Рюрик

Рюрик взял меч, и ему показалось, что клинок горячий. Даже дрожь прошла по его телу. Князь поцеловал меч и сказал:

— Я не подведу Вас, отец, даю Вам слово.

Людбранд подошёл к сыну и поцеловал его в лоб.

— Когда ты едешь? — спроси король.

— Сейчас, — ответил Рюрик. — Время не ждёт.

— Ладно, иди, — проговорил Людбранд. — Долгие прощания, лишние слёзы.

Во дворе Рюрика уже ждала королева. Она обняла сына, поцеловала его и спросила:

— А когда ты внука привезёшь показать? Хоть бы раз его увидеть, а там и умирать уже можно.

— Мама, не надо умирать, — улыбнулся ей Рюрик. — Жить гораздо интереснее. Обязательно привезу. Вот только разберусь немного с делами и привезу.

Королева стояла и махала вслед уезжающему сыну, пока он не скрылся за поворотом.

55. Смерть дедушки

Князь Гостомысл поднимался на башню Главный городских ворот Новгорода. Он шёл с остановками, чтобы отдышаться и перевести дух. Лестница окончилась, и князь вышел на площадку. Гостомысл подошёл к бойнице и посмотрел вдаль. Дорога, ведущая к городу, извивалась по равнине и скрывалась в лесу. Князь посмотрел на небо. Солнце уже село на землю и растекалось по горизонту густым красным светом. На душе у Гостомысла стало грустно и тоскливо. Князь уже почти месяц каждый день ходил на эту башню, чтобы посмотреть, не едет ли его внук Рюрик с дружиной.

— Неужели так и не дождусь я его? — думал Гостомысл. — Закатится за горизонт моя жизнь, вот как это красное солнышко. Похоже, что и сегодня его уже не будет. Почему же он не едет? Верительные грамоты ему передали, что же могло его задержать? Может, он передумал становиться Великим Князем Новгородским? Если так, тогда князь Вадим своего не упустит. Он-то уж точно станет Великим Князем. Вон сколько крови он уже пролил, чтобы добиться этого.

Макушка солнца спряталась за край земли, и на небе осталась лишь красная густота. Князь повернулся и направился к лестнице, чтобы спуститься вниз. Дома Гостомысл поужинал и лёг спать. На утро князь долго не просыпался. Слуги забеспокоились, но входить в спальню князя без вызова не решались. Приехал воевода Караган. Ему рассказали, что князь не выходит из спальни.

— На Гостомысла это не похоже, чтобы он нежился в постели, как лежебока, — проговорил Караган. — А он не захворал ли часом?

— Вчера князь чувствовал себя нормально, ни на что не жаловался, — ответил слуга. — Он бы позвал нас, если бы ему было худо.

— Ладно, пошли, посмотрим, почему он так долго спит, — предложил Караган.

Воевода вошёл в спальню Гостомысла, приблизился к кровати князя и позвал его:

— Князь Гостомысл, вставай, уже почти полдень.

Гостомысл даже не пошевелился. Воевода прикоснулся ко лбу князя и тут же одёрнул руку назад. Лоб у Гостомысла был холодный.

— Вот так дела, — подумал Караган, — похоже, что наш князь умер.

— Эй, ты, — подозвал воевода слугу, стоявшего в дверях, — а ну, помоги мне.

Они вдвоём повернули застывшее тело князя на спину. Глаза у Гостомысла были закрыты.

— Наверное, во сне умер, — предположил Караган. — А вы говорите, что всё нормально. Отмучился наш князь, отвоевался. Теперь он уже у Перуна. Так и не дождался бедняга своего внука Рюрика.

В это время в комнату вбежал другой слуга и сказал:

— Воевода Караган, доложите князю Гостомыслу, что от главных ворот прибыл посыльный и сообщил, что на подходе к городу князь Рюрик со своей дружиной, к вечеру будет в Новгороде.

— Тише, не кричи, — остановил слугу Караган. — Теперь уже князю Гостомыслу ничего не доложишь. Покинул нас наш славный Гостомысл. Совсем немного не дождался Рюрика.

Лишь только багряный солнечный шар закатился за лес, расположенный к западу от Новгорода, князь Рюрик со своей дружиной вступил в город. Когда князь въехал во двор хором Гостомысл, ему навстречу вышел воевода Караган.

Опоздал ты, князь Рюрик, — скорбно проговорил Караган вместо приветствия.

Что случилось? — заволновался Рюрик.

