Страница 22 из 121
Глава четвертая
Второй раз Кир проснулся уже ночью и от того, что в бок ему дуло из приоткрытой двери. Свет в его уютном вагончике был погашен и он подумал было, что подружки покинули его и вернулись в свою деревню. Однако, когда он включил свет, то первое, что бросилось ему в глаза, это одежда девушек, аккуратно повешенная на вешалке над кроватью. Он обрадовался и выглянул из своего микро-отеля наружу. Серебряная Вуаль была в самом разгаре, что означало приближение полуночи, а кроме того на небе сияла полная луна и все вокруг было залито нежным, серебристым светом, от которого пейзаж окрасился в два цвета - серебристо-голубой и густо-синий. Снаружи было не то чтобы прохладно, но от воды клубами поднимался серебристо-молочный туман. Он поежился и стал чутко вслушиваться в тишину. Бурбон спал, низко опустив голову и прядая во сне чуткими ушами. Внезапно, до него донесся от озера тихий плеск воды и отдаленное хихиканье девушек и Кир понял, что девушки купались в озере прямо за зарослями драконника.
Как раз напротив его тарантаса была расположена узкая прореха в сплошной стене остролистого драконника. Туда он и направился. Вода оказалась теплой, как парное молоко и поскольку глубина озера у берега была чуть выше пояса, то Кир сразу же погрузился в неё до подбородка и заулыбался от удовольствия. По старой привычке он двинулся вперед бесшумно и плавно, не поднимая волны, и, когда обогнул заросли, то застыл от изумления. Его прелестные любовницы оказались заправскими рыболовами и занимались тем, что лакомились троглусами, которые, как и многие другие водные обитатели Ильмина, были одновременно похожи на горбатую рыбу, вроде форели, и рака с мягкими, как хрящи, клешнями.
Зела и Тейрис по очереди ныряли под кусты драконника и, поймав троглуса в его норе среди корней, тут же жадно ели, отгрызая острыми, белыми зубками их толстенькие, мясистые горбы. Все остальное, включая четыре мягкие клешни, они выбрасывали, хотя как раз именно эти клешни он любил в троглусах, которых в озере Бар водилось несметное множество. Он выпрямился во весь рост и, радостно улыбаясь, двинулся к девушкам. Те, увидев его, испуганно вскрикнули и, выронив из рук свое лакомство, застыли, стоя в воде почти по грудь с насмерть перепуганными лицами. Губы у обеих задрожали, из глаз ручьями хлынули слезы и они обе заплакали, тихо и жалобно. Тейрис, всхлипывая и шмыгая носом, взмолилась:
- Светлейший лорд, прости нас за то, что мы ели грязную пищу. Мы очень проголодались...
Не обращая внимания на горестные причитания Тейрис и плач Зелы, Кир быстро добрался до девушек и, крепко обняв обоих, принялся целовать их мордашки не обращая внимания на едкий привкус слез. Целуя девушек, он приговаривал:
- Ах, вы мои маленькие, голодные козочки, какие же вы ловкие охотницы. Девочки, любимые, да разве же я осмелюсь ругать вас за то, что вы поймали и скушали несколько троглусов? Право же, я удивлен этому и обрадован, поскольку я тоже люблю ими полакомиться, но только жареными на растительном масле и обязательно с сарциссой. А еще к ним хорошо было бы отварить плоды драконника. Ну, что, милые мои, вы не откажетесь наловить для своего любовника троглусов? А я их приготовлю по собственному рецепту и угощу вас еще кое-какой вкуснятиной.
Зела, удивленно взглянув на него, воскликнула:
- Вот так дела, Тейрис! Я впервые вижу городского совчела, который не только не гнушается, но и не боится есть не преображенную пищу. - Поцеловав рыцаря, девушка кокетливо сказала - Киррис, пожалуй, мы, так уж и быть, наловим для тебя троглусов, если у тебя еще есть коврижки с розовым медом и это вкусное вино.
Сбросив девушку с руки, отчего та шлепнулась попкой в воду, Кирилл рассмеялся и сказал ей:
- Девочка моя милая, моя маленькая походная кладовка к твоим услугам и там ты найдешь множество всяких деликатесов.
