Глаз ведьмы

Если она догадывалась или даже знала, какого рода это свидание, то не подала виду, только напомнила, что вечером они непременно должны быть в театре.

— Да, я помню, — кивнул Алексей Григорьевич. — Ты поезжай одна, а я прибуду прямо к началу. Там и встретимся.

— Хорошо, — согласилась она.

Он чмокнул ее в щеку и удивился, что не испытывает при этом ни отвращения, ни угрызений совести. Впрочем, отчего вдруг он должен их испытывать? Пусть его Марина не так молода, как несравненная Полюшка, но прекрасно сохранилась, и он никогда не пренебрегал выполнением супружеского долга.

Поговорив еще несколько минут о каких-то сущих пустяках, Рогозин незаметно исчез с веранды, тихо радуясь, как все удачно складывалось: у взрослых детей своя жизнь, а внуков пока Бог не дал и висеть на шее некому. Жена сейчас полистает журнальчики, потом обед, потом надо переговорить с прислугой о завтрашнем меню, а там пора и собираться в театр — когда женщине перевалило за сорок, для того чтобы отлично выглядеть, требуются определенные затраты времени. А Рогозин между тем получает вольную на несколько часов.

Еще раз сполоснувшись под душем, Алексей Григорьевич переоделся в легкий темный костюм и белую рубашку, повязал модный галстук, сунул в карманы сигареты, зажигалку, бумажник с деньгами и документами, взял ключи от машины и уже собрался выходить, как спохватился, что забыл успевший порядком надоесть пульт срочного вызова охраны — в этом кругу надлежало подчиняться некоторым правилам. Найдя пульт, он спустился в гараж, вывел свой «сааб» за ворота и медленно поехал по широкой аллее к контрольному пункту, за которым начиналась короткая автострада, выходившая на шоссе к столице.

Уже миновав контрольный пункт, Рогозин бросил взгляд в зеркало и недовольно поморщился: сзади, четко выдерживая дистанцию, висела на хвосте «Волга» дежурной пятерки его «ангелов-хранителей». А он, наивный, мечтал сегодня оторваться от них. Хотя зачем понапрасну злиться на людей: они этим кормятся. Их обязанность охранять его от любых напастей, и если подопечный вдруг исчезнет в неизвестном направлении или с ним что-нибудь случится, «ангелы-хранители» лишатся куска хлеба.

Проехав километров пять, Алексей Григорьевич свернул к обочине, остановился, вышел из машины и помахал рукой, подзывая охранника. «Волга» незамедлительно повторила его маневр, и через минуту к Рогозину подбежал крепкий мужчина в светлом костюме.

— Добрый день, — уважительно поздоровался он, вытирая потный лоб скомканным платком, и Рогозин искренне пожалел уже немолодого служаку, вынужденного париться в пиджаке, чтобы не пугать народ видом того, что под ним спрятано. А ведь они с охранником, наверное, ровесники?

— У меня деловое свидание в городе, — мягко улыбнулся Алексей Григорьевич. — Вы пока можете отдохнуть. Встретимся в шесть у кафе «Паланга». Договорились? Я вас прошу, не нужно за мной таскаться.

— Никак нельзя, — сокрушенно вздохнул старший охраны, — вы же помощник Президента! Нам головы потом поснимают. Кстати, простите великодушно, Алексей Григорьевич. Свиданьице у вас на Воробьевке, в бывшем цековском доме?

— Да, — скрывая возникшее раздражение, буркнул Рогозин. Выследили, малюточки скуратовы, засекли! Впрочем, не стоит заводиться: он же сам недавно думал, что это их хлеб. Главное, чтобы молчали как рыбы. Отвязаться от «ангелов-хранителей» все равно не удастся, так не лучше ли заключить с ними соглашение, чтобы и волки были сыты и овцы целы?

— Ага, значит, адресочек прежний? — облегченно улыбнулся охранник. — Вы не переживайте, Алексей Григорьевич. Мы в отчете его не покажем, он у нас под кодом идет, все чисто. Зачем нам вас подводить?

«Ну да, зачем ссориться с хозяином? — подумал Рогозин. — А поменяется подопечный, так и вас вышибут где-нибудь на морозе торчать, чтоб в следующий раз неповадно было чего не следует писать в отчетах и совать нос в чужие постели».

