Страница 20 из 127
Вернувшись в гостиную, я плюхнулся в мое любимое кресло, в которое еще два часа назад ел сэндвич с огурцом, пил чай и доказывал нью-йоркскому копу, что вполне обойдусь и без его услуг. Мысли мои крутились вокруг человека, убитого выстрелом из пистолета или ударом ножа, человека, который потратил последние остатки жизни на единственное слово. Я решил, что оно предназначалось мне. Ни его жене и детям, ни полиции, но мне и только мне, незнакомцу, с которым он говорил лишь единожды по телефону в течение сорока пяти секунд, максимум минуты. И вместо того, чтобы позвонить в полицию, сообщить об убийстве, дождаться приезда детективов и рассказать им обо всем, что я знал, а эта информация могла помочь найти убийц мелкого мошенника, продававшего участки земли в пустыне, я позорно сбежал.
Выкурив сигарету и проведя в глубоком раздумье еще с четверть часа, я снял трубку, позвонил на междугороднюю станцию и попросил соединить меня со службой коронера[14] Вашингтона, округ Колумбия. Телефонистка пожелала узнать, с кем именно я хочу поговорить, но ни одной фамилии я назвать не мог и в конце концов заявил, что хочу поговорить лично с коронером, но готов объясниться и с тем, кто возьмет трубку. Ответил мне хорошо поставленный мужской голос: Служба коронера.
Назвавшись, я спросил: Если человек гибнет в автокатастрофе, такое дело автоматически переходит к вам?
— Да, разумеется, — последовал ответ.
— И вскрытие проводите вы?
— Если смерть наступила в результате несчастного случая, убийства или самоубийства — обязательно. Даже в случае болезни, если усопший не находился под наблюдением врача в последние десять дней жизни.
— Меня интересуют некоторые сведения о человеке, погибшем в автокатастрофе примерно четыре недели назад.
— Вы его родственник? — поинтересовался мужской голос.
— Нет. Я репортер. Из Нью-Йорк тайме.
Играть, так по-крупному!
— Как фамилия усопшего?
— Уинго.
— Имя?
Имени я не знал.
— Мы еще не успели выяснить его имени. Он умер при весьма загадочных обстоятельствах.
Последовала пауза, долгая томительная пауза. В службе коронера округа Колумбия на углу 19-й и Е-стрит думали или совещались.
— Извините, но в подобных случаях для получения информации необходимо разрешение ближайших родственников.
Я поблагодарил то ли коронера, то ли его сотрудника и положил трубку, а потом начал перебирать в памяти знакомых мне влиятельных персон Вашингтона, которые могли заглянуть в картотеку коронера без разрешения ближайших родственников усопших. Почему-то у меня сложилось впечатление, что Фрэнсис Уинго не поймет моего интереса к гибели ее мужа. Таких влиятельных персон я нашел, но решил, что едва ли они ответят мне прямо сегодня, скорее всего, попросят перезвонить завтра, а я, снедаемый нетерпением, не мог ждать и набрал номер Майрона Грина, адвоката.
— Окажи мне услугу, — попросил я его после того, как мы поздоровались и он сообщил мне, что чек, полученный мною от музея Култера, уже в банке.
— Какую услугу? — в голосе Майрона Грина послышалась подозрительность.
— Мне нужно заключение вашингтонского коронера, чтобы узнать, как и от чего умер один человек.
— На это требуется разрешение ближайшего родственника, — ответствовал Грин.
— Это мне известно. Я уже говорил с коронером. Поэтому и звоню тебе. Информация нужна мне сегодня.
— Это невозможно.
— Для кого-то — да, но не для тебя. У тебя там есть знакомые, а у меня — нет. Иначе я бы тебе не позвонил.
— Извини, но сейчас я очень занят. Завтра, пожалуй, я смогу что-нибудь предпринять.
— Если я не получу требуемую мне информацию сегодня днем, в крайнем случае вечером, я выхожу из этой игры.
— Что? Что?
— Выхожу. Умываю руки. Пусть кто-то еще вызволяет щит.
— Что-то случилось? — встревожился Грин. — Что именно? Я должен знать. Я имею на это право.
— Убили человека.
— Кого?
— Фамилия тебе ничего не скажет.
— Он связан… с ворами?
— Трудно сказать. Но, возможно, он их знал.
