Страница 68 из 69
- Про то, что есть такой женский монастырь рядом с Полесьем, наслышан. Люди много говорят и хорошего, и плохого. Даже с игуменьей раз встречался в области. Но про Орден слышу впервые.
И Лилия подробно рассказала свою историю, умолчав только о встрече с Русланом.
- Теперь поняла, какой я русский японец? Но есть одна закавыка. Говорю я по-русски, а мыслю - по-японски. И не только в бизнесе. Начинал я здесь с продажи рыбьего клея. Устроился в разделочный цех уборщиком. Кишки выкидывал, а из чешуи по ночам клей варил. Очень хорошо ими в лодках рыбацких щели заливать. Клей прочный, водостойкий, в отличие от смолы, года три шов не течет. Хорошо. Но пришлось бросить.
- Почему?
- А покупать перестали. Дохода нет. Правда, сейчас возобновил производство. Видела мои дороги из ракушечника? На рыбьем клее. Нас переживут. Потом стал на мужиках зарабатывать.
- Как это?
- У мужиков кроме вредных привычек, есть еще и полезные. Бреются они по утрам. Вот я и решил лезвия для бритв делать. Разные. Спрос никогда не иссякнет. Любой японец как рассуждает? Сырье должно быть дешевое, а товар дорогой. Вот я и стал делать лезвия из топоров.
- Разве это возможно?
- По-русски рассуждаешь, поэтому и спрашиваешь. Вот думаешь, почему японцы тысячами закупают у нас подборщики, а комбайны - нет? Не поверишь. Цена подборщика - копейки, но его при перевозке упаковывают в огромные деревянные ящики. Цена этого дерева в десять раз больше цены подборщика.
- А...
- Железо? Нет, не выбрасывают. Переплавляют и продают нам запчасти для машин. Так японец делает бизнес. У нас в России на топоры идет очень качественная сталь, пригодная для производства лезвий. Топор стоит, как две пачки лезвий. Теперь посчитай, сколько пачек можно сделать из одного топора. Две тысячи. Тысячу процентов навар. Вот на лезвиях я и поднялся. Дорогу построил, целую улицу коттеджей, школу и детсад с бесплатным питанием. Да, еще два заводика. Чтоб молодежь не уезжала. Старикам плачу вторую пенсию, молодым - хорошую зарплату. Так и живем. Многие к нам просятся, зэки замучили. Едут, и едут. Но не всех принимаем.
- А меня?
- Сирот мы не бросаем в беде. Живи, сколько захочешь. Только чувствую я, что птица ты перелетная, - грустно закончил глава и пошел в дом.
* * *
Весна в Сибире наступает медленно. Все ждут этого удивительного времени года, когда распускаются цветы и женщины, оголяются подснежники и девушки, когда не только колокольчики, но и влюбленные склоняют головы для нежного поцелуя.
В первый же день, когда Лилия проводила урок без толстого свитера в легком платьице, директриса вызвала её в свой кабинет.
- Это Митяя работа? То-то я смотрю, ты вся в лягушках ходишь, - тихо спросила она, уперев взгляд в растущий животик учительницы. - Только честно? Мне нужно знать, искать нового учителя или нет. У вас что, все серьезно с Митькой? Почему свадьбу не играете? Он предлагал?
- Да, Августина Ивановна. Но это ребенок не Митяя.
- Неужели тебя на прииске обрюхатели? - ахнула директриса.
- Не знаю. По срокам сходится. Не знаю я.
- Об аборте думала?
- Нет. Я сирота. Наоборот, о ребенке мечтаю. Буду рожать.
- Куда ж ты теперь денешься, конечно, родишь. Может, окрутить вас с Митькой?
- Нет. Не хочу ему чужого ребенка на шею вешать. И потом, он же знает, что ребенок не его.
- Точно знает?
- Точно.
- Ладно. Но Лисицина предупреди заранее, он только может вертолет вызвать. По реке не довезем.
* * *
На следующее утро после родов в городской больнице Лилия позвала медсестру.
- Почему моего не принесли кормить?
- Я не знаю. Врач на обходе вам все скажет, - и тут же смущенно отвела взгляд.
