Страница 17 из 43
Важно, что в храме найдены статуи, следовательно, поминальный культ царя здесь отправлялся, что опровергает предполагаемую ненависть царской семьи к Джедефра. От храма «восходящая дорога» ведет к другому, так называемому долинному храму. Так как Джедефра «занял высотку», «восходящая дорога» от «долинного» храма, следов которого пока не найдено, на редкость длинная – около двух километров.
Дело в том, что каждая царская пирамида – это только главная часть погребального комплекса. А начинался он с пристани на Ниле, откуда тело царя поступало сначала в «долинный», или «нижний» храм, а затем по «восходящей» дороге – крытому коридору на платформе – в «верхний». Около главной пирамиды-усыпальницы возводили одну или несколько маленьких спутниц, сателлитов. Их назначение не вполне ясно: некоторые использовались для жен царя (но нет доказательств, что у царя был хотя бы мини-гарем, ведь он мог быть женат последовательно несколько раз), а другие явно не были гробницами и, возможно, служили каким-то культовым целям (иногда их называют «пирамиды Ка», двойника, о котором интереснейшую книгу опубликовал недавно питерский египтолог А. О. Большаков). Весь пирамидный комплекс ограждался серьезной стеной, прекрасный образец которой реконструирован французской экспедицией в Саккаре, куда обязательно стоит поехать, там – первая в мире пирамида.
В наши дни от всего этого многообразия погребального комплекса сохранились почти везде только пирамиды (благодаря французам реконструирован уникальный комплекс святилищ в Саккаре). Поэтому так важен единственный дошедший до нас «нижний» храм Хефрена, расположенный рядом со Сфинксом в Гизе. А совсем у начала некогда крытого коридора, ведущего из поминального храма к «восходящей» дороге в Абу-Роаше, был найден тайник с вотивными (посвятительными) сосудами. Подобные тайники известны в Мейдуме, Дахшуре, Гизе, это – свидетельство длительного поминального культа царя…
Впрочем, нам давно пора заворачивать за угол пирамиды в Абу-Роаше.
Интересно, как углы усыпальницы Джедефра понравились Райнеру Штадельманну, до недавнего времени директору Немецкого археологического института в Каире! Он много сил отдал изучению именно углов – отчасти по ним реконструируется высота пирамиды (редкая из них сохранила верхушечку, поэтому большинство ниже, чем были, например, усыпальница Хуфу утратила 10 метров!).
С именем Штадельманна связан ставший известным благодаря средствам массовой информации запуск маленького робота в вентиляционные шахты великой пирамиды в Гизе. Где-то на глубине 65 метров в одной шахте был обнаружен блокирующий проход, известняковый блок с медными скобами, заснятый роботом на видеокамеру. На этом исследования были приостановлены.
Продолжение – в следующем номере.
Кирилл Ефремов
Н асколько африканские вирусы страшнее Бармалея?
Было время, когда главными опасностями Африки казались акулы, злые крокодилы, но особенно – разбойник Бармалей. Впрочем, его (хотя и с переменным успехом) одолевал доктор Айболит. У этой истории давность почти столетняя. Но совсем недавно было снято несколько фильмов с очень похожим сюжетом. В них, правда, в борьбу вступает уже не очкастый дедушка, а ученый-супермен в облике Стивена Сигала. Но ведь и новый противник, даром что мельчайшая форма жизни, куда опаснее огромного Бармалея. Это вирус. Против него бьются герои «Эпидемии», «Патриота» и подобных блокбастеров. В основе этих фильмов (отчасти навеянных книгой Ричарда Престона «Горячая зона») лежат вполне реальные события – вспышки смертоносных заболеваний, что с начала 1970-х происходят в Центральной Африке. Как выяснилось, их инфекционными агентами являются РНК-содержащие филовирусы, названные так за нитевидную форму (от «филаментос» – длинный).
Несмотря на тридцатилетнюю историю изучения, филовирусы пока остаются загадкой. Мало что известно о причинах эпидемий и о том, где скрываются эти вирусы в природе. Ни на что не похожей оказалась структура вирусных частиц, равно как и картина вызываемых ими заболеваний. А ведь это одна из самых смертоносных для человека инфекций. В частности, вирус лихорадки Эбола уносит до 90 процентов заболевших, родственный ему филовирус Марбург – «всего» 30 процентов. А их дальний родственник, вирус бешенства при отсутствии вакцины несет человеку гибель почти в ста процентах случаев.
Поражение филовирусом Эбола (впервые он описан в долине одноименной реки) – поистине кошмарное заболевание. Оно провоцирует множественные кровоизлияния, разрушая организм за семь-девять дней.
Удовлетворительные лекарства или вакцины не разработаны до сих пор. Не удивительно, что когда в 1995 году в Заире вспыхнула очередная эпидемия лихорадки Эбола, людей охватила настоящая паника. Был установлен жесткий карантин, вплоть до оцепления больницы и блокирования города войсками. Болезнь успела унести почти сотню сотрудников медперсонала. Эффективными оказались только карантинные меры: герметичные костюмы, полная изоляция помещений от внешнего мира.
До сих пор не удалось получить четкое представление, почему филовирусы так быстро убивают человека и почему на них не действуют лекарства и вакцины, эффективные против других возбудителей.
Неизвестность и опасность породили почти мистический страх перед вирусами. Вспышки заболеваний спровоцировали в массовом сознании куда большую эпидемию неофобии: космические тела, глубины ледников, дикие племена и новые виды животных могут принести неизвестные и неодолимые вирусы… Этот страх причудливо смешался с другими страхами. Сегодня мутанты, генетически измененные организмы, вирусы, покоящиеся в трансплантантах, бактериальные препараты и, наконец, клонированные злодеи – все они, подобно маскам Хэлоуина, осаждают боязливого обывателя. И провоцируют истерические реакции.
Одна из них – реакция на успехи клонирования. Работы в этой области ведутся уже более полувека. Бремя от времени удачные эксперименты сопровождаются шумом в прессе. Общественность изумляется или негодует. Еше в 1970-х годах, когда о клонировании млекопитающих говорили, как об отдаленной перспективе, были спешно организованы акции протеста. Главная задача – не допустить создания двойников политических лидеров!
Казалось бы, очевидно, что воспроизводство нового организма из клетки человека совсем не означает удвоения его персоны. Биологическое развитие почти наполовину зависит от влияния среды: вначале на эмбрион, затем на ребенка, подростка и так далее. В еще большей степени зависит от внешнего мира развитие личности. Биологический двойник может оказаться похожим на свой образец не более, чем сын на отца, будучи отделен таким же барьером поколений, «generation gap». Отменить законы времени еще не в силах никакая биотехнология: пока человек-клон вырастет, должны пройти отведенные природой двадцать лет. Уже сейчас за такой срок успевает смениться целое мировоззрение.
Кстати, биологические клоны человека – реальность. Более того, они знакомы каждому из нас – это близнецы. Еше совсем недавно вокруг близнецов существовал целый культ, где они были символом дуализма. Их наделяли магическими качествами, возвеличивали или приносили в жертву, насильно разлучали или, напротив, сближали, добиваясь абсолютного сходства. Отголоски этих представлений до сих пор пронизывают обыденное сознание, выражаясь в особом отношении к близнецам, а также в… обсуждении клонирования на повышенных тонах.
В обшем, здравый смысл здравым смыслом, а эмоции эмоциями. Именно они формируют климат мнений. Умело сыграв на них, можно извлечь огромные прибыли из своей протестной позиции.