— Ладно, вы, я вижу, ребята с понятием, — он взял охранника под руку и на несколько шагов отвел от машины: черт их маму знает, может, в тачке какая аппаратура всажена, а он болтает. — Договоримся?

— Какой вопрос, Алексей Григорьевич? В самом лучшем виде провожаем вас на Воробьевку и встаем у соседнего дома. Машинку свою можете рядом под нашим присмотром оставить: оттуда до подъезда по прямой полсотни метров будет. Потом едем в театр. Только единственная просьбочка.

— Что такое?

— Пультик не забудьте с собой прихватить. Так, на всякий случай.

— Хорошо.

Рогозин пожал его потную ладонь — волнуется небось? — сел в «сааб» и потнал в город.

На Воробьевке «Волга» охраны вдруг резко обошла его и встала на углу дома, соседствовавшего с тем, который ему был нужен. Алексей Григорьевич догадался: они показывают, где припарковать машину. Закрыв ее и даже не поглядев в сторону охраны, он направился к подъезду, гадая, приехала уже Полюшка или нет. Обычно она ставила свой светлый «жигуленок» неподалеку от подъезда, и коли его нет, значит, Рогозин примчался первым.

Поднявшись на лифте на пятый этаж, Рогозин своим ключом отпер стальную дверь и вошел в душную прихожую. Да, конечно, она еще не приехала, иначе открыла бы окно или балконную дверь — здесь же нечем дышать. Скинув пиджак, он прошел в комнату и настежь распахнул балкон, но предусмотрительно задернул занавески…

К приходу Полины Алексей Григорьевич успел приготовить коктейли и скинул с себя всю одежду, дрожа от нетерпения, подогреваемого воображением, — перед каждой встречей с любовницей он волновался, словно робкий первокурсник, осмелившийся пригласить на вечеринку первую красавицу факультета. Сердце начинало биться учащенно, голова казалась пустой и гулкой, а всем его существом овладевало лишь одно желание: поскорее войти в нее и оставаться там как можно дольше — столько, сколько позволят его силы, усердно поддерживаемые дорогими импортными препаратами.

В прихожей щелкнул замок. Рогозин бросился туда, не говоря ни слова, обнял Полину и приник к ее губам, слившись с ней в долгом поцелуе. Она потихоньку скинула туфли и поставила босую ступню на его голое бедро. Рогозин задрожал от возбуждения, ощупью нашел ее маленькие пальцы и, ласково поглаживая их, начал упоительное путешествие по ее божественной ножке все выше и выше, к самому сокровенному…

Охранники помощника Президента тоже с нетерпением ожидали прибытия любовницы шефа, однако совершенно по иной причине: им не хотелось париться в машине и маяться в тупом ожидании. Когда движешься следом за объектом, все веселее.

Впрочем, люди они были опытные и времени зря не теряли. Один быстро проверил подъезд, а другой обошел дом и осмотрел стоянку автомобилей. Вернувшись, он сообщил старшему:

— Нормалек. Единственно, появилась новая тачка: «шевроле» марки «Блейзер» с кузовом «универсал». Стекла тонированы, водилы на месте нет.

— Цвет? — старший достал радиотелефон.

— Жемчужно-зеленый. Хочешь узнать, кому принадлежит тачка?

— Не суетись, — поддержал его другой. — Здесь нищим квартиры не давали.

— А чего делать? — беззлобно огрызнулся старший. — В домино будем играть?

— О, мадам прибыла, — прервал их водитель.

Пять пар глаз проследили, как неподалеку припарковался светлый «жигуленок» и из него вышла стройная молодая женщина с рыжевато-золотистыми волосами. Когда она скрылась в подъезде, старший пятерки бросил взгляд на часы и привычно отметил в блокнотике время. Теперь их подопечные помилуются пару часиков и разойдутся до следующего раза. Конечно, с такой женщиной можно побыть и подольше, но Рогозин уже не юноша да и работа его выматывает, а вечером нужно в театр — расписание шефа охрана знала назубок.

— Вот и коллеги, — объявил охранник, ходивший проверять подъезд.

Следом за светлыми «жигулями» подкатила серая «вольво» и приткнулась в тенечке. Распахнулись задние дверцы, и на расплавленный асфальт почти одновременно ступили двое мужчин в легких брюках и рубашках с короткими рукавами. У каждого висела на запястье сумочка-визитка.