Кошачье шоу

— Безглазые дырки для глаз? — переспросила Молина, ее ручка быстро чирикала по разлинованному блокноту.

— Вы же понимаете, о чем я! А потом, когда я боролась с огнем с помощью половика…

— Половика… — повторила Молина, ни капли не веря в то, что рассказывала Темпл, но все равно записывая. Она вдруг решила подкрепить себя большущим глотком чая.

— Он подошел сзади с тряпкой, пропитанной хлороформом.

— С тряпкой, пропитанной хлороформом, — повторила, трепеща, сестра Роза, кивая и отпивая с широкой улыбкой чай. — Ты такая смелая девочка!

— Мне стало трудно дышать, но я понимала, что если я отключусь… в общем, я поддалась… — она посмотрела на Мэтта, который явно одобрял все ее действия, — и это его удивило, как и предполагалось. Тряпка поднялась вверх достаточно, чтобы я могла увернуться и отвлечь его своей сумкой, а потом врезать ему каблуком прямо в коленную чашечку.

— Звучит очень… впечатляюще, — заметила сестра Сера-фина, жадно попивая свой чай.

Темпл сделала глоток чая.

— Потом… — у нее не было такой восхищенной публики уже много лет, — я подняла ножку от табуретки и, когда он снова набросился на меня, ударила ему прямо в сонную артерию.

— В сонную артерию, — повторила сестра Роза, как будто это была латинская фраза. — Разве хорошие девочки должны так поступать?

— Совершенно точно нет, — ответила Темпл. — Он отстал на счете, скажем, шесть. Ну, и для меня потом не составило труда выбраться из спальни и спуститься вниз. Он пытался преследовать меня, но тут дверь распахнулась, и огромная фигура человека в каске перекрыла вход, и все пожарные Лас-Вегаса приехали, чтобы спасти меня. Мои рыцари в сияющих доспехах и с боевыми топорами в руках. Они схватили его и даже дали Чернышу Луи кислорода, прямо глоток жизни.

После паузы Молина сказала:

— Вы понимаете, что ничто из этого не имеет смысла?

— Конечно, нет, — скромно согласилась Темпл. — Но это как чертовщина на чайной вечеринке.

Настала полная тишина, а сестра Роза хихикнула:

— Бедный Черныш Луи. Несчастный котенок. Ему надо дать немного восстанавливающего чая.

Она отлила часть оставшегося полстакана чая в большую стеклянную пепельницу. Несомненно, ее хранили, когда и если вдруг заглянет епископ и решит выкурить свою сигару. Она поставила ее на пол напротив кота, который в этот момент занимался внешним видом.

— Кошки не пьют чай, Роза, — посоветовала ей сестра Серафина.

Луи прервал свою нудную процедуру вылизывания шерсти и поставил лапу прямо в темно-янтарную жидкость. Вытащив лапу, он попробовал ее лизнуть. Так он проделывал несколько раз, тщательно облизывая при этом свои длинные белые усы. Затем он уже наклонил голову и всунул свой красный язык в непонятный напиток. Не отрываясь, Луи медленно опустился вниз, подогнув задние лапы, и принялся резво хлестать чай. Он только один раз поднял взгляд на Темпл, но все так же, не отрываясь.

Все засмеялись, даже Молина. И вообще, Молина словно растаяла. Затем она захлопнула свой блокнот и посмотрела на собравшихся.

— Эта комедия ошибок уже завтра покажется всем трагедией террора, по моему мнению. Вам всем следует знать, что человек, которого мы задержали, непосредственно связан с приходом, и был связан какое-то время. Вы все будете шокированы, когда его личность откроется. Не могу точно сказать, что тут происходит, и мне кажется, что кое-кто из вас мог бы рассказать куда больше, но не станет. Я же могу сказать только, что знакома с задержанным только потому, что сама являюсь прихожанкой. Возможно, в этом случае я страдаю от конфликта интересов, но как и вы все, собственно, — она встала. — Мне надо работать. Советую всем вам разойтись по домам и подумать хорошенько об общественном сознании. Можете быть уверены, я буду тут, неподалеку.

После того, как Молина покинула комнату, они еще несколько секунд провели в молчании, пялились на пол, цеплялись за влажные стаканы чая с бренди.

