Страница 21 из 35
Короче, в спальню я вошел в соответствующем настроении. Обвешался золотом, только сосредоточился на большом и красивом золотом блюде, только нагладил кольца эти золотые и канделябр чистого золота, только глаза закрыл, как сон сразу сказал "пока" и куда‑то отвалился.
А тут ещё и шум какой‑то за дверью, кто‑то кому‑то уши обещал надрать, а кто‑то…
Ну, сейчас всем будет весело. Счас я буду проявлять королевскую власть.
Встал, дошлепал босыми ногами до двери, открыл.
— Доброй ночи, Урий. Доброй ночи, Виктор. Ирина, доброй ночи! Гвардия, отпустите ребят. Это мои друзья! Благодарю за службу. Все трое, внутрь!
Гвардейцы, уже заломившие руки детям и намеревавшиеся дать хорошего пинка в сторону от дверей, отступили. Подснежник, который на этот раз командовал отрядом охраны около моей спальни, молодцевато так улыбнулся.
— Ваше Величество, прикажете подать ужин?
— Да… Что‑нибудь легкое. Без вина. Давно они тут?
— Да не очень… — Смутился Подснежник. — Поначалу пускать не хотели, вы ж почивать легли, но Вихор заладил, что надо очень.
— Ну, если уж все равно проснулся, так выслушаю. Пошли, пошли.
По одному ребята зашли в мои покои. Расселись. Места тут у меня было… Оглядывались, конечно, с опаской. Тут‑то им и бывать не положено! Ну да ничего особенного у меня нету. У меня ещё победнее будет, чем у королевы. У той полкрыла замка в единоличном пользовании, и все подушками да коврами забито.
— Рассказывайте, что привело вас сюда и какие надобности.
— Седдик… — Начал было Вихор, но его перебила Ирина, внимательно на меня глянув.
— Ваше Величество. Можно ли вас попросить помочь?
— Рассказывайте, что случилось‑то… — Вздохнул я, снимая с шеи цепочку с кольцами. Все трое проводили моё украшение круглыми глазами. Ну, а что делать‑то? У меня там, на Земле, что ни день финансовый кризис ожидается. Инструменты хорошие нынче дороги, как и литература умная.
— Ваше Величество… — Начала Ирина.
— Седдик.
— Седдик. Прошу помощи! Не за себя, а за близкого человека. Светлые боги заповедали…
— Короче и по делу, Иринк. — Перебил я её. Мне ещё сегодня выспаться надо. И дома у меня дела остались…
— Ну…
— Ваше Величество, у нас некоторые люди, которые должны были вернутся в замок, не вернулись. — Сказал Виктор.
— То есть? Сбежали? Так… Вижу, что не все так просто.
— Может… — Ирина набралась смелости. — Может, вам лучше самому выслушать человека, Ваше Величество? Вчера ко мне подошел второй помощник помощника главного повара, мастер Ухром. Он готовит фрукты для дворцовой кухни, Ваше Величество… Седдик. Он очень просил об ауд… Аут… Аудиенции. Он знает, что я готовлю вам эту еду… Который суп, да? Вот он просил, что когда я буду подносить суп, то спросить…
— Вот обалдеть. Ну, сделаем так. Иринк, давай до завтра… Да, давай до завтра вечером. Чтобы слухов не поползло… Просто приведете его ночью в коридор, в тот самый, где мы прятались. Там и поговорим. Только в комнату не ведите. Я там ждать буду, ладно? И вообще, как жизнь‑то ваша? Виктор? Вихор?
— Да ничего… Хорошо так… — Замялся Виктор. А Вихор посмотрел на меня со значением.
Так, какие‑то новости у него для меня есть. Только при всех не говорит, молчит…
— Так, а что кому идти отсюда?
— Серый, граф Лург обещал мне сто золотых, если я передам в городе нужному человеку записку…
— О? — Удивился я. — Так… И где же записка?
— Я не брал, Серый. Мало ли… Сказал, что боюсь сильно. Охрана всех слуг обыскивает.
Всех слуг… Всех слуг… Всех слуг, зараза ж тебя раздери! Вихор один, а слуг там трое как минимум!
