Хрустальный рыцарь

— …пришла она, — повторила за ней старуха. Она всегда так делала, если Лина была рядом.

— Тебе кажется, что ты ходишь по замку, лазаешь по туннелям, всегда незаметная, скрытная, тень, прячущаяся там, где никогда не бывает света. Это не так, Лина. Ты — и есть замок, то, что держит эти стены, не дает им развалиться. Он питается тобой, твоей силой, жизнью. Через эту мерзость.

— Нет! — крикнула она. — Ты все врешь!

— …врешь! — противно завопила старуха.

Светлый покачал головой.

— Ты видишь все, но никогда не покидаешь этой комнаты. Ты — это она.

Нет, нет. Почему он смотрит на старуху, когда говорит с ней? Она здесь, прямо у него за спиной. Она же здесь.

— Макс, она умирает, — встревожилась Светлая. — Она умрет в любую минуту. Давай сожжем эту гадость.

— Они связаны, не видишь? Уничтожишь его — умрет и Лина. Надо выбираться. Шеф поймет, что с ними делать. А нет, так свяжется со столицей, кто-нибудь из Высших всяко поможет.

Лина не успела их предупредить. Обычно она слышала шаги Хозяина задолго до того, как появлялся он сам, но в этот раз почему-то вышло иначе. Он возник, как из ниоткуда, рядом с дверью, под ударом ноги деревянные створки сорвало с петель. Лина закричала, но слишком поздно — когда Светлые обернулись, в комнате, кроме них, стояли трое: Хозяин, портье и блондинка в длинном черном платье.

— Опять заблудились? — хмыкнул Хозяин. Недоверчиво покачал головой. — Светлые?

— Ночной Дозор. — Светлый поднялся во весь рост. — Вы арестованы.

— Да ладно, — заулыбалась блондинка.

— Не сопротивляйтесь, суд это учтет, — спокойно сказал Светлый. — Замок окружен опергруппой Ночного Дозора. Сдаться сейчас — самое разумное, что вы можете сделать.

Хозяин и женщина в платье переглянулись. Она едва заметно кивнула.

— Владельцы гостиницы должны в первую очередь заботиться о спокойствии постояльцев, — сказал Хозяин. — Мы решим это здесь, дозорный.

— Нашу смерть вам не скрыть. В какой бы дыре вы ни задумали спрятаться после, вас найдут. И развоплотят, не сомневайтесь.

Блондинка расхохоталась.

— Все, что происходит в «Фее Моргане», остается в «Фее Моргане». Эти стены видели и не такое, дозорный, — отсмеявшись, заговорила она. — Твои друзья ничего не найдут, даже если разберут замок по камешку. Все достается ему, — указала она на Рыцаря. — Иначе бы смысла не было.

— Почему девочка? — Выдержка все-таки оставила Светлого. — Почему, тварь? — рявкнул он. — Сколько сил она способна отдать?

— Больше, чем ее брат. Тот и года не продержался.

— Дело в крови, дозорный, — пояснил Хозяин. — Его создатель крайне щепетильно относился к собственной персоне. Артефакт работает только в руках того, в чьих венах течет хоть капля его крови, — говорил он, а лицо его плавилось, меняло форму, кожа посерела, показались тонкие клыки. — Говорят, он испытывал его на своих детях. Знаешь, как нелегко было найти потомков? Мы почти отчаялись, а тут подвернулись эти чудные детишки.

Лине совсем не хотелось смотреть, что будет дальше, но отвести глаз она не могла. Портье, издав полурык-полувсхлип, прогнулся назад, жутко, нечеловечески выворачивая руки в суставах. Бурая шерсть лезла сквозь кожу мокрыми комками. Лине стало страшно, так страшно, словно она не видела все со стороны, а сама была в той комнате, рядом с чудовищами и женщиной, что почему-то казалась ужаснее их обоих. Ей захотелось спрятаться, куда угодно, забиться в самую глубокую щель и сидеть там, не высовываясь, пока все не кончится.

Но что это? Где она? И разве это ее руки, такие тонкие, такие сухие, такие слабые? Почему они сжимают Рыцаря? Хрусталь был слишком горячим, Лина попыталась отвести ладони, но они, как приклеенные, не сдвинулись и на волосок. Она поняла, что должна сделать.

