Победа демократии

Здание было окружено плотным кольцом полиции в шлемах и с большими щитами. Вокруг бесновалась толпа.

— Как пробиваться будем? — спросил Билли.

— Политически, — ответил Черный Джо, надвинул шапочку на лоб и с воплем: «Украли! Деньги украли!» — принялся ввинчиваться в толпу.

«Пустите меня туда! — кричал Джо. — Дайте мне им в лицо плюнуть! Они же все у меня украли: всю жизнь, все средства к существованию!»

«Украли! Украли! Держите вора!» — визжал Билли, пробиваясь вслед за Черным Джо.

Народ от неожиданности даже перестал думать и позорить и замолчал.

— Куда они? — сказал кто-то. — Их же арестуют.

Но двое грабителей и не думали слушать увещевания. За несколько минут они прорвались через площадь и оказались прижатыми к щитам оцепления.

— Я Черный Джо, у меня приглашение от министра, — негромко сказал Джо, прикладывая приглашение к прозрачному забралу полицейского.

Оказавшись в Доме Правительства друзья быстро сняли бумажные шапочки и проследовали за секретарем министра, который проводил их на седьмой этаж, где их уже ждали с нетерпением.

— Джо! Билли! — закричал министр, выбежал из-за стола и, широко раскинув руки, двинулся навстречу посетителям.

— Тупой Макс! — не поверил своим глазам Билли. — А ты здесь как?

— Да тут почти все наши! А вы что, все по банкам промышляете? Не надоело?

— Надоело вообще-то, — сказал Джо. — А что, есть предложения?

— Еще недавно были. А сейчас — сам видишь, самим бы ноги унести. Эта оппозиция — ну совершеннейшие отморозки. Если хотим жить в цивилизованной стране, то и договариваться надо цивилизованно, как нормальные мужики. Я с ихним паханом еще вчера пиво пил, а сегодня они опять сюда под окна думать пришли. И чего возникают? С ними ли не делились? Но ведь не может же оппозиция воровать больше, чем правительство, это по любым понятиям так. Надо совесть иметь! У меня секретарша уже полгода на старой машине ездит. А у них тут на одни шапочки с плакатами денег больше ушло, чем я за год швейцару на чай даю! Нет, Джо, ты только посмотри!

Министр вынул из ящика стола серую папку с голубыми тесемками.

— Вот, почитай, — сказал он. — И сам рассуди, кто тут после этого беспредельщик. И братве покажи, чтобы знали, кто тут людей в шапочки одевает. Забирай эту папку и иди, а то, боюсь, выкрадут ее эти гниды. Уже пытались. А так она пусть для истории останется, чтоб народ, блин, правду знал.

— Ладно, — сказал Черный Джо, пряча папку за пазуху, — позабочусь о ней. Ну, ты звони если что.

— А о деньгах не беспокойся, — поспешно добавил министр. — Сейчас все банки закрыты, а как откроются, отдам сколько захочешь. Вместе с банком. Ну, ты меня знаешь, за мной не заржавеет.

— Спасибо, Макс, — сказал Джо, вставая.

— Да не за что, Джо, тебе спасибо, что пришел!

Макс крепко пожал Черному Джо руку, а потом обнял Билли:

— И тебе, Билли спасибо. Помню, как ты меня в тюрьме учил. Все помню.

— Ничего ты не помнишь, — ответил Билли, ловя руку Макса со своим кошельком. — Тысячу раз показывал, как это делать незаметно, а все без толку.

Черный Джо и Билли подошли к двери лифта и Джо нажал на кнопку.

— Интересное дело, — сказал Билли. — И как мы теперь по понятиям должны поступить? Отдать эту папку шапкам, братве или вообще спрятать?

— Здесь Билли, высокая политика, — ответил Черный Джо. — Тут, сам видишь, не по понятиям надо поступать, а по прагматической целесообразности.

— Это как?

— Еще не знаю, но постараюсь разобраться.

Двери лифта раскрылись.

— Нам на первый, — сказал Джо, заходя в кабину.

Двери сомкнулись за спинами грабителей. Люди в лифте с секунду молча смотрели друг на друга.

— Инспектор Уипет! — воскликнул Черный Джо.

— Черный Джо! — воскликнул инспектор Уипет.

Щелкнули наручники.

