Страница 61 из 68
Команданте и Эньг Жуй Лом, прокомментировать логически безупречный вывод не удосужились.
- Ладно. Допустим, что есть у меня один случайно знакомый невидимка. - Продолжала рассуждать Таня. - Вот только как его на приработок позвать, ума не приложу... Документы подписаны, возврата неликвидов не произвести. Да и, откровенно говоря, не имею я такого желания. Ладно, придумаю что-нибудь.
"В крайнем случае, объявлю благотворительный аукцион для невидимок. - Мысленно добавила она. - Выставляется утерянная фамильная реликвия, вырученные средства пойдут на создание памятника невидимке. А уж когда они сбегутся, чего-нибудь придумаю".
Потомок скандинавов проникновенно смотрел на неё взглядом "очень жаль, но на этом польза от меня исчерпана". Татьяна сунула заколку в компанию к браслету, и хлопнула себя ладонями по коленям, ставя точку в этом рандеву с владельцем жилплощади на бульваре имени масштабного жульнического проекта.
- Счастливо оставаться. Надеюсь, на прощание не будет озвучено никаких претензий, по поводу некоторых обстоятельств нашего визита.
- Да что вы... Я в неоплатном долгу перед вами.
- Это точно. Не знаю, что бы потребовала другая, если бы её заставили бегать по стенам. - Покивала повелительница неликвидов, вспоминая свой недавний паркур. - Я обойдусь вашим полным раскаянием, и осознанием того, что в учётной книге моей жизни, в графе "Добрые поступки" - появится ещё один плюсик. А сами-то как? Продолжите вкалывать на прежних работодателей? Признаюсь, это было бы очень неприятно для меня...
- Ни в коем случае! - Эньг Жуй Лом выразительно замахал руками, опровергая предположение собеседницы. - Завтра же с утра, куда-нибудь в глубинку съеду. Свежее молоко, чистый воздух, пейзажи, холсты и краски. Начну всё с чистого листа.
- Дерзайте. Может, Дшеймсу Тонду дезинформации подкинуть? Типа, по итогам кровопролитной схватки, от Эньг Жуй Лома - осталось что-то невразумительное, способное уместиться за одной щекой у хомяка. Я думаю, он поверит. А ты линяй в свою провинцию с первыми лучами рассвета. Чёрно-золотое носить перестанешь, имя сменишь, и будет тебе размеренная сельская жизнь. Пыхтящий самовар, колка дров по вечерам и удобства во дворе. Благолепие-на-Акварельках. Или - Умиротворение-Маслом. Что-то из этой серии.
- Спасибо. - От такой заботы за его будущее, викинг пустил скупую слезу. - Я никогда этого не забуду.
- Что ни делается - всё к лучшему. Ладно, мы удаляемся. Не люблю, когда неизвестность сочетается с лимитом времени. Надеюсь, однажды мы посетим вашу выставку живописи. Чао!
- Команданте, плохие предчувствия не обуревают? - Спросила Таня, сидя на лавочке в ожидании, пока "Дутого гения" накачают до нужной кондиции. - Странно всё это, не находишь?
- Есть немного. - Буркнул правнук великого мастера. - Что-то с этой собакой не то.
- Это понятно. Главное, чтобы из-за Буйгальтяпляпбяпдеона, с нами чего-нибудь "не то" не приключилось. Призываю удвоить бдительность. Нет, сначала бить - а потом спрашивать что хотели, это явный перебор. Ну, только если через раз... Чего тебе подать?
- Это не я. - Гоги Ван показал повелительнице неликвидов за спину. - Это он.
Татьяна обернулась, и мощно икнула от изумления. На неё, стоя на задних лапах, смотрел крупный, но изрядно отощавший котяра тёмно-серого цвета, с пессимистичным выражением на умной морде. Уныло повисшие (и из-за этого напоминающие недавние драконьи) усы, чуть-чуть пошевеливались, как будто кот пребывал в раздумье по неизвестному поводу. На шее у животного болталась консервная банка с дужкой из проволоки.
- Пришёл всё-таки... - Таня икнула ещё раз. - А ведь я предчувствовала.
- Подайте. - Повторил мурлыка. - Сколько не жалко. Я вам анекдот расскажу.