— Покинул нас князь Гостомысл, — ответил Караган. — Не дождался тебя, сердешный.

Рюрик тут же побежал в дом. Посреди зала на дубовом обеденном столе лежал князь Гостомысл в своём военном облачении. Рюрик подошёл к столу, остановился и взял Гостомысла за руку.

— Вот я и приехал, дедушка, — сказал Рюрик. — Как ты и хотел. Только ты теперь этого уже никогда не узнаешь.

Князь повернулся к людям, находившимся в зале, и сказал:

— Приготовьте ладью, погребальный костёр будет на ней.

У пристани поставили ладью, уложили на неё личные вещи Гостомысла, бочонок с мёдом и продукты. Воевода Караган, воевода Свенельд, князь Олег и стольник Сван взяли два копья, сверху на них закрепили свои мечи и заняли места с четырёх сторон. Князя Гостомысла положили поверх мечей и накрыли знаменем с вышитым гербом Новгорода. Военачальники подняли Гостомысла и понесли на пристань. Там князя внесли на ладью и оставили на ней. Сверху на Гостомысла положили его щит, справа от него меч, слева копьё. Затем судно оттолкнули от причала, и ладья плавно заскользили по водной поверхности Ильмень озера. Когда корабль отошёл от берега на сто шагов, воевода Караган выстрелил в него из лука подожженной стрелой. Стрела угодила в ладью, и через некоторое время судно уже запылало. Рюрик поднял руки к небу и сказал:

— Бог Перун, прошу тебя, подай нам знак, что ты принял князя Гостомысла к себе. Напои нашу землю дождём. Мы будем ждать.

Столы в хоромах князя Гостомысла были накрыты всякими яствами, но никто из гостей, которые пришли помянуть его, к еде не притрагивались. Все ждали знака от Перуна. Время уже перевалило за полночь. На небе не было ни одной тучки.

— Почему мы не поминаем князя Гостомысла, почему не пьём, не едим? — нетерпеливо спросил Караган. — Надо веселиться и радоваться за него, что он уже у Перуна и там отдыхает вместе с Богом от земных забот. Так велит наш обычай. Или кто-нибудь думает, что нашего князя Гостомысла не принял Перун к себе?

— Никто так не думает, — возразил князь Рюрик. — Но по обычаю надо дождаться знака от Перуна. Наберись терпения воевода Караган.

Не хочу я ждать, — кипятился Караган. — Наш князь Гостомысл был славный воин и достойный Правитель. Мне не нужен никакой знак, чтобы знать это.

— Если ты так веришь в это, то почему не хочешь дождаться знака от Перуна? — спросил Рюрик. — Может, ты думаешь, что знака не будет? Если так, то твоя вера ничего не стоит. Я приказываю всем ждать знака. Бог Перун обязательно подаст нам знак.

Вдруг грянул гром, сверкнула молния, и пошёл проливной дождь. Князь Рюрик встал из-за стола, поднял свой кубок с мёдом и радостно сказал:

— Бог Перун принял князя Гостомысла к себе. Все радуйтесь за нашего Гостомысла. Гей- я!

Гости стали пить за князя Гостомысла, вспоминая все его подвиги при жизни. Так же они желали князю весёлого и беззаботного существования у Бога Перуна. Затем во дворе разожги большой костёр. Воины взялись за руки и принялись плясать вокруг пламени, двигаясь по кругу. поминки длились до самого утра.

Вечером следующего дня на центральной площади Новгорода собрали Вече. На возвышенности стояли князь Овдег и князь Рюрик. Их окружали члены Совета Старейшин. Дальше расположились знатные люди, а все остальные горожане заполняли всё вокруг. Князь Овдег держал в руках золотую цепь, сплетённую косой из трёх прядей и золотой медальон в форме двух медведей, стоявших на задних лапах лицом друг к другу. В середине располагался огромного размера рубин. Старейшина подошёл к Рюрику и сказал:

— Вручаю тебе, князь Рюрика, перед всем народом, цепь Правителя Новгорода. Теперь ты Великий Князь Новгородский.

Рюрик поклонился, надел цепь и проговорил:

— Благодарю тебя, люд Новгородский, за честь, оказанную мне. Завтра я с дружиной отправляюсь в поход. Вы все знаете, с кем мне придется сражаться. Я обещаю вам, что на тех копьях, которых несли хоронить князя Гостомысла, я или принесу в Новгород победу, или меня самого принесут на них мертвым. В том слово даю вам я Великий Князь Новгородский и Русский Рюрик.