Страница 88 из 141
Византийский наместник Киликии Фома привез графине мешок золота, и она передала ему шесть крепостей — Турбессель, Самосату, Равендель, Дулук, Айнтаб и Биреджик. Крепость Рум Каалат близ Самосаты графиня передала армянскому католикосу, она служила местопребыванием католикосов еще полтораста лет. Франки и армяне, не желавшие оставаться под византийской властью, под защитой армии короля покинули крепости. «Было весьма печально видеть, как местные христиане забирали с собой женщин, девушек и детей; они покидали свои земли и дома, в которых увидели свет. Эти люди оставляли свою страну, не надеясь вернуться и не зная, где им придется жить. Исход сопровождался великим плачем и стенаниями. Это зрелище было столь тягостным, что у воинов, видевших этот исход, глаза были полны слез» (Гийом Тирский). Графиня Беатриса с сыном Жосленом (III) и дочерью Агнесой отправилась жить в Иерусалим, эти дети сыграют роковую роль, ускорив крушение королевства.
Византийцы удерживали крепости менее года. Сразу после пленения Жосле-на II между Hyp ад-Дином и Рум-Сельджукидом Масудом Иконийским был заключен союз, скрепленный браком первого с дочерью второго. Вместе с Артуки-дами весной 1151г. они захватили крепости, переданные византийцам; Айнтаб и Дулук вместе с армянским Кайсуном достались Масуду, Самосата и Биреджик — Артукиду Тимурташу Мардинскому, а Равендель и Турбессель — Hyp ад-Дину, последняя крепость пала после четырехмесячной осады. Возникает вопрос, для чего император покупал крепости? Вряд ли он, как полагали франки, в своей гордости надеялся их удержать. Скорее всего, император трезво думал о своем будущем походе и избавлялся от франков как от соперников в отношении этих крепостей. Первое государство, созданное крестоносцами, первым и пало.
После смерти Раймунда Антиохийского 20-летняя княгиня Констанция осталась с четырьмя малолетними детьми, из которых старшему, Боэмунду III, было 5 лет. До его совершеннолетия княжеством должен был править регент-мужчина. И хотя в минуту опасности патриарх Амори с честью выдержал испытание правлением, антиохийские бароны считали, что регенство должно быть светским. Другими словами, княгиня-мать должна была вновь выйти замуж.
При известии о смерти князя 19-летний молодой король как ленный сеньор и ближайший мужской родственник вдовы (двоюродный брат) поспешил в Антиохию. Он понравился всем своей рассудительностью, и его права ленного сеньора были признаны. В 1150 г. он опять прибыл в Антиохию, чтобы разрешить графине Беатрисе продажу земель.
Тогда же на собрании в Триполи баронов Иерусалима, Антиохии и Триполи, в присутствии короля и королевы-матери, княгине-матери Констанции были предложены в мужья кандидатуры трех дворян: Ива, графа Суассонского, богатого французского паломника, прибывшего в Заморье после Второго крестового похода, Готье Фалькенберга из семьи Сент-Омеров и Рауля де Мерля, триполийского барона. Констанция всех их отвергла. Существует, однако, мнение, что дело было вовсе не в Констанции, а в том, что Бодуэн III и Мелизанда не могли сойтись ни на одной из кандидатур. Бодуэн вынужден был вернуться в Иерусалим, передав дела управления Антиохией правительству княгини-матери Констанции.
Рассерженная перипетиями поиска мужа Констанция, по примеру своей матери, отправила посольство в Константинополь просить императора как своего ленного сеньора назначить ей мужа. Император немедленно откликнулся на просьбу Констанции, ему было очень важно посадить на трон Антиохии своего человека. Положение на юго-восточной границе империи вызывало тревогу. Вновь подняли голову армяне. Около 1143 г. из константинопольского плена бежал армянский князь Рубенид Торос. Он нашел убежище у своего двоюродного брата Жослена II и затем, собрав отряд земляков, отвоевал для себя владение в горах восточного Тавра. Когда в 1151 г. Hyp ад-Дин напал на Турбессель, Торос спустился на киликийскую равнину, убил перед воротами Мамистры византийского наместника и овладел провинцией. Мануил отправил своего двоюродного брата Андроника Комнина с армией отбить у Тороса потерянные земли. Блестящий и талантливый Андроник, однако, проявил поспешность и опрометчивость. В горах при подходе к Мамистре он подвергся внезапному нападению, понес потери и вместе с армией бежал в Константинополь.
