Прелестная дикарка

Он практически подошел к девушкам, когда из-за охраняемой ими двери появилась леди Уайлдвуд. Она старательно прятала руку за спину.

— Вы уже здесь. О! — Последний звук она издала, заметив кинжал, которым размахивала, пока говорила, и снова спрятала руку за спину. — Она готова.

Блейк взглянул на ее заведенную за спину руку, на меч, который держала Иллиана, и нахмурился. Меч выглядел очень похожим на…

— Вот вы где! — Ангус Данбар хлопнул его по плечу и усмехнулся. — Я смотрю, они разоружили мою девочку, чтобы ты мог спокойно со всем справиться.

Глаза Блейка недоверчиво блеснули. Разоружили? Это просто смешно. Женщины делали все, чтобы убедить, соблазнить или просто затащить его в свою постель. А его невесту пришлось разоружать, чтобы она приняла его?

— Давай иди. — Ангус подтолкнул его к двери. — Если что — мы внизу. Возникнут сложности — кричи.

Все стали удаляться. Все, кроме леди Уайлдвуд, которая после легкого колебания подошла ближе и зашептала, чтобы никто не смог ее услышать:

— Я верю, что вы будете мягким с ней, милорд. Во всех этих насмешках за ужином нет ее вины. И хотя девочка кажется сильной и бесстрашной, она так же взволнована, как любая девственница в первую брачную ночь.

Когда Блейк уставился на нее, слишком потрясенный, чтобы ответить, она легонько ткнула его в ребра тем самым кинжалом и прошипела:

— Обещай мне, что будешь с ней нежен.

— Обещаю, — быстро ответил Блейк.

— Хорошо. — Она улыбнулась и пригладила волосы. — Спокойной ночи, милорд.

Блейк недоверчиво смотрел вслед даме, которая шла к лестнице за остальными. Если бы у него и возник вопрос, что нашел лорд Уайлдвуд в этой леди, помимо ее красоты, ему не пришлось бы долго раздумывать. Она едва знала Шинейд, а уже защищала девушку подобно волчице. Эта леди однозначно была особенной. То же самое можно сказать и о Шинейд. Вероятно, женщина увидела в его невесте нечто такое, что заставило ее произнести эти слова. И здесь нечему удивляться. Он давно понял, что его невеста не похожа ни на кого другого.

Подождав, пока коридор опустеет, Блейк открыл дверь.

Шинейд смотрела на дверь. Она слышала и смех отца, и приглушенный шум голосов, но тишина наступила довольно давно, а дверь все еще оставалась закрытой. Может, Блейк решил не беспокоиться по поводу брачных отношений? Возможно, Блейк хочет аннулировать их брак? Шинейд не могла понять, испытает она при этом облегчение или нет. В конечном итоге это должно занять не более нескольких минут. То, что она замечала, перешагивая через парочки в главном зале, и то, что ей рассказала леди Уайлдвуд, не должно длиться долго.

И это хорошо. Она должна думать об этом, как о визите к кузнецу, чтобы вырвать зуб. Ей пришлось испытать такое однажды, когда получила удар в лицо и сломала зуб. Хуже этого быть ничего уже не может.

Вообще-то сейчас она вспомнила, как это было больно. И кузнец заставил ее выпить большой стакан «воды жизни». «Вода жизни», или виски, как ее называют англичане, хорошо справляется с болью, но поможет ли она в этот раз?

Сегодня за ужином Шинейд не выпила ни капли. А должна была просто напиться. О чем она только думала?

— Ад и пламя! — прошептала девушка, поворачиваясь на кровати. Было слишком поздно напиваться. Значит, надо следовать ее верному правилу, что неприятные вещи лучше всего делать быстро. Главное, чтобы муж научил ее…

Шинейд замигала, удивившись собственным мыслям. У нее теперь был муж. Она — жена. Но девушка не ощущала каких-либо изменений, не ощущала себя замужем.

Все ее мысли прекратились, как только послышался скрип открывающейся двери. Супруг вошел в комнату.