— Сестра, — повелительным тоном, угрюмо, но решительно сказала Серафина. — Принесите еще чаю.

Всегда готовая услужить сестра Роза тотчас вскочила с места.

— Нет! — заквакала Темпл голосом лягушки с высохшим горлом. — Никакого больше… чая.

— Не волнуйся, — зачирикала в ответ сестра Роза. — Я просто так чай епископа не расходую.

С этими словами она вылила остатки своего чая в пепельницу Луи. А тот с большой охотой выпил его целиком, до последней крепкой капли.

Глава 35 Белый слон

Как думаешь, Молина арестует нас, если ты отвезешь меня домой? — спросила Темпл. Она стояла возле «шевроле», босая, точнее — в порванных на носках и пятках колготках. На правой руке у нее висели возвращенные ей туфли и сумка, а на левом запястье — связка ключей на большом кольце. Мэтт стоял напротив, с его правой руки свисал Черныш Луи.

— Думаю, она нас арестует, если я не отвезу тебя домой, — ответил Мэтт. — Ты выпила куда больше епископского чая, чем я.

— Как и Молина. Она гораздо приятнее, когда поддатая.

— Она не была поддатой, как, вообще-то, и ты. Ты просто истощена.

— Теперь я точно не такая поддатая, как была раньше, — качнулась в их с Луи сторону Темпл. Без каблуков она доставала только до его подмышки (Мэтта, а не Луи, конечно же). Он удержал ее, чтоб не упала, поставил ровненько, потом положил ее сумку и полусонного Луи на заднее сиденье машины и проводил Темпл до дверцы.

Когда ее, наконец, усадили в машину, она уставилась сквозь ветровое стекло на небо и принялась считать звезды. На самом деле, это были не звезды, а пыльные следы от высохших капель, но в свете проносящихся мимо уличных фонарей они мерцали почти как звезды. То появлялись, то исчезали, с одинаковой периодичностью, когда машина приближалась и удалялась от нового фонаря. Не водить иногда так приятно.

— Говоря о лейтенанте Молине, — сказала наконец Темпл, — думаешь, эта подлянка когда-нибудь расскажет нам, что произошло на самом деле?

— Я думаю, она собирается спросить об этом нас, когда выветрится чай.

— Плохо, что ты не нашел отца Эрнандеса во время нашей маленькой стрелки с полицией, — добавила Темпл, вздыхая. Она не хотела произносить то, что думала, в чем все ни капли не сомневались. Отец Эрнандес наконец дошел до точки. Но почему? Что довело его до такого сумасшедшего экстрима? И почему Молина не афиширует личность схваченного на месте преступления? Может, во всей этой истории кроется нечто большее, что она хочет выудить из кого-то из нас?

— Да, очень плохо, что я его не нашел, — мрачно ответил Мэтт, подумав о священнике. — Отцу Рафу приходится выдерживать такое давление, — Мэтт мысленно отбросил все волнения. — Может, его вызвали на срочное проведение обряда? Я не могу поверить в то, что это он сделал все это.

Темпл на это не купилась:

— Кажется, ты знаешь об этих людях больше, чем говоришь. Молина была права.

— И ты тоже. — Да.

— Лейтенант Молина не такая тупая, как тебе хотелось бы думать.

— Не тупая… просто другая. Не могу ее раскусить.

Темпл снова пересчитала капли от звездной пыли на стекле автомобиля. Если подумать, она, скорее, была усталой, чем хоть каплю напуганной.

— Она накопала кое-какую неважную информацию на Макса и вела себя так, словно это Святой Грааль.

— Какую информацию?

Ужас, ведь это было про Макса, а это был Мэтт.

— Ничего важного.

Хоть в чем-то нужно сохранять друг другу преданность. Может, сестра Серафина пыталась делать именно это? И отец Эрнандес тоже, если правда была известна, правда, которую знал Мэтт, но не сказал бы, потому что не может. А кому же теперь была предана Пегги?

— Я устала, — сказала Темпл.

— Еще бы.

— Ты меня уложишь?

— Электра уложит.

— А как насчет Луи?

— Его уложу я.

Темпл разбудили белые солнечные иглы, больно вонзающиеся под ногти ее мини-жалюзи. Казалось, из-за них болело все, особенно голова.