которому Хуа отдал всех своих, а взамен получил сто десять молодых ягнят. Собрав и больших, и маленьких баранов в одно стадо, Хуа отправился обратно в Лоян, но, когда он входил в ворота, все бараны, которых он получил в результате сделки, в мгновение ока превратились в призраков и убежали. Перепуганный насмерть, не понимая, что могло быть причиной случившегося, Хуа на следующее утро вернулся в Биньнин, чтобы встретиться с хозяином ягнят. Он был так разгневан, что хотел уже было схватить хозяина и доставить в управу, но хозяин спросил: "Что же я такого сделал?" — "Ты отдал мне в обмен на моих баранов этих ягнят, а когда я проходил через ворота, они все превратились в призраков. Разве это не черное колдовство с твоей стороны?" — "А ты, — воскликнул хозяин, — ты продаешь и покупаешь баранов целыми стадами и ради выгоды уничтожаешь жизнь; разве ты не знаешь, что это тягчайшее из преступлений, которые только можно совершить против Неба? Свои прегрешения ты не замечаешь, а обращаешь свой гнев против меня. Я пошлю всех этих баранов, чтобы они схватили и убили тебя". Сказал он и исчез, а Хуа был так поражен и испуган, что сам наложил на себя руки в Биньнине»[52]. Тайно присваивать жертвенные яства и вино, подносимые людьми божествам-покровителям, могут, оказывается, не только лисицы, но и бараны и козлы. Юй Бао сообщает: «При династии Хань в Ци жил человек по имени Лян Вэнь, который поклонялся Дао и выделил в своем доме три-четыре комнаты под кумирни даосскому божеству. Он отгородил трон для божества черной занавеской, и в течение десяти с лишним лет подносил туда жертвы. Однажды, когда он в очередной раз совершил жертвоприношение, из-за занавески послышался человеческий голос: "Я — принц высоких гор, я могу съесть и выпить много пищи и вина, я умею излечивать болезни. Вэнь, ты служил мне с искренней почтительностью долгие годы, и поэтому сейчас я позволяю тебе заглянуть за занавеску: бог пьян". Вэнь с глубоким почтением попросил дозволения увидеть лик божества. "Дай мне свою руку", — был ответ. Вэнь протянул руку и поймал бороду, что росла у божества на подбородке. Борода была очень длинной — Вэнь обернул ее вокруг руки, потянул за нее, и тут услышал блеянье козла, которое неслось с божественного трона. Сбежались перепуганные домочадцы и помогли Вэню вытащить существо. Оно оказалось козлом Юань Гун-лу, который потерялся лет за семь-восемь до того и которого с тех пор никто не видел. Они убили его и тем самым положили конец его проделкам» («Coy шэнь цзи», гл. 18).
Свиньи в китайской демонологии, как правило, наделяются теми же чертами и атрибутами, что и лисицы с собаками. Самые злобные и хитрые особи могут превращаться в женщин и околдовывать и очаровывать своими прелестями и чарами противоположный пол. Вот несколько связанных с ними историй.
«Ли Фэнь жил в езде Шаньгой в Юэчжоу. Он любил наслаждаться красотой гор и вод и потому поселился на горе Сыминшань. Под горой находился дом простолюдина Чжан Лао, семья которого, тем не менее, была очень богата. Они разводили свиней, но не убивали их по прошествии нескольких лет, а отпускали на волю. Как-то в последнем году Юнхэ (356), в день полнолуния в середине осени Ли Фэнь расхаживал при свете луны по внутреннему дворику и развлекал себя игрой на лютне, как вдруг услышал, что за воротами дома кто-то вздыхает от восторга, перемежая вздохи восклицаниями и смехом. Ли Фэнь не мог догадаться, откуда идут эти звуки, и громко спросил: "Кто это так поздно проник в мою горную обитель?" — "Я очарована и восхищена прекрасным голосом талантливого человека", — с улыбкой ответила какая-то женщина. Она открыла ворота, и Ли Фэнь увидел девушку несравненной красоты — только, как он заметил, кожа вокруг рта у нее была черного цвета. "Вы не призрак и не принадлежите к бессмертным?" — спросил он. "Нет, — ответила девушка. — Я — дочь Чжана, наша семья живет тут же, в горах. Сегодня ночью родители мои отправились в гости в деревню, что лежит к востоку, а я тем временем украдкой пробралась сюда, чтобы нанести визит"… Они опустили занавески, и более не обращали внимания на лампу; лютня умолкла.