— Удивительно, Джо, — ласково сказал инспектор, — почему ты всегда оказываешься не там, где я тебя ищу. Но это и не важно. Главное — что ты попался. Сержант, доставьте арестованных в участок, я буду через часик и решу, что с ними делать.

Такой поворот событий оказался совершенно неожиданным для грабителей. Всю дорогу до участка они не сказали ни слова. Только оказавшись за решеткой, Джо решил нарушить молчание. Он взял со столика в камере зачитанный до состояния мочалки журнал и от нечего делать начал вслух читать:

— «Твое мнение. Свободный демократический журнал для тех, кто привык жить своим умом. Апрель. В номере: «Судьба интеллигенции», «Твой голос для будущего страны», «Политики, которых мы выбираем», «Когда за тобой придут?», «Должен ли я интересоваться политикой?», «По ком звонит колокол?», «В какой стране мы живем?», «Кто такие враги демократии и как с ними бороться?». О! Вот это интересно: «Черный Джо: мифы и реальность».

Но прочитать статью о себе Черный Джо не успел. В участок ввели тощего человечка в очках с треснувшей оправой. Оказавшись в камере, он забился в угол и со страхом наблюдал оттуда за сокамерниками.

— Да ты не бойся, — улыбнулся Билли, — мы тебя не съедим. Мы вообще людей не едим, мы добрые. Тебя за что загребли?

Человечек придвинулся ближе к Черному Джо и Билли, наклонился к ним и, зачем-то оглядевшись, прошептал:

— За политику.

— Понимаю, — сказал Билли, — сами не за что сидим.

— Нет, вы не поняли! — неожиданно запальчиво зашептал тощий. — Это только начало. Скоро придут за каждым мыслящим человеком. Вы за кого голосуете?

— Если честно, мы не очень интересуемся политикой, — неохотно ответил Черный Джо.

— Так нельзя! Если вы не будете заниматься политикой — она займется вами.

— А так не займется? — ехидно спросил Билли. — Вон, тобой уже занялась.

— И я готов к этому, — гордо сказал политзаключенный. — Пусть сажают, пусть преследуют! Я и на эшафот пойду с такой улыбкой, от которой мороз по коже проберет палачей!

— Могу себе представить, — поежился Билли.

— Лучше помереть в тюрьме или с голоду, чем позволить отнять у себя самое драгоценное: право на свое собственное мнение, выстраданное всей душой, свободу слова, возможность любому хаму прямо в лицо сказать, что он хам, и не услышать в ответ грязной ругани. Да знаете ли вы, что ни в одной цивилизованной стране хамы не позволяют себе оскорблять интеллигентов. Во всех цивилизованных странах полицейские даже близко не посмеют подойти к интеллигенту, только у нас интеллигентов могут сажать в одну камеру с уголовным быдлом. Извините, я сам очень не люблю это слово, но я привык называть вещи своими именами, и никто не посмеет отнять у меня это право, как никто не заставит меня замолчать, когда я высказываю свое выстраданное мнение. Так что, не обижайтесь, ребята, лучше послушайте моего совета, я могу вам советовать, все-таки, что ни говори, а я стою на гораздо более высокой ступени интеллектуального развития, чем вы. Идите на выборы и голосуйте. Ваш голос очень важен для будущего страны. Только непременно подумайте, прежде чем голосовать. Подумайте и проголосуйте за оппозицию. Ведь у вас только сейчас появился уникальный шанс проголосовать именно за тех людей, которые действительно желают блага простым людям.

— Чего это они вдруг? — не поверил Билли. — В жизни никогда не желали и вдруг взяли и зажелали.

— Сразу видно, молодой человек, что вы не имеете представления о том, про что говорите, — снисходительно сказал интеллигент. — Да где еще вы видели, чтобы лидер оппозиции, человек, которого любит весь народ и которого уважает вся интеллектуальная элита, ездил на работу на трамвае? А ведь наш лидер оппозиции именно на трамвае ездит. Ну и что вы на это скажете?

— Нормальное дело, — ответил Билли. — Я и сам люблю на трамвае покататься. Особенно в час пик. В это время людей как прижмут, так они сразу о своих кошельках забывают.

Но интеллигент уже не слушал Билли и с воодушевлением продолжал свою пламенную речь:

— Если вы не придете на выборы, то очень скоро придут за вами. Это только кажется, что интересоваться политикой не обязательно — и не спрашивайте, по ком звонит колокол — он звонит по вам.