Гонка за горизонт

– Ты хоть понимаешь, что ты у нас уникум, которым рисковать нельзя? Нельзя тебя на мелочи использовать. Только на серьезные дела.

– Дядя Витя, а что ты понимаешь под серьезным делом?

– Ну, – он на секунду задумался, – сделать так чтобы, такие как этот Прохоров, не были хозяевами жизни.

Во! Сказал, как пернул. А еще взрослый называется!

– Революцию делать будем? – я уже откровенно надсмехаюсь над ним.

Вот теперь он задумался уже по-настоящему. Впрочем, долго думать он, похоже, не любил. Почесал затылок и сказал:

– Знаешь, Денис, а ведь ты прав. Не гожусь я в руководители. Чему-то научить тебя, конечно, смогу. Спланировать операцию-другую – тоже. Правильно провести – легко справлюсь. Оперативник я неплохой. Это все признавали. А, по большому счету, на большее-то я не способен. Нам нужен нормальный руководитель.

– Руководитель для чего? Ну, уконтрапупим мы этого Прохорова. А потом? В училище ты уговорил меня не поступать. В армию меня не возьмут, так как я с восемнадцати буду опекуном сестры. Но что-то делать ведь мне надо. Работать дворником или охранником – не интересно. Учиться? На кого?

Он помолчал, задумчиво глядя на меня.

– Есть у меня один знакомый. В Чечне пересекались по одному делу. Он, кстати, из конторы. А вот можно ли ему довериться на все сто, я не знаю, – Виктор вдруг с надеждой взглянул мне в глаза, – слушай, а может ты попробуешь проверить его?

– Как?

– Ну, – он усмехнулся, – так же, как меня проверил.

– Драться с ним? – не въехал сначала я, – причем, на полном серьезе? Иначе, может не получиться.

– Зачем? – дядя Витя посмотрел на меня с интересом, как бы прикидывая, справлюсь ли я с фээсбэшником, – просто пойди в разговоре с ним на конфликт. Я, если что-то пойдет не так, прикрою.

Тихая уютная кафешка. Разве что только довольно дорогая. Столики стоят достаточно далеко друг от друга, чтобы можно было спокойно разговаривать под какой-то негромкий бесконечный блюз, доносящийся из колонок стереосистемы.

Виктор с этим Вадимом Федоровичем сидели уже минут двадцать, когда я подвалил, уселся на свободный стул и нагло спросил, вытаскивая меню из-под руки конторского:

– Не помешаю?

Он с интересом оголодавшего волка посмотрел на меня.

– Свободных мест разве не хватает? А, вообще-то, сначала принято здороваться, – он чуть напрягся.

– Здрасьте, – я не сказал, а как бы сплюнул между губ и тут же попробовал включиться, отчетливо понимая, что такая наглость пацана с его точки зрения должна быть наказана.

Дядя Витя перехватил руку конторского, а я …

Первое, во что я въехал, когда заработал чертов режим, что этот человек очень несчастен. Несчастен и, в то же время, имеет сильную волю. Довольно умен и … потерял веру в жизнь. Живет, потому что так надо. А вот верить ему можно. Такой не предаст. Успокаивающий кивок Виктору.

– Уже? – удивился он.

– Да, гарантирую, – я опять кивнул и повернул голову к Вадиму Федоровичу, – Извините и здравствуйте. Мы сейчас все объясним.

Мужчина мгновенно расслабился.

– Здравствуйте, молодой человек, – усмехнулся он, опять оценивающе глядя на меня. Только теперь это был взгляд не голодного волка, а слона на моську.

– Вот из-за этого парня мне и надо было с тобой встретиться, – сказал Виктор.

– Очень интересно. И что же в сем молодом человеке такого особенного?

– Меня Денисом зовут, – сообщил я, – вы разрешите, я все же закажу? Запахи тут достаточно приятные.

– Валяй, – он протянул руку и представился.

– Очень приятно, – ответил я дежурным вежливым приветствием, отмечая чуть не каменную структуру мышц собеседника при аккуратном пожатии, и углубился в меню, предоставив Виктору начинать рассказывать.

