Страница 4 из 15
Боди. Дотти, Дотти, присядь и отдышись!
Доротея. Мне душно в этой меблированной квартирке. Мне нужно жизненное пространство.
Боди. Я тебе уже говорила, что Бадди уже внес деньга на Бьюик?
Доротея. Нет, не говорила, да и с какой стати, ведь меня это не касается — О Боже ты мой!
Боди. Дотти, что с тобой, Дотти? Дать тебе твои, твои — как их там — таблетки?
Доротея. Мебарал? Нет, я еще не совсем дошла, но ты легко можешь довести меня до нужной кондиции.
Боди. Вдохни глубоко, вдохни как перед решающей подачей в баскетболе, а я пока —
Доротея. Боди, эта комната сверкает, она не просто яркая, но СВЕРКАЮЩАЯ!
Боди. Ляг, вытянувшись, на диван и посмотри вверх, потолок белый!
Доротея. Не знаю, почему я сегодня все время задыхаюсь.
Боди. Не делай больше упражнений. Ты выпила слишком много кофе и колы. Это все возбудители для такой нежной девушки, как ты, да еще с нервным сердечным расстройством.
Доротея. Функциональным — а не нервным.
Боди. Приляг на минутку.
Доротея. Я отдохну немного — но не потому, что ты сказала. (Хватая ртом воздух, она садится на стул.) Ты любишь командовать — и при этом еще очень любопытна.
Боди. Я старше тебя и всем сердцем охраняю твои интересы.
Доротея. Фью-и!
Боди. Представь, как будет прохладно в открытом трамвае, когда мы поедем на Крав Кер.
Доротея. Ты, наверное, вынула слуховой аппарат, когда я говорила, что у меня другие планы.
Боди. Я все время говорю Бадди, чтобы он пил меньше пива, и Бадди прислушивается к моим словам. Он уже сократил их до восьми в день — это с дюжины-то, и еще сократит…
Доротея. Боди, может быть, хотя бы в это жаркое воскресное утро ты не будешь говорить о Бадди? Это не очень подходящая тема для разговора в такую жаркую погоду. Я знаю, что отношения между братом и сестрой очень глубоки, но дело не только в пиве, а в полном отсутствии общих интересов, тем для разговоров — обоюдных увлечений.
Боди. Они появятся. Я знаю, что Бадди просто очень стесняется. Он еще не раскрылся. Дай ему время, и он раскроется.
Доротея. Боди, этот разговор абсолютно беспредметен, так как я уже соединила свою жизнь с Ральфом Эллисом и все-таки должна доделать вращения бедрами… (Она возвращается в спальню, по пути прихлебывая кофе, и возобновляет упражнения.)
Боди (бросаясь к телефону). Олив 2697, Олив 2697! Бадди? Это я! Grosser Gott![4] Я не могу сейчас говорить, но ты обязательно должен поехать с нами на Крав Кер сегодня, в воскресенье. — Оденься получше. Сигары не кури! И смейся над ее остроумными замечаниями. Нет, они действительно, действительно остроумные! Она преподает гражданское право.
Звонок в дверь.
Будь на остановке Крав Кёр в час тридцать, понял? Пожалуйста! — Там кто-то пришел, я не могу разговаривать. (Не повесив трубку на рычаг, бросается к двери и открывает ее.) О-о, здравствуйте!
Элина. Доброе утро!
Боди. Вы подруга Дотти?
Появляется модно одетая женщина с глазами хищной птицы.
Элина. Доротеи? — Да.
Боди. Тогда входите. Подруга Дотти также и моя подруга.
Элина. Неужели?
Боди (в замешательстве). Да, у меня — жир на руке. Я жарила цыплят для пикника.
Элина. А-а! Надо же! (Она несколько раз механически поворачивается, внимательно осматриваясь.)
Боди. Извините, мне следовало бы представиться.
Элина. Да — мисс Боденхейфер.
Боди. Хафер, а не хейфер. (Она нервно смеется.) Хейфер — это значит — корова.
