Игорь

— Пусть наши люди разбивают лагерь на берегу, — приказал Аскольд воеводе Звениславу. — Я поеду и найду Дира. Надо прекратить это безобразие, которое вытворяют его воины.

Возле головной ладьи Аскольд увидел Дира, который стоял на берегу и рассматривал разграбленный им город, пылающий в лучах заходящего солнца.

— Ну, и зачем ты разорил этот город? — спросил его Аскольд. — Жители сами отдали бы нам выкуп за свою безопасность. К чему это бессмысленное насилие?

— Опять ты за своё, Аскольд, — недовольно проговорил Дир. — Зачем да почему? Я воин, и насилие для меня дело обычное. Скажи, что тебе тоже хотелось получить добычу, но ты не успел, и всё досталось мне и моим дружинникам.

— Ах, вот в чём дело? — сообразил Аскольд. — Всё дело, как всегда в деньгах. Так бы и говорил. А то развёл здесь бодягу, я воин, я воин. Ты просто не захотел делиться с моими дружинниками. Но учти, если ты попадёшь в тяжёлое положение из-за своей жадности, я не стану спешить тебе на помощь. А нападение на Царьград — это тебе не захват приморского городка. Там у тебя так просто не получится.

— Да ладно, Аскольд, не сердись, — суетливо произнёс Дир. — Хочешь, я поделюсь с тобой добычей. Я обещаю тебе, что впредь мы будем действовать вместе.

— Насчёт добычи потом поговорим, — сказал Аскольд, — после похода на Царьград. Но ты хорошенько запомни мои слова, я второй раз повторять не стану. А сейчас давай обговорим, как будем действовать дальше. Когда мы прибудем к Царьграду, там уже наверняка будут осведомлены о нашем походе. Известие о твоём нападении на Кургаж быстро разнесётся по всему побережью, будь уверен. Да, наделал ты делов. Если бы не твоя жадность, то мы могли бы неожиданно напасть на Царьград. А это дало бы нам преимущество. Одно только меня успокаивает. По дороге нам удалось узнать, что всё основное войско ушло из Царьграда. Там сейчас нет больших воинских сил. Мы без особого труда сможем захватить город. Возьмём с них выкуп и быстренько уберёмся оттуда. Не ровен час, возвратится их армия, тогда нам туго придётся. Поэтому без самодеятельности. Действовать будем так, как сейчас договоримся.

Аскольд внимательно посмотрел на Дира после этих слов.

— Что ты на меня смотришь так подозрительно? — удивился Дир. — Я же уже пообещал тебе, что всё будет как надо.

— Ладно, — вздохнул Аскольд. — Действовать будем так. Ты подойдёшь с флотилией к стенам Царьграда со стороны моря, и высадишь там десант. Часть своих воинов оставишь на ладьях, и пусть они ведут обстрел стен из луков, чтобы десанту не мешали взбираться на стены. А я ударю с другой стороны. У защитников Царьграда не хватит сил, чтобы обороняться в двух местах одновременно. Вот мы и захватим город. А там сразу же ворвёмся во дворец и потребуем выкуп. И не вздумай убивать царя, или кого-нибудь из его родственников. Не надо дразнить Византию. Ну, что договорились.

— Договорились, — согласился Дир. — План хороший, я с ним согласен.

— Да, и прикажи своим воинам, чтобы прекратили погромы в Кургаже, — потребовал Аскольд. — Пусть лучше готовятся к походу на Царьград. Завтра же надо выступать. Времени у нас мало.

9. Бегство

Отряд всадников во главе с князем Воличем прибыл в имение княгини Ангельды поздним вечером. Воины спешились. Князь постучал в ворота. Во дворе злобно залаяли собаки. Спустя некоторое время из-за ворот послышался голос:

— Кто там стучит, на ночь глядя?

— Князь Волич приехал к княгине Ангельде, — ответил один из дружинников. — Отворите ворота.

— Так я тебе и поверил, — вновь проговорил суровый голос из-за ворот. — Князь Волич сейчас находится у себя в Белозере. Княгиня недавно была у него и виделась с ним. Чего бы это князю таскаться сюда ни с того ни с сего?

— А ты отвори ворота, и сам увидишь, Раднер, — предложил Волич, — я это или нет.

Ворота открылись, и со двора к всадникам вышел телохранитель княгини. Он внимательно посмотрел на Волича и сказал:

— Извините, князь, что не сразу поверил, будто это вы приехали. Мне княгиня ничего не говорила о том, что вы должны пожаловать. Проходите в дом. Я сейчас доложу княгине.

