Страница 3 из 338
Вот у Лизы было не так. Точнее, не совсем так. Да, она тоже была с правильными чертами лица, красивая и фигуристая. Только, как бы это сказать… живая. Да, это самое верное слово. И в глазах у неё всегда огонь, и душа нараспашку. Да так широко нараспашку, что иногда хочется эту душу хотя бы шалью прикрыть, чтобы из бюстгальтера не вывалилась. Она яркая, энергичная, вся из себя. Люблю я её. Что ту ещё скажешь… Я блондинка, она шатенка. На каждую находился свой любитель. Её парень тоже удачно вписался в нашу дружную компанию. И такие мы обе замечательные дружили давно, и, казалось бы, бесповоротно. Опять же, она меня в издательство пристроила, чтобы не мытарствовала. И сейчас, на правах лучшей подруги, смело предложила поездку, которую я всегда откладывала на потом, потому что не была уверена, что Антону нужно что-то подобное. Да, он не давал мне повода, но за левым плечом обязательно селились пару чертят, которые нашёптывали всякие непотребные глупости.
– Это всё, конечно, хорошо, – я оглянулась по сторонам и перетянула букет за сумку, пытаясь прикрыть, – только вот что мне с этой красотой делать?
Говорила я шёпотом, хотя окружающим и так всё было понятно.
– Да что хочешь! – Смело заявила Лиза. – Это же твои цветы, в конце концов.
– Ну, ты же знаешь, у нас с этим строго, а выбросить жалко, да и неприлично.
– Глупости! Мужчина дарит женщина цветы не для того, чтобы…
– Мужчина?!
– Конечно. Не я же тебе его подарила! От меня, вон, путёвка. – Уверенно плела она свою паутину, пока я пыталась успокоить разбушевавшееся сердечко. – Да ладно тебе. – Совсем не церемонясь, она хлопнула меня по плечу. – Это папа тебе подарил. Так что можешь быть спокойна. Он знает, что делает. Там эти цветы обрабатывают каким-то особенным образом, на них нет пыльцы, и они совсем не пахнут, но выглядят отпадно.
Про внешний вид букета не согласиться было нельзя, действительно, красивый. А вот косилась я на него неспроста: все знают, что у главного редактора жуткая аллергия на запахи, поэтому мы даже духами в издательстве не пользуемся. А тут вдруг цветы. Кто захочет так подставить любимого руководителя? Вот уж точно не я.
Когда меня поздравили и остальные члены небольшого, но дружного коллектива, и мы с Лизкой остались наедине, можно было расслабиться. Хотя все и так знали о наших отношениях, но всё же не хотелось говорить при посторонних. А посторонними для меня являлись многие. Нет, я компанейская девчонка и всё такое, но были моменты, в которые не хотелось допускать никого лишнего. День рождения как раз к таким и относился, считался глубоко личным праздником, который мы отмечали в достаточно узком и давно сформировавшемся кругу
– Признавайся, что подарил любимый. – Подмигнула мне подруга, а когда я решила оставить этот вопрос без комментариев и села за рабочий стол, пытаясь прикрыться монитором компьютера, самым наглым образом села на этот же стол передо мной. – Колись, иначе мне придётся тебя пытать. – Пригрозила она и вытянула из стопки несколько конвертов с корреспонденцией.
– Лиза, перестань, это по работе. – Не понятно для чего пыталась пояснить я, хотя кому как не моему непосредственному начальству знать, что за конверты могут лежать на столе? Даже выхватить их попыталась, но ловкие ручки с идеальным маникюром вовремя взмывали вверх, не позволяя пытку закончить.
– Нет, ну, так не честно. Признавайся! – Показательно надулась она и с обидой бросила конверты на стол. Руки перед собой скрестила, подпирая пышную грудь, смотрела в одну точку где-то позади меня.
– Просто мне пока не в чем признаваться. – Примирительно пробормотала я, но Лиза и ухом не повела. – Так смотришь сейчас, словно за моей спиной что-то интересное. – Сказала, уже сама раздражаясь.
– Там паук.
– Что?
Лиза перевела на меня ясный взгляд.
– Паук, говорю, и если не будешь шевелиться, он тебя не съест. – Добавила, паясничая, а я уже с визгом подскакивала на месте, пытаясь сбросить с себя отвратительное существо.
– Сними! Сними с меня! Скорее! – Взвывала, шевеля, казалось, абсолютно всеми своими рабочими мышцами, подскакивая на шпильках, разбрасывая неудачно лежавшие на столе бумаги.
– Да тихо ты! Вон он!
Я всё ещё не могла остановиться, когда Лиза начала тыкать пальцем на стену позади жалюзи.
– Да не прыгай! Сейчас испугается, убежит, и обязательно заберётся в твою сумочку. – Строго пригрозила она. Не сказать бы, что убедила, скорее уж, наоборот, но сзади послышалось громкое покашливание. А как же ему громким не быть, если я пою и танцую?
– Галина Анатольевна, надеюсь, это не мой букет привёл к такой бурной реакции? – Точным движением наш главный редактор Григорий Степанович поправил дужку очков справа, старательно скрывал рвущуюся на свободу улыбку и уголки его губ едва заметно дрогнули.
– Даже не знаю, что сказать, спасибо, цветы просто замечательные. – Промямлила.
– Ага, были. – Кивнул он на мою руку, в которой я со скорбью не только во взгляде, но и в душе, обнаружила избитый жизнью в целом и мною в частности, букет. Как он там оказался?.. – И причёска… была. – Улыбнулся он сильнее. – Лизавета Григорьевна, за мной. Вас, Галина Анатольевна, – он выразительно глянул на мою голову, – жду через две минуты.
Лизка удивлённо скривилась, как бы говоря: «Понятия не имею, что взбрело ему в голову», при этом активно пожимала плечами, а взглянув на мою голову, прикрыла рот ладошкой. Коза!