Найти себя [СИ]

Некоторое время после того, как прозвучал последний аккорд, в комнате еще стояла тишина. Мужчины почему-то хмурились, женщины тихонько отирали глаза.

— Вам пора отдыхать, — подтолкнула моряна Тароса, и он послушно шагнул к Тине, подал ей руку. А она и вправду вдруг почувствовала себя невероятно уставшей.

— Спасибо, — сказал вдруг хариф очень серьезно, — это был королевский дар.

— Пожалуйста, — слабо улыбнулась девушка, — Жаль, веселого ничего не вспомнилось.

Гости начали говорить слова благодарности, но Тина, топавшая за квартероном, как нитка за иглой, особенно не вслушивалась. У самых дверей их догнал командир лучников, тронул Тину за руку.

— Подарки мы принесем в комнату Тароса, — сообщил как-то растерянно, — не волнуйся.

— Я и не волнуюсь, Васт, — пожала плечами Тина, подарки ее действительно мало заботили.

Вот с инструментом она расставаться и не подумала, так и тащила, пока в коридоре не отобрал Тарос. Молча. И молчал до тех пор, пока они не вошли в столовую покоев харифа. Положил инструмент на комод, повернулся к жене и очень печально спросил:

— Почему ты никогда раньше не пела?

— Почему ты никогда раньше не рисовал? — парировал Костик, — и не танцевал?

— А ты хочешь, чтоб я станцевал? — заинтересовался квартерон.

— Нет Тарос, представь себе, не хочу. Хочу умыться, поесть и отдохнуть. Я же не железная. И еще… раз тебе так интересно… пела я сегодня для моряны. Ну, и немного для себя. Чтоб петь для кого-то другого, нужно этого очень хотеть. Или испытывать к человеку добрые чувства. Для врагов, как сам понимаешь, не поют.

— Я тебе враг?!

— Ну не друг пока, это точно, — холодно дернул плечами Костик, начиная сердиться, — а что ты сделал мне хорошего, доброго? Напомни? Даже если забыть, кто заставил меня сегодня утром пить яд, то не наберется и пары случаев, когда ты был ЗА меня. Ты все время борешься за свои интересы, Тарос. Знаешь, есть в нашем мире люди, которые выращивают уродливые деревья. Берут самое обычное семечко, сажают и начинают мучить. Поливают буквально по капле, почву в горшок насыпают самую бедную, на которой даже сорняки не растут. Мучат годами, и лет через тридцать-сорок получают совершенно взрослое, но очень маленькое и корявое деревце. А потом его всем показывают, как необычайное достижение и неимоверно гордятся своим умением делать уродцев. Так вот, Тарос, ты все время пытался обращаться со мной точно также, согнуть в то, что хочется тебе. А я этого не хочу, понятно? Ладно, сейчас не до разборок, садись кушать. Я схожу, умоюсь.

Не обращая внимания на растерянный взгляд потрясенного этим рассказом Тароса, Тина махнула рукой и торопливо выскочила за дверь.

В мыльне девушка торопливо переоделась в специально оставленный там домашний костюм, штаны и рубашку. Не стоило и дальше дразнить гусей и продолжать изображать счастливую парочку, севшую за первый романтический ужин. Платье Тина отнесла в спальню, и повесила в шкаф, в столице пригодится. Так же аккуратно сложила в коробочку серьги и сеточку. Заметила заправленную свежим покрывалом постель, ехидно похихикала над стоящими на столиках букетами и кувшинами с прохладительными напитками. Надо же, как оперативненько сработали. Интересно, и кто же это позаботился, сам Тарос или всё же хариф? Ну, пусть и дальше думают, что она ничего этого не видела.

Тарос только горько усмехнулся, обнаружив произошедшие с молодой женой перемены, но Тина предпочла этого не заметить. Спокойно села к столу и подтянула к себе тарелку.

Разумеется, Костик допускал, что Тарос попробует еще раз подлить ему какое-нибудь зелье, но больше этого не боялся. В течение дня он несколько раз повторял новую установку для своего подсознания, в случае обнаружения малейших признаков эйфории, или любых других, сопутствующих применению наркотиков странностей, немедленно начинать самоочистку. Да и интуиция должна была подать сигнал при малейшем подозрении на дурные намерения квартерона.