— Сначала он меня уговаривал, а день назад вот что‑то перестал…
— Виктор! — Крикнул я. Вот и поспали, называется. Теперь слуг ловить надо…
— Ну, соколы мои ясные. — Спустя полчаса я прошелся по строю из трех человек, которые стояли навытяжку. Лакеи, которые убирались и еду готовили, и которые имели доступ к графу Лургу. Для конспирации в их ряды затесался и Вихор, стоял с упрямым лицом и в одной ночной рубашке. — Признавайтесь, кого купил наш дорогой граф и сколько дал?
— Знамо кого, Ваше Величество. — Пробасил самый здоровенный, толстяк, помощник повара, который для заключенных еду готовил. — Шкурку он купил. Шкурка сегодня не пришел что‑то…
— Вот чтоб тебя так.
Подняли графа Нидол Лара, тот поднял стражу. Велел будить себя как только найдут сбежавшего слугу, и отправился спать, про себя ругаясь матом.
Неудача?
Да не то слово!
Пора бы уже вводить определенную службу, которая будет такими делами заниматься. А то просто прошляпили в бардаке, что купить‑то граф Лург может не только Урия по кличке Вихор, но и ещё остальных…
Глава 8
Расскажи о себе в этот вечер
Расскажи как ты живёшь
Расскажи и тебе станет легче
Может спасение найдёшь
— Матушка, да ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть! — Сказал я.
Королева опасливо закивала.
Ну, поговорить‑то нам надо? Конечно, надо!
И для того сегодня я выбрал себе день, дернул Виктора и пошел поглядеть, что же у меня с пленниками. Стража в Западной башне стояла из самых боеспособных частей гвардии. И командовал тут Брат.
— Ну, как они? — Спросил у него.
— К графу Лургу последнее время шесть гонцов было. К королеве ни одного. Сыновья графини Нака подрались, их растащили и вашим именем обещали плетей. Конюх мастера Виктора денег обещал сколько скажу, если выпущу и на корабль помогу сесть, обещал с собой забрать. Черный сидит, что ему сделается.
— Ну, вот и хорошо. Пойдем‑ка пообщаемся с матушкой моей.
Для начала королева бросилась крутить мне уши, по старой привычке. Я‑то, простая душа, никого с собой не взял… Обозналась малость, никакого уважения у меня к ней отродясь не было, а поставленный лоу был. Осознала, отхромала к креслу поближе и теперь строила из себя дурочку. Я не я, лошадь не моя, а ты, Седдик, такой плохой мальчик! Ай–яй–яй! Как так можно, матушку не уважать и ногами бить?
— Матушка ты моя бывшая царственная! — Вышел я из себя. У меня время идет как резвый нугарский скакун, а я тут, вместо того чтобы получить информацию, выслушиваю жалобы старой, из ума выжившей… — Если ты и дальше упираться будешь, то приглашу мастера Велимерия…
— Не знаю такого! — Капризно каркнула королева. Но глазки забегали.
— Вот заодно и познакомишься! Ну так что?
— Седдик, как ты можешь? Я же твоя мать!
Я вздрогнул и сплюнул в угол.
— А мне же срать! Давай, старая, до донышка, что было, что не было и о чем догадывалась!
Жесткий и грубый мальчик, возникший на месте избалованного и оранжерейного принца, которого так хотела вырастить королева, ударил не в бровь, а в глаз. Я и в самом деле готов был королеву просто измордовать, если бы она ничего не сказала. Почему‑то вот тут, рядом, там, где я был сильнее, очень четко вспоминалось все. От замученной Зеленоглазой, до крестьян, и мастеров, и прочих, нашедших свою смерть за очередную золотую монетку, подкинутую нищим в припадке благолепия.
Королева открыла было рот, чтобы извиваться дальше, но посмотрела на моё дикое лицо и захлопнула. Посидела, и с ноткой страха сказала.
— Да что говорить‑то, ты же ничего не спрашиваешь!
— А ты говори, что мне интересно будет. — Я не без труда давил возникшую ярость. — Что‑то я уже знаю, а чего‑то нет. Вот и рассказывай всё, а если поймаю на вранье… — Чуть распустился, позволил выглянуть зверю в свои глаза.
Ну, начала она рассказывать, опасливо на меня косясь. Я выглянул за дверь, принесли мне кафедру с письменными принадлежностями, там я думал делать краткие заметки, что да как.
Бедная рохнийская баронесса рода… А, какая разница, то было и быльем… Ой, Седдик, больно! Итак, бедная рохнийская баронесса рода Мерл встретила и полюбила, твоего, Седдик, отца… Великой любовью… У меня было волшебное ожерелье Фрейи, которое… Ой, грех то великий…