Всадники въехали во двор. Волич последовал в княжеские хоромы. На первом этаже в зале горел камин. Волич подошёл к огню и протянул к пламени руки. Приятное тепло дотронулось до ладоней князя, и он подумал: «Если княгиня не захочет поехать со мной по-хорошему, то, пожалуй, придётся заставить её силой это сделать. В любом случае, оставлять её здесь нельзя». В зал вошла Ангельда.

— Вот так нежданный гость, — удивилась княгиня. — Что заставило вас, князь, приехать ко мне? Мы ведь с вами обо всём договорились. Нам незачем больше встречаться сейчас.

— Да это собственно и не встреча, — проговорил Волич. — Вы должны поехать со мной, княгиня. Так будет надёжнее и безопаснее.

— Что-то я вас не понимаю, — произнесла Ангельда. — О какой надёжности и безопасности вы говорите?

— О вашей, — сказал Волич.

Ангельда недоверчиво поморщилась и иронично улыбнулась.

— Ну, и о моей тоже, — нехотя добавил Волич.

— Вы боитесь, что я расскажу кому-нибудь о нашей с вами тайне? — догадалась Ангельда.

— Можно и так сказать, — согласился Волич. — От вас трудно скрыть правду, прекрасная Ангельда.

— Не надо комплиментов, князь, — проговорила Ангельда. — Что же так напугало вас, что вы резко изменили свои планы?

— Я не изменил свои планы, — возразил Волич. — Просто я решил, что будет спокойнее, если вы будете находиться сейчас в Белозере под моей защитой до тех пор, пока не отправитесь в Нормандию. Князь Олег шурин Рюрика уж очень сильно интересовался вами. А что если он пожелает повидаться с вами лично. Он тогда точно узнает, что вы и есть та самая княгиня Ангельда, которая была женой князя Вадима. Ему не трудно будет догадаться, что вы неспроста оказались тогда в моём доме. Вот и получается, что лучше вам с ним не встречаться вообще. После смерти Рюрика он обязательно захочет разобраться, в чём причина такой внезапной кончины Великого Князя Новгородского, который являлся мужем его родной сестры Эфанды. Или вы не согласны со мной, княгиня Ангельда?

— Только в одном, князь Волич, — спокойно ответила Ангельда.

— В чём? — удивился Волич.

— В том, что я была женой князя Вадима, — произнесла Ангельда. — Я и сейчас остаюсь его женой, и всегда буду ею, пока я живу.

— Извините меня, княгиня, я не хотел вас обидеть, — поправился Волич. — Конечно же, вы правы, таких людей, как князь Вадим забывать нельзя. Так вы согласны ехать со мной сейчас же?

— Я согласна ехать с вами, — сказала Ангельда, — но не сейчас. Уже ночь, а мой сын ещё мал для таких небезопасных ночных путешествий, да ещё и зимой. Поедем утром.

— Дорога каждая минута, — попытался возразить Волич. — Князь Олег может появиться в любой момент. Я настаиваю на немедленном выезде.

— Вы настаиваете? — поразилась Ангельда. — Не забывайте, князь, что вы у меня в доме. Здесь вы можете только просить, и уж никак не настаивать. Между прочим, это по вашей вине мы оказались в такой опасной ситуации. Это вы назвали меня по имени тогда в своём доме. Надо было вам язык держать за зубами, чтобы теперь не настаивать. Я уже сказала вам, поедем утром. Всё, я спать хочу.

Ангельда резко повернулась и вышла из зала. Волич недовольно покачал головой и подумал: «Если я сейчас попытаюсь увезти её силой, то подымится невообразимый шум. Она призовёт на помощь свою стражу, и неизвестно, чём всё закончится. Да, надо было больше мне брать с собой дружинников. Тогда бы она была посговорчивее. Но есть, как есть. Будем ждать утра. Надеюсь, что князь Олег ни очень быстро соображает».

Едва только рассвет погасил звёзды на ночном небе, отряд князя Волича выехал со двора княгини Ангельды. Позади него на санях, запряжённых тройкой лошадей, следовала княгиня Ангельда. Рядом с повозкой находились её сын Братислав и телохранитель Раднер. Кортеж пересёк широкое заснеженное поле и въехал в лес. Погода была солнечная и тёплая. Хоть снег ещё и лежал вокруг, но мороза не было. Весна вступала в свои права.