Страница 3 из 3
Эндрю почувствовал, что беседа начинает надоедать ему:
— Чарли, можно спросить вас кое о чем? Как же получилось, что сын президента железной дороги стал уборщиком?
К удивлению Эндрю, Чарли ничуть не обиделся на ехидный вопрос. Больше того, можно было подумать, что вопрос понравился ему.
— Ради всего святого, Эндрю, какое это имеет отношение к твоим проблемам? Если ты считаешь, что я не смогу рассказать тебе ничего полезного, так и скажи. Я с радостью пойду в следующий вагон и найду другого генерального директора, который не откажется поболтать со мной.
На Эндрю произвела впечатление самонадеянность пожилого незнакомца. Только подумайте — этот чудак рассчитывает найти в ночном поезде еще одного собеседника, да еще генерального директора! Но он решил проявить терпимость.
— Значит, Чарли, вы полагаете, что я чересчур все усложняю, да?
Чарли серьезно ответил, словно вопрос был задан искренне.
— Не скажу наверняка, Эндрю, потому что я не на твоем месте. Но я могу сказать, что быть генеральным директором — в целом — довольно просто.
Он сделал эффектную паузу.
— Конечно, если только ты не проигрываешь. Не терпишь поражение.
Эндрю покраснел, даже уши его загорелись. Очевидно, Чарли заметил изменившееся выражение его лица даже при тусклом свете фонарика. В его голосе зазвучала настойчивость и искренняя обеспокоенность:
— Что, дела плохи, Эндрю? Если так, то мы просто обязаны поговорить. Я очень надеюсь, что у тебя хватило сил не поддаться ни одному из искушений.
— Вот что, Чарли, — Эндрю попытался взять себя в руки. — У меня все в порядке. Моя компания испытывает некоторые трудности, но на то есть масса причин. И у меня нет никаких оснований считать, что я проигрываю.
Он перевел дыхание и спросил:
— Кстати, а что это за "искушения"?
— Я имею в виду, что если бы у тебя были проблемы — ты говоришь, что их нет, но если бы они были — то это означало бы, что ты поддался одному из пяти искушений, с которыми сталкиваются все руководители.
Чарли дал время Эндрю осмыслить свои слова и закончил:
— Или, Боже упаси, даже двум или трем.
До Эндрю начал доходить комизм ситуации. Я, Эндрю О'Брайен, глава "Тринити Системе", сижу здесь, в пустом ночном поезде метро и огорчаюсь, потому что сумасшедший уборщик считает меня неудачником. Ему страстно захотелось закончить бессмысленный разговор и вернуться к мыслям о завтрашнем заседании совета директоров, но ночной спутник все же успел распалить его любопытство. И Эндрю, скрепя сердце, произнес:
— Не могли бы вы вкратце рассказать, что это за пять искушений?
Чарли помолчал.
— Придется тебе немного подождать, — наконец вымолвил он. — Сначала мне надо задать тебе несколько вопросов.
Эндрю глубоко вздохнул, взглянул на часы и откинулся на спинку сиденья.
Глава 5. Первое искушение
— Скажи мне вот что, Энди. Какой день был лучшим в твоей карьере?
Эндрю хотел было попросить уборщика не называть его Энди — от этого имени он постарался избавиться, как только закончил бизнес-школу, — но затем решил, что не стоит делать из мухи слона.
— В каком смысле? — осторожно переспросил он.
Движением руки Чарли прервал Эндрю:
— Только не усложняй. Просто скажи, какой день был для тебя самым лучшим.
Эндрю задумался:
— Я бы сказал… это был день… День, когда меня назначили генеральным директором, — не очень уверенно произнес он. — Завтра исполняется уже год.
Ему показалось, что во взгляде Чарли он заметил разочарование — не осуждение, нет, только разочарование:
— Но почему?
— Ну, Чарли! — поразился непонятливости собеседника Эндрю. — Занять пост главы компании — огромный шаг в личной карьере. К этой должности я стремился лет двадцать.
Эмоциональная тирада Эндрю оставила Чарли равнодушным. Он помолчал и задал следующий вопрос:
— Ну, ладно. А второй самый счастливый день?