Его невеста сидела на постели. Он заметил ее сразу, как только вошел. Это видение заставило Блейка остановиться. Зато короткое время, что он ее знал, Шинейд доказала, что она непредсказуема. Воспоминание о том моменте, когда он увидел ее впервые, преследовало его. Шинейд была в пледе и штанах. Он никогда раньше не видел женщину в штанах. И он научился любить ее одежду. Длинные платья смотрелись на женщинах довольно мило, но они прятали от взгляда тело. И, хотя каждый дюйм кожи Шинейд был укрыт штанами, которые она носила, такая одежда прорисовывала каждый изгиб тела, каждую линию. Ему нравилось смотреть на нее в движении. А еще ему нравилось смотреть на ее обнаженное тело во время сражения. Но в этот вечер она пришла, точнее будет сказать, ее притащили на свадьбу в платье. Ее волосы, обычно небрежно собранные на затылке, были распущены и мягко обрамляли лицо, спускаясь по спине.

Вид ее одеяния так сильно удивил его, что Блейк почти перестал дышать.

И сейчас она снова изумляла его. Волосы все еще были распущены и блестящим потоком спадали вокруг лица на плечи. На ней было белое платье, такое прозрачное, что он мог видеть очертания ее тела. И выглядела она прекрасно. Более того, Шинейд выглядела соблазнительной и невероятно желанной. Но к этому он был готов, и не это его удивляло. А удивляло его то, что его Шинейд, его амазонка, его воительница, его прекрасная, пылкая, отважная, сильная невеста выглядела… ужасно запуганной.

Она сидела в своей постели — глаза широко распахнуты, лицо бледное, пальцы сжаты в кулаки — и была похожа на испуганного ребенка. Блейк осторожно прикрыл за собой дверь. Он даже не удивился, заметив, что инстинктивно поднял руки, словно собирается подойти к дикой кобылке, которую необходимо успокоить. Но он не подходил. Он даже не говорил. Он не представлял, что можно сказать. «Не бойся, все будет хорошо»? «Я пришел сюда для того, чтобы доставить тебе удовольствие»?

Блейк не ожидал этого. Он вообще не знал, чего ожидать. Разве что борьбы, недаром у нее забрали все оружие.

— Ну, чего ты ждешь? Иди сюда и делай все, что необходимо, чтобы мы могли поспать.

Блейк заморгал, удивленный ее напором. Шинейд изменилась за одно мгновение. Пропали неестественно огромные глаза, полные ужаса. Женщина, сидящая перед ним, сейчас была полна решимости. Она все еще была бледна, а руки до сих пор сжаты. Значит, это чистой воды бравада.

Заставив себя расслабиться, Блейк двинулся вперед. У него не было никакого желания подходить к ней и «делать все, что необходимо», как она предлагала. Он не хотел причинить ей боль, хотя подозревал, что это неизбежно в первый раз. Но Блейк всегда спал с женщинами, которые…

— Эй, я здесь.

Ее саркастический тон заставил Блейк оглянуться и немного нахмуриться.

— Ну же, чего медлишь, иди сюда и сделай то, ради чего пришел, — настаивала она, откидывая покрывало и открывая свое ночное одеяние.

— Шинейд, — невозмутимо ответил Блейк, — я не собираюсь просто… Хочешь чего-нибудь выпить? — перебил он сам себя, когда она начала стаскивать свое платье.

Его невеста облегченно выдохнула.

— Да, очень.

Она выпрыгнула из постели и направилась к двери. Блейк невольно замер, наблюдая эту картину. Ее не только выкупали, но и напудрили. Сладкий аромат цветов доносился при каждом ее движении. Как это ни странно, он оказался разочарован. Каждая женщина, которую он соблазнял, пахла так же. Напудренная, надушенная и сладкая. Шинейд не была такой на самом деле. Обычно она пахла свежим воздухом и лесом, с легким ароматом мускуса. И он предпочитал ее собственный запах, но решил не говорить ей об этом. Он просто заинтересованно наблюдал, как она открыла дверь и заорала в коридор.

После этой процедуры она глубоко вздохнула и посмотрела на Блейка. Он наблюдал за ней со странным выражением на лице. Это заставило ее посмотреть на свое платье и поморщиться. Ни разу в своей жизни она не носила что-нибудь столь женственное и изысканное и чувствовала себя непривычно.

— Леди Уайлдвуд где-то его откопала и настояла, чтобы я надела, — объяснила девушка, сопротивляясь желанию скрестить руки на груди, чтобы прикрыться. Она не понимала, откуда взялось это побуждение, ведь он видел ее обнаженной. Но сейчас все выглядело по-другому. Обычно Шинейд была уверена в себе и в том, что делает.