Идущая

- Давайте мы лучше пойдем дальше, пока нас не побили за создание пробки. А конец возможен только один, плохой. Сиречь летальный. А до тех пор я не успокоюсь - назло автору и читателям, которые, небось, на работу опаздывают, а я тут ещё рыпаюсь, дрянь ведь чокнутая.

 

Трое бродили себе и бродили весь день, совершенно не находя времени скучать - благо посмотреть было на что. Потом Ликт всё-таки не выдержал и присоединился к каким-то картёжникам, взяв с собой три медяка и пообещав, что к концу игры превратит эти монетки как минимум в серебро. После некоторых сомнений Раир и Реана решили не беспокоиться о Ликте, хотя бы потому, что свои игорные таланты он уже однажды доказал, основательно облегчив кошельки чуть ли не всех разбойников Дзадага... Да и удрать потом от обставленных шулеров - на это Ликтова инстинкта самосохранения хватит с лихвой!

А впрочем, дело было совсем не в том. Дело шло к вечеру, и как-то вдруг оказалось, что шумный карнавал остался позади, яркие декорации сменились полутонами, приглушенными красками фона. Подталая зима вокруг, и тишина. Праздник вобрал в себя всё живое, что было в Ри, карнавал спрессовал реальность в центре города, и окраины вымерли. Это потом, после полуночи, праздник, переполнив площади, выплеснется кострами на улицы, захватит весь город, а пока только двое бродили по пустым переулкам, держась за руки. Реана прикрепила к плащу подаренную розу, временами наклоняя к ней лицо. Они взахлёб говорили, каждый о своём, раскрываясь настежь, и молчали, так же взахлёб и так же настежь, - об одном. И души сливались, сличая мысли и чувства. И были - двое и мир.

Впереди тлел закат, когда двое вышли за стену города, поднялись на холм по снежному склону и стояли, молча. Равномерно-серое небо. И в равномерность оттенка высоко над горизонтом вклинивается полоса жемчужно-золотистого перистого кружева, сквозящего мокрой лазурью. Ниже - жемчужная вставка блекнет и темнеет, вливаясь в свинцовую тяжесть плотных туч, а ещё ниже, у самого горизонта, - узкое лезвие пылающего золота пропарывает серое полотно. Деревья тянутся ветвями к жемчужному кружеву, и коричневый тон их коры чем ниже, тем гуще: от отдельных тонких штрихов по свинцу неба до ряда тёмных стволов внизу. А на земле - неожиданно свежая белизна: снег...

"Реана"

"?"

"Поехали со мной".

"Куда?"

"На запад, в Вернац, а потом морем в Торен, в Лаолий..."

"Раир..."

"...Я не могу тебя отпустить! Потому что вот-вот начнется война, потому что Шегдар... потому что... Что я буду делать, если с тобой что-нибудь случится?!"

"Раир!.."

"Я не могу тебя отпустить!.."

"Милый, ну не могу я... И мне ведь уходить сложно, чёрт, ты же знаешь! Но я ничего не могу изменить. Ты ведь сам знаешь. Это... Ха! Знаешь, иногда мне кажется, что я схожу с ума. Иногда - что уже сошла... Я сначала должна разобраться. Если есть кто-то в Лаолии, кто сумеет привести мою дурную голову в порядок..."

"Самым сильным магом Лаолия считается его принц... Во имя Хофо, как бы я хотел знать, как всё исправить! Реана, я знаю, что... Но я не могу так просто тебя отпустить! Я не могу тебя потерять!"

"Нам есть из чего выбирать?"

Раир вздохнул. Взял её руки в свои.

- Но если мы расстанемся теперь, мы ведь увидимся ещё?

...не позже, чем через год... Реана заставила себя не вспоминать эти слова. У нее осталось уже гораздо меньше года. Но разве обязательно говорить это ему?..

- Да, мы увидимся ещё. Несмотря ни на что. Обещаю. И... Мы же ещё не расстались, верно?

- Верно...

Они вернулись домой уже под утро. А через пару часов прибежал мальчишка из тех, кого Раир нанял следить за пристанями, и сообщил, что завтра отплывают оба нужных корабля: "Сплетающая судьбу" - на запад и "Килреишен" ["Дар Килре"] - на восток.

Около полудня Раир и Реана (Ликт ещё дрых) отправились на пристань договариваться. Переговоры закончились быстро и благополучно - заметно благополучнее в финансовом плане, чем ожидалось. Капитан "Сплетающей судьбу" оказался компактным подвижным зангцем, очень разговорчивым и гостеприимным, так что Раир отвязался от него только часа через два, и вернувшись в трактир, застал Реану уже там. Девушка весело кивала Ликту, оживлённо излагавшему подробности вчерашнего выигрыша (это чудо разжилось немаленьким капиталом: по пять золотых монет на каждого из троих), и попутно критически осматривала хорошую такую прореху в плаще.

- Что-то случилось? - спросил Раир, прикинув, что больше всего прореха похожа на след ножа.

- А? - подняла голову Реана. - Да нет, все отлично. Мой капитан, - как там его? А, Толла - оказался милейшим человеком, внешне - этакий шкаф с антресолями и притом - ярчайший флегматик из всех кого мне доводилось знать. А у Ликта все и вовсе замечательно...

- Нет, я про твой плащ. На что это ты напоролась? Или на кого?

- На кого, - кивнула Реана. - Это на обратной дороге какой-то... хм, опущу термин... словом, какой-то возжаждал избавить меня от моего кошелька. Я оказалась против - ну и вот. - Она приумолкла на миг, проводив взглядом Ликта, который куда-то тихонько выскользнул, а потом продолжила. - Я просто решила, что и невооруженных рук хватит, а этот гад ножом всё-таки мой плащ зацепил. Вот иголку-нитку наш линялый помидор одолжить не хочет, я его, похоже, и так уже достала... Ты что, разволновался за меня задним числом?

Раир вздохнул и пожал плечами.

- Ну да. Думаю, бессмысленно делать вид, что я за тебя не волнуюсь. Так же, как и повторять в тысячный раз, чтобы ты была осторожнее.

- Боюсь, что так, - сказала Реана совершенно небоящимся голосом. - Честное слово, я тоже не хочу, чтобы меня убили, я ж жить без себя не могу! Но скучно жить я тоже не могу. Не получается.