- Идёт направо - песнь заводит. Налево - сказку говорит... - Татьяна машинально и с чувством - процитировала классика. - С каких пор ты анекдотами развлекаешь? Изначальные установки уже не актуальны?
- Долго объяснять. - Скупо поведал кот. - Благотворительностью заниматься будете? Или я пошёл?
- Сейчас, погоди. - Повелительница неликвидов полезла в карман. - Я вообще-то думала, что ты мне будешь цепь втюхивать. Ошибочка вышла.
- Так я на цепь и собираю... Хоть на какую. Бомжевать неохота.
- А золотая где?
- Спёрли. Под видом сохранения культурного наследия. Дуб и я, по какой-то причине в эту категорию не входим. Приехали двое широкоплечих с кусачками, и попробуй им только мяукни что-нибудь поперёк параллельного...
- Не повезло тебе. - Таня положила две серебряные монеты ему в банку, в которой было очень негусто с содержимым. - Впрочем, кому сейчас легко?
- Анекдот рассказывать? - После получения наличных, животное капельку повеселело.
- Обойдёмся. У нас самих, в ближайшем будущем непонятно что предвидится. Не то анекдот, не то побасенка. Или нас загнёт, или всё будет ясненько. Команданте, готов? Поехали, пока окончательно не стемнело...
- Спасибо вам, люди добрые.
- Спасибо нам много, а вот пятиминутное общение с невидимкой - было бы в самый раз.
- Увы...
- Собственно, я и не надеялась. - Татьяна запрыгнула на рояль. - На всякий эмчеэсовский сказала. Всё, счастливо оставаться.
"Дутый гений" тронулся с места.
- Да-а-а... - Протянула повелительница неликвидов. - Новая Алхимия, а культурное наследие тырят без зазрения совести. Если спасение утопающих - дело рук самих утопающих, то с формулировкой про спасение культуры я откровенно затрудняюсь. Особенно, если культура имеет ярко выраженную материальную ценность...
Улица Ехидного Единорога нашлась без особых трудностей. Крохотный ухоженный скверик с барельефом означенного непарнокопытного, находился напротив входа в "Трон-Эшафот". Мраморный единорог косил на прохожих оптимистичным оком, и дополнительно одаривал усмешкой, какая могла бы быть у доброго доктора Айболита, всучившего подвывающему от зубной боли Бармалею - слоновью дозу пургена. Барельеф был без поясняющей таблички, и узнать, почему у единорога такое интригующее прозвище - являлось нереальным. Предполагать можно было многое, но вполне вероятно, что ехидство отчасти (если не целиком), относилось к недругам непарнокопытного, не сумевшего обломать ему рог, и оставшихся без своих (в прямом, и всех переносных смыслах).
- Самоходная зубочистка для великана. - Таня вынесла свой вердикт, и повернулась лицом к "Трэшу". - Очень хочется верить, что это конец поисков. Правила поведения обрисовать?
- Не надо. - Откликнулся Гоги Ван. - Сам разберусь, с кем по-хорошему...
- Не сомневаюсь. Думаю, что к коллекционеру сразу рваться не стоит. Зайдём, осмотримся, можешь даже в "крестики-нолики" с кем-нибудь перекинуться... Как пятка?
- Не смертельно. Двинули?
- А как же.
Своим внешним видом, "Трон-Эшафот" не имел ничего общего ни с одним указанным в названии объектом. Адекватной была только вывеска, предъявляющая на обозрение раззолоченный трон слева, мрачный эшафот справа и стоящего между ними, широко расставившего ноги шута. Левая сторона лица труженика развлекательной сферы излучала позитивный настрой. Правая, напротив - выглядела напрочь обшарпанной негативом. В общем, по мнению Татьяны, шут олицетворял собой разновидность поговорки "От любви до ненависти - один шаг" (вместо чувств - подставить вышеуказанные объекты). Если присовокупить к этому упоминание Эньга о "всём спектре развлечений для мужчин", то автоматически напрашивался вывод, что дела с моралью и благонравием в этом заведении, обстояли не лучшим образом.
Снаружи "Трэш" напоминал огромный медный каравай, высотой метров в пятьдесят. С дюжиной никелированных "свечек", доводящих его окончательную высоту примерно до семидесятиметровой отметки. "Свечки" были шагов по тридцать в диаметре, и наверняка функционировали как вип-территории, или места для особо приватных видов досуга.