Элина. Поверьте, я не имела это ввиду. (Она делает шаг вперед.) Так это и есть приют Шлегера?
Боди. О, приют Шлегера — это просто шутка Дотти. Шлегер — имя домовладельца, вот и все — и все…
Элина. Доротея всего лишь пошутила?
Боди. Да, она много шутит, она очень остроумная. И мы много хохочем. (Боди вытягивает руку.)
Элина. Я вполне могу это допустить в отношении вас, мисс Боденхейфер.
Боди. Не говорите «мисс». В оффисе все зовут меня просто Боди.
Элина. Но ведь мы не в оффисе — мы в приюте Шлегера. (Она загадочно продолжает.) Хмм… Я никогда раньше не отваживалась попадать в эту часть Блюэта.
Боди. Никогда не были в центре?
Элина. Я посещаю магазины только в Вест-Энде, поэтому, естественно, меня удивило, что я шла улицами без единой тени дерева. И свет. Свет и жара, излучаемая кирпичом, бетоном и асфальтом — настолько одолели меня, что я едва не почувствовала себя дурно. Кажется, у меня одновременно случилась фото- и светобоязнь.
Боди (неосознанно отступая на шаг, будто боясь заразиться). Я никогда не слышала ни об одной из этих болезней — а у вас обе сразу?
Элина. Повышенная чувствительность к теплу и сильному свету.
Боди. А-а.
Элина. Однако, вы не могли бы сообщить Доротее, что я хочу ее видеть?
Боди. Дотти ждет вас, мисс э-э?
Элина. Элина Брукмайер. Нет, не ждет, однако столь раной зайти меня заставило одно неотложное дело.
Боди. Она никому не разрешает входить к ней. Она делает упражнения.
Элина. Но мы очень хорошие знакомые с Доротеей.
Боди. Хорошо знакомые или вовсе незнакомые — нет никакой разницы. Мне кажется, что современные девушки чересчур увлекаются этими разрекламированными упражнениями и сгоняют вес настолько, что это становится вредным для их здоровья.
Элина. Сохранение молодости требует жертв. (Она продолжает оглядываться, поблескивая своими птичьими глазами, как будто ослепленная светом.)
Боди. Вы, наверное, вместе с Дотти преподаете в Блюэт колледже?
Элина. Отдельно.
Боди. Вы хотите сказать, что не работаете в Блюэте, где Дотти преподает гражданское право?
Элина (как будто объясняя отсталому ребенку). Я тоже там преподаю. Когда я сказала «отдельно», я имела в виду, что мы преподаем в разных классах.
Боди. А-а, конечно же. (Она пытается засмеяться.) я тоже училась в колледже.
Элина. Учились?
Боди. Да. Я знаю, что два учителя не преподают в одном и том же классе в одно и то же время два разных предмета.
Элина (широко открывая глаза). Это было бы странно.
Боди. Да. Это было бы странно.
Элина (неприязненно фыркнув). Это даже могло бы вызвать замешательство среди учащихся.
Боди. Да, я считаю, вызвало бы.
Элина. Особенно, если бы это были такие разные предметы, как гражданское право и история искусств.
Боди снова делает попытку засмеяться. Элина удачно имитирует смех. Пауза.
Да-а, все действительно та-ак!
Боди. Что «так»?
Элина. Это самая удивительная комната, в которой я когда-либо была! Особенно — сочетание красок! Такой яркий контраст! Можно мне присесть?
Боди. Да, да, извините, я сегодня сама не своя. Это жара и —
Элина. Краски? Яркий контраст красок? (Она вынимает из сумочки круглые темные очки в белой оправе и надевает их.) Мисс Боденхейфер, Доротея помогала вам обставлять эту комнату?
Боди. Нет, когда Дотти въехала, она уже была такая, как сейчас.
Элина. Значит, это вы в ответе за столь вдохновенный подбор красок?
4
Великий Боже! (нем.)