Однако, девушка не спешила нырять в воду. Бросив сердитый взгляд на свою подружку, она негромко проворчала:
- Эй, ты лентяйка, давай, ныряй ты за троглусами, это у тебя получается лучше, чем у меня, а я пока что сплету корзинку из листа драконника.
Тейрис послушно выскользнула из рук Кира и принялась нащупывать троглусов ногами. Её подруга, нырнув в воду, отломила лист, похожий на длинный и широкий рыцарский меч от толстого, трубчатого ствола и, сложив его пополам, быстро разделила зубами на шесть лент. Через пару минут она сплела из него большую корзинку и Кирилл сложил в неё добычу Тейрис, после чего отважно полез в густые заросли драконника, чтобы выломать шишку поспелее. Он уже хорошо знал, что спелыми являются те плоды, составленные из множества мясистых, конических стручков, у которых оранжевые глазки побелели и стали глянцевыми. Драконник, на его взгляд, был самым удивительным растением Ильмина. Из его зерен даже без пресса, лишь бросив их на сковороду, можно было легко вытопить отличное масло. Молодые плоды имели великолепный кисловато-сладкий вкус и из них делали отличное вино, а зрелые походили по вкусу на нечто среднее между баклажаном и картошкой. Из высушенных и очищенных от кожуры корней мололи отличную муку, а листья давали сверхпрочное волокно и сырье для бумаги.
Правда, сегодня его интересовали только зрелые плоды, чтобы приготовить к ужину вкусный гарнир. Осторожно выкрутив шишку поспелее, имеющую размер самой большой туркменской дыни, он положил её на плечо и медленно выбрался из зарослей. При всех своих положительных качествах, драконник обладал одной неприятной способностью, если по нему ударить, то из его листьев тотчас выскакивали острые иголки. Эдакая мимоза наоборот. Забрав у Зелы корзинку с уловом, он направился вместе с девушками к берегу, где сложил на траве их совместную добычу и предложил им сначала искупаться, а уже потом заниматься ужином. Тем такая затея понравилась, но все закончилось тем, что они снова занялись любовью и на этот раз прямо в кристально чистой, теплой воде. И это им тоже очень понравилось, хотя пока он сжимал в объятьях одну девушку, вторая просто плавала рядом.
Из воды они выбрались только тогда, когда Серебряная Вуаль стала гаснуть, но луна светила в полный накал и хотя света она давала довольно много, Кирилл все-таки зажег фары своего чудо-тарантаса. Он достал из ящика и вынес наружу складной столик и электроплитку на две конфорки, а так же халат для себя и две свежие рубашки тонкого сукна для девушек, после чего они занялись стряпней. Через полчаса у них был готов обед из двух блюд - клешней троглусов, тушеных с мелко нарезанными плодами, и жареной рыбы с отварными стручками, из которых не были вынуты зерна. Зела побродила по берегу и нашла на нем то, что искала, молодые побеги сарциссы, хотя она и не находила их вкус столь уж приятным.
Наконец, девушки выбрали в мини-кладовке деликатесы себе по вкусу, стол был сервирован и они расселись за ним очень довольные собой и жутко голодные. Кир снова пил свой коньяк, а девушки вино, на этот раз сиреневое. Его стряпня им очень понравилась, тем более, что у него нашлись приправы, которые делали для них вкус блюд более привычным. После ужина они снова завалились на кровать. На рожках девушек по-прежнему были надеты гудировые чехольчики и первое, о чем они заговорили, так это о них. Прикасаясь к ним рукой, Тейрис попросила его:
- Киррис, подари мне эти колпачки. Они просто замечательная вещь, я впервые в жизни пропустила вечернюю воспитательную беседу и это было просто какое-то наслаждение, не слышать этих длинных, нудных нотаций.
Притворно-обиженным тоном он сказал:
- Ну, что же бери их себе, моя козочка, но мне, почему-то, казалось, что самое большое наслаждение доставил тебе я.
- Киррис, а мне? - Тотчас воскликнула Зела - Я тоже ненавижу слушать эту глупую болтовню о высокой миссии Сына Неба ни утром, ни вечером, да, и новости я тоже терпеть не могу. Одно дело смотреть, когда по небесному голосу показывают выступления артистов или пьесы, особенно про любовь ослепительных лордов и луноподобных леди, и совсем другое слушать всю эту чушь про то, сколько трудовики вырастили кукурузы или выплавили стали. Б-р-р, тоска зеленая.