Найти себя [СИ]

— Но иногда ты удивительно несообразительна, — не остался в долгу блондин, — могла бы и сама понять, рисунки Тароса все уже видели не по одному разу, и хотя они нарисованы мастерски, в них нет того, что есть в твоем. Окна в чужой, таинственный мир…

А потом пихнул своего панга и помчался вслед за воспитанником.

Прибыв на полянку, куда долетал от водопада приятный прохладный ветерок, Костик обнаружил только привязанных под деревом пангов и разгорающуюся на камне походную жаровенку.

Здесь, в краю густых субтропических лесов, не представлялось никакой возможности найти для костра сухие сучья и путникам приходилось возить с собой древесный уголь. На жаровенке стоял небольшой котелок, и в нем что-то уже грелось, но Васта и Тароса нигде не было видно. Тина ехидно фыркнула, прикрыла глаза, и прикоснулась второй рукой к браслету, усиливая связь. И почти сразу обнаружила спутников в густом кустарнике. Как им всегда говорил водитель междугороднего автобуса, останавливая его по просьбе пассажиров, девочки направо, мальчики налево. И все женщины всегда интересовались, а право, это где?

— Мальчики налево, — махнув подъехавшему Зайлу рукой в сторону кустов, Тина направилась к водопаду, надеясь найти укромное местечко.

Сверток Мги, завернутый для надежности в рубаху и бандану, жег душу нетерпением. Идти оказалось не так-то просто, среди густых и необычайно сочных сорняков попадались камни всех размеров. Приходилось ломать и отгибать высокие стебли, и Тина вся перемазалась в пыльце и зелени, пока добралась до берега. Впрочем, особой радости ей берег не принес. Заросли травы склонялись здесь в воду густой волной, совершено скрывая линию, где суша сменялась водой. И от этого маленькое озерцо оказалось прямо у ног так внезапно, что девушка едва не свалилась в воду.

Что в этом месте рассмотреть пакет спокойно не получится, Тина поняла сразу. Анлезийцы умеют передвигаться по такой траве совершенно бесшумно, и ей придется все время напряженно следить за их местонахождением.

Зато на другой стороне, всего-то метрах в десяти от нее, торчало из воды несколько огромных плоских камней, обточенных водой в незапамятные времена и прогретых солнцем. Почему-то они показались девушке самым подходящим местом для уединения, и она, не задумываясь, сбросила с себя всю одежду и обувь. Связав из платка узел и пристроив его на голову, Тина храбро шагнула с берега и успокоенно выдохнула, вода была много теплее, чем в море. Одно удовольствие, а не водичка. До камней Тина добрела без всяких проблем, в этом месте, где образованное водопадом озерцо переходило в небольшую речушку, вода доставала ей чуть выше пояса. Положив на самый большой и надежный камень свои вещи, девушка несколько минут с удовольствием плавала в озерке, исследовала крошечный грот под водопадом и распугала стайку довольно крупных рыбок.

Накупавшись, Тина спокойно вылезла на камень и с минуту просто стояла, отжимая волосы и ожидая, пока стечет вода. А потом вспомнила про спутников и заторопилась. Хотя блондины и понимают, что не стоит бегать по кустам, куда ушла девушка, однако слишком долгое ее отсутствие может заставить их плюнуть на всякие правила приличия.

Торопливо схватила шорты… поморщилась на странное пятнышко, ну где уже умудрилась испачкаться?! И обмерла от страшной догадки, вот оно, самое главное испытание, которого она так боялась. И даже с моряной, краснея и немея от стыда, консультировалась. А после получила от Саи, которой королева велела разобраться в этом вопросе, подробный инструктаж, пару зелий и кучу тряпиц, ничем не напоминающих примелькавшиеся на экране телика изделия с крылышками.

Но здесь у Тины ничего этого не было с собой и в помине. Зато внезапно появилось ощущение тепла в браслете, и девушка заторопилась. Наспех натянула на себя всю одежду, и, стоя спиной к тому берегу, с которого приплыла, размотала последний слой полотна со странного подарка. Конверт, на котором было крупно написано — от Мги, сунула в карман, это подождет, прежде она рассмотрит то, что лежит в небольшой плоской серебряной шкатулке.