Лина открыла рот и, поразившись тому, как тихо прозвучал голос, произнесла одно слово.

Он не успевал. Не успевал катастрофически, фатально. Оборотень почти закончил трансформацию, еще миг — и он кинется на Сашу. Допустим, Максим сожжет вампира или портье, но что делать с ведьмой? Из их тройки самая опасная — она. И она уже плела какое-то заклинание, неизвестное Максиму, что-то похожее на черную паутину, нацеленную ему в сердце.

В руках у Саши появился белый клинок, такой яркий, что глаза резало. Вряд ли это сильно поможет, но пара секунд у него будет. Тимофеева он ударит «серым молебном», а перстень разрядит в ведьму. Нет, не выйдет. Оборотень убьет Сашу, а вампира заклятие лишь задержит.

— Максим, — позвали за спиной.

Он знал, что нельзя оборачиваться, но устоять не смог. Лина, та Лина, что держала рыцаря, слабо улыбнулась, а затем вытянула руки вверх.

— Стой! — крикнул он, но поздно. Раздался звон, и хрустальные осколки покатились по кафелю.

Замок застонал — так плачет животное, лишившееся хозяина. Задрожал, как в лихорадке, и стал исчезать. Первым сгинул потолок, освободив место звездному небу и полной луне, а потом истаяли стены — камни темнели, превращались в черный пепел, который уносил ветер.

Ведьма оказалась умнее всех. Пока вампир изумленно водил головой из стороны в сторону, она бросила незаконченное заклинание и ушла в Сумрак. Портье не понял, что произошло, — оборотни в зверином обличье не слишком сообразительны. Он прыгнул на Сашу, и Максим с удовольствием, которого сам испугался, разрядил амулет. Охваченный огнем волк упал на землю, закрутился юлой, разбрасывая искры. Яркая вспышка — и от портье остались только горстка праха и запах паленой шерсти в воздухе.

Тимофеев оскалил пасть. Максим приготовился к схватке — «серый молебен» почти сорвался с пальцев, но тут на плечо вампира легла рука.

— Ночной Дозор, — сказала темнота. — Клыки спрятать, в Сумрак не входить. Рыпнешься — спалю, как товарища. — Луна осветила лицо Марата, боевого мага второго уровня, их лучшего оперативника.

Максим выдохнул.

— Ведьма, — сказал он. — Ведьма ушла.

Марат кивнул и тут же исчез, забрав с собой вампира.

Максим огляделся. Когда исчез замок, те, кто находились внутри, не пострадали, насколько он мог судить. Гости сгрудились там, где раньше был конференц-зал, их уже окружили оперативники. Люди, запертые в подвале, так и остались стоять, где стояли, погруженные в транс. Лины он нигде не видел.

— Эй! — Максим помахал рукой незнакомому Светлому в кожаной куртке. — Ищите девочку. — Неужели Лина убежала, пока он отвлекся на портье? Как у нее сил хватило? — То есть женщину. Она не могла далеко уйти.

— Макс, — Саша осторожно тронула его за рукав. — Ее нет.

— Что значит нет?

— Она исчезла, — печально сказала Саша. — Вместе с замком, когда ты сжег оборотня.

Не веря, он опустился на колени, туда, где совсем недавно сидела Лина. Они бы обязательно что-нибудь придумали, разорвали связь с рыцарем, помогли выздороветь…

— Макс, если бы не она, нас бы убили. И их тоже. — Саша указала на вереницу людей, освобожденных из клеток.

И следов бы не осталось, как от тех, кто умер в «Фее Моргане» за три года. Тимофеева и Суханову, конечно, допросили бы, но на этом все — доказательств никаких. И они бы начали все сначала, уже в другом месте.

— Она спасла всех.

То, что говорила Саша, было правильно, верно, и он был согласен с каждым словом, но легче от этого не становилось. Ладонь зачерпнула с земли пригоршню пепла. Максим развел пальцы, позволяя ему упасть на землю. На коже остались блестящие в свете звезд хрустальные осколки.