Наутро они проснулись с криками петуха. Женщина поднялась и хотела уходить, но Фэнь, влюбившийся в нее и ни за что не хотевший с ней расставаться, украл ее голубой войлочный башмачок и спрятал его в корзине со своей одеждой. После этого его одолела дремота и он заснул. Женщина сперва ласкала его, а потом, увидев, что одного башмачка нет, начала плакать и причитать. "Пожалуйста, отдай его мне. Я обязательно приду вечером опять. Если ты не отдашь его, я точно умру. Я умоляю тебя, будь так добр, верни мне его". Но Фэнь отказался вернуть ей башмачок и заснул; женщина же ушла вся в слезах, горестно вздыхая.
Фэнь проснулся от дрожи; женщины не было, но пол перед кроватью был залит свежей кровью. Фэнь подивился этому и заглянул в корзину с одеждой — вместо башмачка он увидел кусок ороговевшей кожи со свиного копыта. Ужасу его не было предела. Он пошел под гору по кровавому следу, и следы привели его прямо к свинарнику господина Чжана. Одна из свиней, завидев Фэня, уставилась на него злобным взглядом. Он рассказал обо всем господину Чжану, и тот, подивившись и перепугавшись одновременно, зажарил свинью. Фэнь же после этого случая оставил свое затерянное в горах пристанище и перебрался в другое место» («Coy шэнь цзи»).
Еще одна история, передаваемая Юй Бао: «При династии Цзинь один ученый-ши по фамилии Ван жил в области У. Возвращаясь как-то домой, он подошел к излучине реки; уже смеркалось, поэтому лодочники вытащили лодку на большую дамбу. Он заметил девушку семнадцати-восемнадцати лет, позвал ее и провел с ней ночь. На рассвете он снял металлический колокольчик и привязал его к руке девушки; потом он приказал своим людям следовать за ней, но когда те добрались до ее дома, никакой девушки они не нашли, но, проходя мимо свинарника, заметили большую свинью: на лодыжке у нее висел колокольчик» («Coy шэнь цзи», гл. 18).
В заключении приведем еще одну весьма занимательную историю, утверждающую, что домашние животные, если только их тела не истлели, могут превращаться в призраков и преследовать людей: «У одного крестьянина из деревни Тунцзин, что в Цзяннине, десять с лишним лет жила корова, которая за все это время родила двадцать восемь телят и тем самым принесла хозяину немалую выгоду. Корова одряхлела и больше не могла тащить плуг; все мясники просили крестьянина продать ее, но тот никак не соглашался расстаться с ней таким образом. Он отдал ее мальчику, чтобы он присматривал за ней до тех пор, пока корова не умрет своей смертью, а когда это случилось, похоронил ее. На следующую ночь крестьянин услышал за воротами дома какой-то стук. Это продолжалось несколько ночей подряд, а крестьянину и в голову не приходило, что причиной шума могла быть его корова. Но шум не прекращался в течение месяца с лишним, и можно было расслышать даже мычание и топот копыт, поэтому все деревенские жители решили, что они имеют дело с призраком коровы. Они разрыли могилу и увидели, что на теле коровы нет никаких признаков разложения. Глаза ее смотрели словно живые, а к копытам прилипли зернышки риса — было ясно, что недавно она ступала по земле. Взбешенный хозяин схватил меч и отрубил корове все четыре ноги; потом он вспорол ей брюхо и забросал ее навозом и нечистотами; после этого животное больше не появлялось. Когда какое-то время спустя могилу вновь вскрыли, труп коровы уже полностью разложился» («Цзы бу юй», гл. 14).
52
«Ци ши лу», или «Записи странных историй». По-видимому, именно этот текст, в десяти главах, упоминается в каталоге «Синь Тан шу» под названием «Да Тан ци ши цзи», «Записи странных историй, произошедших при Великой династии Тан». Приписывается он Ли Иню и датируется годами Сяньтун (860–874).