Ничего особенного, несколько благодарственных слов, торопливо начертанных на маленьком листке из дамского блокнота для записок, и довольно скромный медальон, с зеленым камнем, вставленным в продолговатую сплошную оправу. На оборотной стороне оправы посвящение, но не Тине, а жене харифа, и задумываться над его происхождением девушка пока не стала.

Камень грел все сильнее и времени на посторонние размышления не оставалось. Тина повесила медальон на шею, сунула футляр в другой карман и принялась мастерить из куска полотна подобие того, что так часто видела по телевизору. И лишь кое-как успела к тому моменту, как из кустов высунулась встревоженная физиономия Тароса и недовольно высказала:

— Тина, ну вот почему ты меня не предупредила?

— О чем еще я должна была предупреждать? — грубо отозвался Костик, еще не отошедший от шока и неожиданности навалившейся проблемы.

— Что собираешься в одиночку гулять по всем встречным кустам и речкам, — видимо, Тарос сильно перенервничал, потому что отвечал не менее раздраженно, — я уже все кусты оббегал!

— А тебя никто не просил за мной бегать, сама ушла, сама бы и вернулась. Надоел уже, козел! — зло огрызнулся Костик, пытаясь решить нерешимую задачку.

Как вернуться на тот берег?

Раздеваться до белья и лезть в воду на глазах у Тароса? Полчаса назад он так бы и поступил, но теперь это было исключено. Сразу возникала куча сопровождающих такое действие проблем, как потом в таком виде возвращаться на полянку? Как уберечь от промокания лежащие в карманах записки? И самая ужасная, как после купания скрыть от проницательных блондинов то ненавистное состояние, в котором сейчас находился этот проклятый женский организм?!

— Ты очень упряма, — гневно сверкнув глазами, сквозь зубы процедил Тарос, — просто невыносимо! И не хочешь понять простой вещи, я забочусь о твоей же безопасности!

— Уйди нафик, видеть тебя не хочу, — отвернулась обиженная его словами Тина, видевшая в сложившейся ситуации только один выход, разозлить квартерона до такой степени, чтоб бегал где-нибудь минут двадцать, спуская пар, а она тем временем переберется назад и приведет себя в порядок.

— Я-то уйду… — закипая, зловеще прошипел Тарос, — а тебе сюда Васта прислать?

— Да пошли вы все… — с ненавистью отозвалась девушка, и села на сухой край камня, — все вместе и куда подальше.

Зреющая в душе обида вспухла разом, как закипающее молоко в кастрюле, рванула через край, заполняя и заменяя собой все остальные чувства и аргументы. Костик даже сам не понял, в какой момент всхлипнул от жалости к себе самому и от досады на такую вопиющую несправедливость. Вот почему этим блондинам можно жить в собственных телах, ходить к морянам и вообще радоваться жизни?! А он, мало того, что путается в проклятых юбках и терпит мерзкие выходки женского тела, должен еще и выслушивать бредовые обвинения в своей неосторожности и упрямстве?!

Обида крепла как чай, в который неосторожно насыпали тройную дозу заварки, становилась такой же черной и невыносимо горькой. Затмевая собой и синеву неба, и ясность солнечных лучей и веселый неустанный плеск водопада. Закрывая удушающе беспросветной пеленой весь мир, сжигая все краски и сжимая вселенную до единственной точки, в которой остро рвалась и кипела разрывающая грудь страшная боль.

— Тина! — три вскрика слились в один, но девушка не хотела ни слышать эти голоса, ни видеть их хозяев.

Положив голову на колени, крепко обхватила ее руками и рыдала так горько, словно у нее умер кто-то очень близкий.

Рядом слышались торопливые всплески воды, чьи-то руки прижали ее к себе и куда-то несли — она не знала, кто это был, и не испытывала никакого желания выяснять. Даже глаза открыть, чтобы посмотреть, не захотела, ей чужие прикосновения доставляли только жгучую неприязнь. И едва ее опустили на расстеленное одеяло, вскочила и побежала… но ее снова поймали и прижали к себе сильные руки. И тогда Тина сорвалась окончательно и нажала удерживавшему её на те самые болевые точки, на которые нажимать можно только в самых крайних обстоятельствах.