Кухарки превзошли все его ожидания. На столе было несколько мясных и больше десятка рыбных блюд, на десерт большой кусок торта, фрукты и сладости. Землянин ел все подряд с завидным аппетитом, запивая похожим на лимонад напитком.

— Ты кушаешь, как мужчина, — осторожно заметил Тарос, — так любишь мясо?

— Угу, — буркнул Костик, продолжая жевать.

А когда наелся и удовлетворенно откинулся на спинку стула, решил ответить квартерону поподробнее. В конце концов, тот будет теперь мелькать рядом постоянно, значит, лучше объяснить все заранее.

— Знаешь Тарос, мне даже приятно, что ты, наконец, заинтересовался моими привычками, предпочтениями и способностями… это обнадеживает. Поэтому я готова ответить на несколько вопросов прямо сейчас… пока добрая. Так вот, про мясо… я сама в ужасе от того, сколько ем, но иначе пока не могу. Еще не научилась экономить энергию, каждый раз трачу много больше, чем нужно. И только еда помогает восстановиться, иначе я давно уже не могла бы ходить. И не лечить тоже не могу, в замке адмирала меня некому будет научить, как правильно это делать. Еще вопросы?

— Откуда я знал, что ты там лечишь, — мрачно буркнул Тарос, — ты же не говорила!

— А ты хоть раз спросил? — устало поинтересовался Костик, — вот подошел и прямо спросил? Ты предпочитал выдумывать себе про меня разные гадости и потом меня же обвинять в собственных фантазиях. Так у тебя нет больше вопросов?

— Есть… и очень много… но ты и правда устала, иди спать, — лицо квартерона застыло холодной маской, теперь он казался старше своих лет.

— Ну, на один-два у меня еще хватит сил ответить, — Костик направился к широкому дивану, сдернул покрывало, бросил а изголовье пару подушечек, — задавай, Тарос.

— Что это ты делаешь? — не выдержал тот, глядя, как Тина устраивается на диване.

— Спать собираюсь, а что?

— Тебе приготовили постель в спальне!

— Вот видишь, Тарос, снова ты решаешь за меня, как мне удобнее, хотя только что признался, что совсем меня не знаешь и не понимаешь! Скажи, ты когда-нибудь научишься задавать простой вопрос, Тина, а как удобнее тебе? Что хочется тебе?! И жизнь сразу станет намного проще, поверь. Все, у тебя остался последний вопрос, потом топай в свою спальню.

— Один… — Тарос задумался, — ладно. Чем тебе нравился хариф?

— Уточни, в каком смысле, — заинтересовался Костик, даже приподнялся на локте, — как человек, как босс, как политик?

— А во всех нельзя? — Тарос явно хитрил, и землянин это отлично понял.

Хотел ответить резко, потом поставил себя на место квартерона, фантазия у него богатая, и печально усмехнулся. Вопрос-то действительно больной. Хотя и у него еще остался один невыясненный момент, как это он сразу забыл?

— Ладно, я же говорила, что сегодня добрая?! Отвечу во всех, но ты тоже ответишь мне подробно на один вопросик, ок?

— Хорошо, отвечу, — осторожно согласился квартерон и Костик довольно ухмыльнулся, ну а куда ж тебе деваться, если попал в капкан.

— Так, значит про харифа… ну, как руководитель он, несомненно, на своем месте, дело знает, с подчиненными не лютует, как человек — вполне адекватный, совесть не растерял, хотя иногда слишком хитроват, как политик — осторожный и себе на уме… но не подлый. Что еще?

— Забыла главное… — губы Тароса кривила горькая усмешка.

— Я уже говорила, что добрая сегодня? — печально вздохнул Костик, — так вот, мне даже самой непонятно, с чего бы это?! Может, это яд так подействовал? Признайся, Тарос, ведь тебя волнует, чем мы с харифом занимались, когда он приходил в мою комнату? Но ты снова не хочешь спросить напрямую! Так вот, он мне рассказывал про ваш мир, расспрашивал про мой, пытался понять, насколько сильные у меня способности. Хариф, в отличие от вас, с первого дня понимал, что меня нужно отправить к адмиралу. Ну а то, что он при этом играл роль моего любовника, объясняется очень просто. Хотел, чтоб никто из вас, а особенно шпион, не задался вопросом, с какой стати он так нянчится с обычной девчонкой. И ведь все ему удалось, никто даже не засомневался! А теперь ты отвечаешь на мой вопрос…