Как раз в это время в Константинополь прибыло посольство Констанции. Император выбрал ей в мужья нормандца на византийской службе, кесаря Иоанна Рожера, вдовевшего после смерти жены Марии, сестры Мануила. При вступлении Мануила на трон он затеял заговор, чтобы добыть себе корону. Заговор закончился провалом, но теперь Иоанн Рожер был надежным другом императора. К сожалению, Иоанн Рожер был уже немолод, и Констанция, вдова красавца-богатыря Раймунда, отвергла его кандидатуру. Современники шутили, что было бы лучше, если бы Мануил предложил Констанции в мужья Андроника, а с армией против армян послал Иоанна Рожера.
Еще одну головную боль королю Бодуэну и королеве Мелизанде доставило графство Триполи. Семейная жизнь графа Раймунда II Триполийского и Годиерны Иерусалимской сложилась неблагополучно. Подобно своим старшим сестрам, королеве Мелизанде и княгине Алисе, Годиерна была упрямой, вздорной и неукротимой в любовных увлечениях. Злые языки высказывали сомнение по поводу законности рождения ее дочери Мелизанды. Пылавший любовью и ревностью граф Раймунд пытался по восточному обычаю запереть графиню в ее покоях. Их отношения стали настолько плохими, что королева-мать Мелизанда вместе с королем Бодуэном в начале 1152 г. прибыла в Триполи, чтобы их примирить. В Триполи была вызвана вдова, княгиня Антиохийская, и обе тетки, не блиставшие успехами в собственных браках, безуспешно пытались склонить Констанцию к новому супружеству. Более успешной оказалась попытка примирения графа Раймунда с Годиерной. Однако, несмотря на примирение, было решено отвезти Годиерну на некоторое время в Иерусалим для отдыха и смены обстановки.
Король Бодуэн и граф должны были остаться в Триполи, так как ожидалось нападение Hyp ад-Дина. Граф с небольшой свитой поехал проводить супругу и королеву-мать. Когда он возвращался назад, у городских ворот на него напала шайка ассасинов. Графа закололи кинжалами, были убиты Рауль де Мерль и еще один рыцарь, сопровождавшие графа, и ассасинам удалось скрыться. Заказчик убийства остался неизвестным. В городе была объявлена тревога, на улицах убивали каждого встреченного мусульманина. Немедленно были посланы гонцы вернуть королеву-мать и графиню. Годиерна возглавила правительство от имени своего 12-летнего сына Раймунда III. Король Бодуэн принял регентство как ближайший мужской родственник молодого графа. Тем временем Hyp ад-Дин напал на Тортосу. Король отправился на выручку, и мусульмане отступили. Тем не менее с согласия Годиерны король Бодуэн передал Тортосу Ордену тамплиеров.
Весной 1152 г. король Бодуэн и королева Мелизанда возвратились в Иерусалим. Несмотря на то что молодой король давно уже достиг совершеннолетия, королева Мелизанда ни в коем случае не хотела отдавать ему власть. Начиная с 1149 г. отношения между ними стали более чем прохладными. У королевы-матери было много союзников, и прежде всего церковь во главе с иерусалимским патриархом Фульком из Ангулема. Высокие должности при дворе были заняты ее сторонниками, коннетаблем королевства был ее любовник Манассия Ержский. Ее поддерживали Иудея и Иерусалим, где виконтом (комендантом цитадели) был ее сторонник Роар Старый. На ее стороне был Филипп де Милли в Наблусе, будущий магистр тамплиеров, и Элинар де Бюр, князь Галилеи; также она могла рассчитывать на поддержку родственников Элинара, братьев Ибеленов, владевших равниной от Яффы до Газы, городом и замком Ибелен и наследием матери — городами Рамла и Лидда и замком Мирабель.
Король постепенно стал выстраивать свои властные позиции на севере королевства вокруг Акры и Тира, его поддержали Онфруа де Торон и Гийом де Бюр Галилейский, брат Элинара. Канцелярия королевства разделилась на две соперничавшие части — короля и королевы-матери. Наряду с королевским хозяйством Мелизанда устроила свое собственное хозяйство со своими работниками. Таким образом, она нарушила принципы совместной власти, предложенные Бодуэном II, по которым государство было нераздельно целым. Хотя вскоре князь Галилеи Элинар перешел на сторону короля, положение Бодуэна было непрочным. Король показал себя умелым дипломатом в переговорах с византийцами, однако распря между ним и королевой-матерью, возможно, помешала выбору мужа для Констанции Антиохийской.