Ключи от рая

— Дункан?

— Да?

— Ты купаешься, — прошептала Элайна, коснувшись мокрой груди мужа.

— Чего не сделаешь, чтобы порадовать жену! Возможно, со временем мне это даже понравится.

Элайна с сомнением взглянула на него:

— Тебе понравится мыться?

— Гм… — ухмыльнулся Дункан. — При определенных условиях.

— При каких же?

— Ну, например… — Слегка отстранив жену, Дункан начал развязывать тесемки на ее платье. — Когда ты голенькая принимаешь ванну вместе со мной, мне это очень даже нравится.

Руки Элайны заскользили по обнаженному телу мужа.

— Может, потому, что тогда я потру тебе спину?

— Не исключено. Хотя я предпочел бы, чтобы ты терла мне грудь своим восхитительным намыленным телом.

— О Боже!

У Элайны дыхание перехватило при воспоминании о том дне, когда они с Дунканом впервые стали по-настоящему мужем и женой.

Дункан справился с последней тесемкой, когда из спальни донесся тихий стук в дверь.

— Не отвечай! — Дункан снял с жены платье.

— А что, если это важно? — спросила Элайна, когда стук повторился. — В конце концов, они знают, что мы принимаем ванну. Наверняка никто не стал бы нам мешать, если бы не что-то серьезное.

Выпустив из рук подол сорочки жены, Дункан вздохнул и вылез из ванны. Оставляя за собой мокрые следы, он направился к двери.

— В чем дело?

— Леди Шинейд вернулась, — донесся голос Эббы. — Она въехала во двор несколько минут назад, а с ней лорд Рольф, епископ и лорд Шервелл.

— Хорошо, — ответил Дункан и, улыбнувшись Элайне, заключил ее в объятия. — А теперь уходи.

— Да, но она… заперлась в своей комнате и не желает выходить.

— Скажи об этом моему отцу. Пусть решает, как поступить.

— Я хотела, но он… гм… занят.

— Чем это он занят? — насторожился Дункан.

— Он… он… помогает леди Уайлдвуд.

— Маме? — Элайна нахмурилась. — Но она принимает…

— Ванну, — улыбнулся Дункан.

— Откуда ты знаешь?

— Отец рассказывал мне, что любил помогать моей матери мыться. Точно так же, как нравится это и мне.

— Милорд! — нерешительно спросила Эбба. — Вы меня слышали?

— Да! И я занят тем же. Так что англичанам незачем меня дожидаться! — Дункан вновь заключил Элайну в объятия.

— Дункан! Что ты делаешь? — воскликнула Элайна, когда муж понес ее к ванне.

— Следую примеру отца. Помогаю жене мыться.

— Но моя мама и твой отец…

— Они взрослые люди, и нам не следует вмешиваться в их отношения. Им это не понравится.

Элайна нахмурилась:

— А как же Шинейд?

— Она сама прекрасно о себе позаботится.

— Но Шинейд заперлась в комнате! Наверняка лорд Шервелл захочет, чтобы она вышла.

— Вот пускай ее оттуда и вытаскивает. Каждый мужчина должен доказать, на что он способен.

И Дункан рассмеялся.

— Ты что? — спросила Элайна.

— Я ему не завидую. Шинейд — девушка с характером, так что Шервеллу придется с ней повозиться. Жену вообще трудно воспитывать, а уж мою сестрицу и подавно.

— Трудно? — Элайна сердито взглянула на мужа.

— Ну да. Когда мужчина женится, ему приходится многому учить жену. — Поставив Элайну возле ванны на ноги, Дункан сорвал с нее сорочку.

— Неужели? И чему же ее приходится учить, милорд? — осведомилась Элайна.

— Многому, — прошептал Дункан и, подхватив жену на руки, опустил в воду, после чего влез в ванну сам. — Например, как важно уметь молчать.

Дункан прильнул к губам Элайны, и она закрыла глаза, отдавшись сладостному поцелую. Когда муж наконец оторвался от ее губ, Элайна открыла глаза и улыбнулась.

— И это совсем не то, что учить меня кричать, верно, милорд?

— Верно. — Удовлетворенно кивнув, Дункан начал намыливать Элайну. — Признаться, ты оказалась способной ученицей, детка, и очень быстро освоила эту науку.

— Ты мне льстишь, — проговорила Элайна прерывистым шепотом, когда муж провел мылом по ее груди.

— Вовсе нет. Однако нам с тобой еще многому предстоит учиться. И клянусь, сегодня я преподам тебе урок, который ты никогда не забудешь.

— Кажется, мне начинают нравиться ваши уроки, милорд, — прошептала Элайна, когда Дункан, обхватив руками ягодицы жены, притянул ее к себе, и она почувствовала, как его восставшая плоть уткнулась ей в живот. — Нет, не кажется. Я в этом уверена.