Страница 7 из 14
* * * Любовь усаживается в кресло смотрит невыразимыми глазами, улыбается многозначительно; ждет от меня песни моими пленяясь снами, их собирает рачительно. * * * Девочка-подросток втайне от всех красит себе лицо. В спальню врывается оранжевый попугай. Радостный младенец с громким чмоканьем сосет пустышку. * * * На родине пареной репы тулуп — естественная одежда зимой, а сапоги — летом, колени в любой сезон выглядят непристойно, поскольку напоминают о том, что между, и никогда не кончится память о войнах. * * * … ты держала в руках своих красную розу, наблюдала, как та засыхает без капли воды, и не видела в этом особой беды, и стихи моих взглядов легко принимала за прозу. * * *
Странствия
Когда небо из черного становится серым, и на востоке меркнут яркие звезды, в душу человека приходит тревога, и какой бы он ни был дотоле веры отступать и молиться бывает поздно — его призывает к себе Дорога. * * * Низшие формы сознания привлекают мое внимание: лампа с шеей вопросительным знаком, листок бумаги, до букв лаком, шарик, на нем рисующий кренделя, но не в забаву, а читателя для. * * * Не верующим в Бога и судьбу Всевышний оставляет все возможности поверить в независимость свою. И дует каждый во свою дуду, и думает о личной осторожности, и строит хату на краю.Любовная лирика
Если у человека светятся глаза в темноте, то это, наверное, просто кот, — или совсем влюблен. * * * Вся мудрость царя Соломона поцелуя не стоит возлюбленной, прошедшей его воспитание. * * * Нас с тобою судьба разлучила, ошиблась на пару столетий, разделила океанским простором, а потом нам плот сколотила и на крае белого света построила домик, в котором жить-поживать разрешила. * * * Твоего дыхания невесомо облако жизнь мою наполнило серебристой радугой; не хожу, а плаваю, счастлив до безумия, взор куда ни падает — всюду откровение. * * * Оказавшись на известном расстоянии, рифмы делаются несколько скромнее, выше ценят качество созвучия. Мы сидим с тобою на диване, и выразить словами не умеем чувства обоюдные летучие. * * * Сочиню я песню длинную, буду петь тебе нескончаемо про любовь мою вековечную, про судьбу мою серпантинную, про чело мое опечаленно и про жизнь мою быстротечную. * * * Чем больше я люблю, тем менее размер моих стихов меня смущает, и наличье рифмы не кажется совсем необходимым, и вниманье все больше привлекают твои губы, глаза и волосы, сначала в фас, а можно — в профиль. * * * … расстояние нас разделило, заботы бренного мира. Мечтаю тебя увидеть, нежно тронуть ладонью, окунуться в сияние глаз никому не известного цвета. * * * По причине со тобой расставания одинешенек сижу на диване я. Все-то помыслы мои миленькой расцвечены. Дуб качается стоит, бурей изувеченный. * * * Вьюга снега намела выше крыши. Нас с тобой судьба свела тише мыши. Как бы вроде бы она не при чем тут — колданула и ушла, свесив челку. * * * Любовь к тебе — это наваждение, когда тревоги исчезают неизвестно куда, снег кажется Божественным покрывалом, а холод — так же присущим миру, как сияние — твоим глазам. * * * Пою любимой шею лебединую, щеки две розовых и губы бантиком, глаза распахнуты на мир внимательно — приметы юности невинные. * * * Лютые сибирские морозы падают до самого нуля, жизненные жгучие вопросы вовсе не доходят до меня, только ты глазищами поведешь своими, бросишь сердце запросто из огня в полымя. * * * Счастье ходит на мягких лапах, обнимает меня за шею, шепчет всякие небылицы, обещает встречу с любимой.