Врач вместо ребенка принес его снимок.
- Мы обязаны вас предупредить, что у вас ребенок родился с отклонениями.
- Доктор, какие отклонения? Я же сама проверила ручки и ножки, все нормально.
- Посмотрите на снимок внимательно.
- А почему он здесь так сморщился?
- Это не морщины. Видите, лицо имеет львиные черты? Знаете, признак чего это?
- Нет.
- Странно. Где вы росли? В пустыне? Любая девушка об этом знает. Это признаки болезни. Ваш ребенок даун. Для подтверждения диагноза его повезли на обследование в областной центр. За эти два дня вы должны принять решение - забрать ребенка или оставить нам. Уверяю вас, мы сможем о нем позаботиться. А вы через год родите себе здорового ребенка.
- Конечно, забрать!
- Это вы сейчас так говорите. Не спешите. Подумайте.
Лилия думала до трех часов ночи. Когда она представила, как показывает ребенка с львиным оскалом Руслану и говорит, что это его сын, её затрясло.
Придя в себя, она открыла окно и спрыгнула во внутренний двор больницы. Дальше её путь лежал к реке. Это было её второе путешествие в одном халате. На это раз, правда, на ногах были только легкие больничные тапочки.
Весь день она пряталась на складе оптовой базы, пока не услышала, что шофер оформляет груз до Полесья. Значит, он обязательно будет ехать мимо Пореченска. Лилия скользнула под брезент грузовика и всю дорогу тряслась от продувающего насквозь ветра.
Утром она прямо на ходу выпрыгнула из кузова, когда грузовик натужно полз на пригорок напротив поселка. Лилия зайти в дом не решилась, зная чуткость старухи. Она вспомнила, что в сарае лежит собранный для похода с детьми в лес рюкзачок. Там же она переоделась в теплый лыжный костюм и набрала из погреба банок с тушенкой, не забыв написать пальцем на пыльной полке "спасибо".
Полсотни верст по тайге вверх по течению Сурожки девушку не пугали.
4. Поцелуй монаха
На заимке Руслана было пусто. Прошел ровно год после их последней встречи, и Лилия вспомнила его обещание встретиться именно в это время.
Еще она помнила, что парень обещал настрелять побольше соболей, чтобы надолго обеспечить жену Шейлу с ребенком. Сезон охоты еще не начался, и девушка твердо решила дожидаться Руслана на заимке. Она знала, где хранится запас вяленого мяса, тушенки и круп. Там не только до прихода любимого, там на всю зиму хватит.
Ночью она проснулась от завываний ветра в печной трубе. Но разбудил её не вой, а страшный сон, где Руслан нес на руках хохочущую девушку. Когда та повернула лицо, то оказалась Шейлой.
"Неужели он разлюбил меня и снова полюбил свою горянку? Может, поэтому его и не тянет теперь на охоту?", - думала с ужасом Лилия, сидя на холодной лежанке. Её страхи только сильнее разгорались под всполохами приближающейся грозы. Девушка поняла, что это сама природа предупреждает её, посылая в такое неурочное время громы и молнии на её голову.
* * *
А на следующий вечер Руслан стоял под окнами родильного отделения, пытаясь придумать, как ему встретится с Лилией.
Его беда была в том, что он ничего не мог сказать в приемном отделении о девушке, кроме её имени. Он ведь не знал даже, на какую фамилию выписан новый паспорт. Без фамилии ему отказались что-либо сообщать.
Он уже третий час стоял под окнами, надеясь, что любимая выглянет в окно и узнает его.
С наступлением темноты Руслан побрел по незнакомому городу к реке. Что-то ему подсказывало, что надо искать Лилию только в знакомых им обоим местах.
Он уже побывал в Пореченске, и по рассказам болтливой старухи узнал, что Лилия почти год провела здесь, а сейчас её увезли в город рожать.
Руслан, сжимая кулаки, наблюдал за бродящем по двору Митяем, но слова старухи о том, что Лилия отказала её внуку, утвердили его в мысли, что беременна его любовь только от него. Он на пальцах еще раз просчитал. Все сходилось.