Готовили здесь достаточно быстро. Я спокойно умял довольно острые охотничьи колбаски с жареной картошкой и присосался к высокому стакану с виноградным соком, а дядя Витя все излагал нашу историю. Правда, с некоторыми вариациями. Мол, просто дар у меня такой. Вадим Федорович не перебивал, курил и периодически бросал на меня все более и более заинтересованный взгляд.

– Это можно проверить? – спросил он, когда дядя Витя замолчал.

Я попробовал, но оно не включилось. Мой виноватый взгляд объяснил Виктору все.

– Конечно можно, Вадим, но не сейчас, не сию секунду. Эта возможность Дениса, она…, – он запнулся, – его дар не очень легко управляется. Почти гарантированно работает в стрессовых ситуациях, а принудительно – не всегда.

Дядя Витя замолчал, а этот Вадим Федорович стал с интересом разглядывать меня. Ну и взгляд! Как рентгеном насквозь. Я чуть соком не подавился.

– Как, говоришь, твоя фамилия, Стрельников?

– Да, – подтвердил я кивая.

Он немного задумался, а потом спросил: – Денис Александрович твой дед?

Я опять кивнул.

– Дар? – он усмехнулся. – Ну-ну, а мне почему-то кажется, что результат работы сверхсекретного проекта "Шулер", научным руководителем которого был профессор Стрельников.

И что я теперь ему должен говорить? Документацию проекта и оставшиеся ампулы все равно не отдам! Несколько минут мы просидели молча. Вадим Федорович как-то язвительно улыбался, курил, дядя Витя прятал глаза, а я тянул мгновенно опостылевший сок и нагло глядел на фээсбэшника. Ну, наконец-то! Включилось ЗНАНИЕ! Просто надо было обозлиться. Прав Виктор – тренироваться и еще раз тренироваться! Этот Федорович не будет от меня ничего требовать, не надо ему ничего. Он очень разочарован в жизни и, в то же время, жуткий циник, но, в глубине души, романтик. Я и не знал, что такие люди бывают. Что-то такое у него в жизни было, что сначала сломало его, но он поднялся вновь, но уже совершенно другим человеком. Интересно все-таки, что с этим относительно молодым подполковником произошло? Но я уже понимаю, что он никогда не скажет. Подполковник и до того был профессионалом до мозга костей, а после трагедии… Трагедии? Да, только так и никак иначе о том, что с ним случилось, он и думает. А нам с дядей Витей этот Федорович поможет. Даже не просто поможет, ему по-настоящему интересно это дело!

– Э, нет! Прежде чем строить какие-то планы, мы, во-первых, должны понять чего мы хотим добиться, во-вторых, что конкретно у нас для этого есть и что еще требуется, – Вадим Федорович после вчерашнего знакомства был совершенно другим. Серьезным и каким-то дружелюбным, что ли? – Но, для начала, давайте досконально разберемся с нашим основным ресурсом – возможностями нашего молодого друга.

– А что во мне разбираться? – не понял я, – просто чувствую.

– Что конкретно?

– Ну, знаю, что… – а, действительно, что я чувствую, когда режим ЗНАНИЯ работает? Раньше я почему-то на эту тему не задумывался – точно понимаю, кто хороший, а кто – плохой. Кто предаст, а кто нет.

– На сто процентов? – Вадим Федорович опять посмотрел на меня вчерашним рентгеновским взглядом.

– Ну, да. То есть о ком-то я знаю, что вот сейчас он намерен быть честным, но если будет какая-то сложная ситуация, то он может и сломаться. У другого есть своя червоточинка… Ну, не знаю, как правильно объяснить. Вот Виктор…, – я посмотрел прямо в глаза друга, – вот ты скорее сам плашмя ляжешь, но не выдашь. Вы, Вадим Федорович, – я перенес взгляд на фээсбэшника. Он, в отличие от дяди Вити, даже не напрягся, – вы… А вам терять нечего! Странный вы какой-то, но именно на сто процентов надежный.

– Терять мне нечего? Даже так? – он как-то горько усмехнулся и замолчал.

Мы сидели, иногда переглядываясь, и ничего не говорили. Вот интересно. Вчера я ЗНАНИЕ включал с большим трудом. Сегодня… Включаю и выключаю в любой момент, как два пальца об асфальт…

– Ладно, – прервал тишину комитетчик, – вернемся к нашим баранам. То есть ты, Денис, не столько знаешь будущее, сколько понимаешь конкретного человека. Так?