Эндрю вдохнул и рассказал, как был счастлив, когда его назначили вице-президентом и его зарплата выросла до суммы, выражаемой шестизначным числом.
Чарли медленно покачал головой, точно разгадал что-то важное:
— Ну что ж, Эндрю. Я не хочу критиковать тебя, но…
Эндрю перебил:
— Да критикуйте, если хотите. Это никому не запрещается.
Он устало улыбнулся. Старик наклонился вперед и положил ладонь ему на колено:
— Я уверен, что ты поддался искушению номер один. Исправить это будет непросто. Устоять перед первым искушением труднее всего.
Эндрю хотел было рассмеяться, однако у него возникла подспудная уверенность, что Чарли действительно знает что-то такое, чего не знает никто. Чарли говорил с такой убежденностью, что его от слов невозможно было отмахнуться. Эндрю боялся признаться себе, что ему хотелось слушать пожилого господина и дальше. Скрывая беспокойство, он с наигранной веселостью спросил:
— И что же теперь, Чарли? Окончательный диагноз — я безнадежен?
Попытка Эндрю разрядить атмосферу не удалась. Чарли остался серьезным:
— Вполне возможно. Быть руководителем способен далеко не каждый.
Уже без искусственной веселости Эндрю поинтересовался:
— Ладно, а почему вы думаете, что я поддался какому-то искушению? И почему это искушение — номер один?
Чарли помолчал, как врач у постели больного, не решающийся сообщить страшный диагноз.
— Конечно, я могу ошибаться, но мне кажется, что ты больше заинтересован в развитии собственной карьеры, чем в успехе своей компании.
Эндрю выглядел озадаченным, а Чарли продолжал:
— Попробую объяснить на примере. — Чарли на мгновение задумался, глядя на потолок вагона. — Ну, допустим… Представь себе политика, возможно, даже президента США. Представь, что я задал ему тот же вопрос, что и тебе. "Господин президент, какой самый значительный день в вашей карьере?" И что ответил бы хороший президент?
Эндрю пожал плечами.
— Ладно. Тогда представь руководителя некоммерческой организации. Или тренера баскетбольной команды.
Эндрю надоело следить за мыслью своего попутчика:
— Что вы имеете в виду, Чарли?
— Очень просто. Представь себе президента США, который утверждает, что самым значительным днем его карьеры был день выборов или инаугурации, а? — Чарли помолчал, глядя на Эндрю, но поскольку тот сидел с каменным лицом, продолжил: — Или взять руководителя некоммерческой организации, который гордится тем днем, когда получил грант от правительства. Или тренера баскетбольной команды, который считает лучшим своим достижением подписание контракта с командой. Улавливаешь?
Эндрю насупился:
— Если честно, то, по мне, это вполне трезвый взгляд на вещи.
— Даже чересчур трезвый. В том-то и проблема.
Эндрю был совершенно сбит с толку.
— А знаешь, что сказал мой отец, когда я спросил его о самом лучшем дне его карьеры? — Чарли заговорил тише, и в его голосе зазвучала нежность.
Эндрю молча покачал головой.
— Он сказал, что не может сказать наверняка — был ли это день, когда они открыли первую пассажирскую ветку на запад от Миссисипи, или день, когда его компания впервые показала прибыль.
По лицу Эндрю было заметно, что слова собеседника нашли отклик в его душе. Чарли продолжал:
Видишь ли, Энди, хороший президент гордится не тем, что его выбрали, а своими собственными достижениями. Руководитель некоммерческой организации радуется не получению гранта, а тому, что удалось направить деньги на доброе дело. Хороший тренер вспомнил бы не тот день, когда его взяли на работу, а первые места команды в играх и награды в чемпионатах.
— Так значит, вы полагаете, что люди не должны гордиться личными достижениями? — решил поддеть собеседника Эндрю. Тот улыбнулся:
— Конечно, должны! И имеют полное право. Но гораздо лучше гордиться тем, что ты действительно сделал, выполнил, создал, добившись высокого положения. Собственно, настоящего руководителя должно просто переполнять стремление добиться чего-то. Достичь! Именно это стремление движет им, а вовсе не самолюбие.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.