— Черт побери, Сент-Ив, ну почему ты все ходишь вокруг да около!
— Добудь то, что мне нужно, и я введу тебя в курс дела. Может, ты еще станешь криминальным адвокатом. Если я не получу требуемого, я — пас. Можешь сразу же звонить в музей, пусть подбирают замену.
Майрон Грин тяжело вздохнул.
— Ладно, попробую. Один мой добрый друг стал помощником генерального прокурора США. Он сможет все выяснить.
— Сегодня?
— Если я попрошу его. Он учился в моей школе на класс младше.
— Попроси его.
— Скажи точно, что ты хочешь знать?
— Меня интересует причина смерти мужчины по фамилии Уинго. Вроде бы он погиб в автокатастрофе четыре недели назад.
— Уинго? Разве это не фамилия женщины…
— Ты абсолютно прав.
— Ее муж?
— Да.
— Ты думаешь, что она…
— Я ничего не думаю, Майрон, — прервал я его. — Я лишь стараюсь понять, что мне думать.
— Хорошо, хорошо. Как его звали?
— Не знаю.
— О Боже.
— Не так уж много Уинго погибло четыре недели назад в автокатастрофе. Пусть твой приятель выяснит, что показало вскрытие.
— Тебя осенило или твоя просьба на чем-то основана?
— Осенило, — заверил я его. — Ничего более.
— Я тебе перезвоню, — и в трубке раздались гудки отбоя.
Майрон Грин позвонил в тридцать пять минут седьмого.
— Я пропустил мой поезд. Маргарет будет в ярости, — сетовал он. Речь шла о его жене.
— Хочешь, чтобы я позвонил ей?
— Нет, не надо тебе ей звонить. Она считает, что ты плохо влияешь на меня.
— Скорее всего она права.
— Твоя догадка подтвердилась.
— Неужели?
По учащенному дыханию Майрона Грина чувствовалось, что он взволнован.
— Успокойся, Майрон, — посоветовал я. — Попробуй глубоко вздохнуть.
Он помолчал, видимо, успокаивая дыхание.
— Я переговорил с моим другом. Он позвонил в службу коронера. Там не обрадовались его просьбе, но он проявил должную настойчивость.
— И что он узнал?
— 26 июля Джорджа Комптона Уинго, сорока четырех лет, нашли в разбитой машине на Кольцевой автостраде 495 близ развилки 13. Машину, новенькую шевроле-импалу, смяло в лепешку, — Майрон Грин читал по бумажке. — Вскрытие, проведенное 27 июля, показало, что Уинго был уже мертв, когда его машина летела с откоса, при этом трижды перевернувшись. Умер он на несколько часов раньше от избыточной дозы героина.
— Он сидел на игле?
— Не понял.
— Он был наркоманом?
— О да. Многочисленные следы от уколов на правой и левой руках свидетельствовали о том, что он регулярно принимал наркотики, вероятнее всего, героин.
— Это все?
— Разве тебе этого недостаточно?
— Да как сказать… Майрон, я попрошу тебя еще об одной услуге.
— Что теперь?
— Поезжай в Дариэн на такси, а расходы занеси на мой счет.
ГЛАВА 11
Во вторник Фрэнсис Уинго постучала в мою дверь без двадцати три. То ли она прилетела на частном самолете, то ли часовым рейсом из Вашингтона, причем лайнер вылетел и приземлился точно по расписанию.
— Входите, — крикнул я.
— Благодарю, — она вошла с недорогим чемоданом в одной руке и полосатым сине-белым плащом, перекинутым через другую.
— Тяжелый? — я потянулся к чемодану.
Она отдала его, как мне показалось, с некоторой неохотой.
— Тяжелый.
Я оглядел комнату, гадая, куда бы поставить чемодан весом 55 или 60 фунтов. Наконец я решил, что лучшего места, чем ванная, не найти, но перед этим опустил его на весы. Чемодан потянул на пятьдесят восемь фунтов.
— Почему вы отнесли его в ванную? — спросила Фрэнсис, когда я вернулся.
— Не знаю. Должно быть, потому, что я никогда бы не стал искать его там.
— Вы не собираетесь пересчитать деньги?
— А вы пересчитывали?
— Нет.
— Но хоть взглянули на них?
14
Следователь, производящий дознание в случаях насильственной или скоропостижной смерти.