Лики зазеркалья

— Пап, — попыталась я его растормошить, — Да что такое случилось-то?

— А? Да зверь один пропал, ценный, — он отвечал словно нехотя.

— Нашли?

— Нет. Но надо продолжать искать.

— А что за зверь-то.

— Волк.

— Волк? Ценный?

— Да… — отец задумался, — Редкий подвид. Вымирающий.

— Ясно…

Отец снова замолчал, а я подумала, что я-то как раз нашла одного очень ценного волка, и было бы интересно посмотреть, как отец на такой редкий подвид отреагировал бы. Разумеется, гипотетически. Как он отреагировал бы, я примерно представляла. Нет, такого я Грэму не желаю.

Посиделок у нас не вышло. Поев, отец сразу собрался и ушел в клинику. Даже не отдохнул с дороги.

Я сделала уроки на понедельник, позанималась английским и счастливо устроилась на кухне с чаем и книжкой. Больше двух часов почитать можно! Но не успела я расслабиться, как ворвалась мама.

— Собирайся, пойдем!

— Куда? — растерялась я.

— Купим тебе пальто. И туфли, пожалуй.

— Зачем?

— Пригодится!

Ужас! Шопинг с мамой — это то еще развлечение. И охота ей деньги тратить? Все равно же не одену. Я совсем было собралась воспротивиться, но тут вспомнила вчерашнее сочетание куртки с брюками и притормозила. А может, и вправду, пусть будет пальто? Чем черт не шутит, вдруг сподвигнусь?

В общем, книжку я так и не почитала. Домой мы примчались около двух, обвешанные покупками. Времени оставалось только чтобы что-то закинуть в рот и бежать на английский.

— Когда придешь? — строго спросила мама.

— Часам к восьми. Мы погуляем немного после занятий. Собак выведу.

Маменька только хмыкнула что-то невразумительное.

Погуляем… Вчера тоже погуляли после тренировки. Так ничего и не выяснили.

Октябрь закончился, незаметно пролетел ноябрь, и декабрь принес предновогоднюю суету. Жизнь шла своим чередом. Предки целыми днями пропадали в клинике. Пару раз отец срывался и уезжал куда-то, но возвращался буквально на следующий день, хмурый и подавленный. Он так и не мог найти своего ценного волка, но, видимо, продолжал искать.

Я со своим виделась каждый день. Кирилл говорил, что иначе его просто съедят, в прямом смысле. Мы встречались в парке, гуляли, задавали вопросы Грэму. Кирилл, вспомнив все прочитанное фэнтези, спрашивал о совершенно безумных вещах.

Кое-что нам все же удалось узнать. Грэм пришел к нам случайно, из другого (параллельного?) мира. Сам он вернуться не мог, но где-то существовал человек, способный доставить его обратно. Выяснить, кто это, мы не смогли. Почему-то, когда заходила об этом речь, Грэм начинал прижиматься ко мне и словно о чем-то просил.

Он вырос, за два месяца превратившись из недопеска в красивого крупного зверя. На мой взгляд, даже слишком крупного для волка. Я проштудировала всю доступную литературу о волках и теперь знала, что в нашем мире они выше метра в холке не бывают. Его уши уже не казались парусами. Теперь они соответствовали пропорциям его большой крутолобой головы. Единственное, что осталось в нем щенячьего, это манера прижиматься лбом к моей ладони. И еще он все время старался вклиниться между мной и Кириллом, словно хотел разделить нас и в то же время быть поближе к обоим.

Разумеется, наши ежедневные прогулки не остались незамеченными. Среди моих знакомых поползли слухи, что мы с Кириллом встречаемся, а мне нечем было их опровергнуть. Действительно ведь встречались. Ради Грэма. И вместе с Грэмом. А это совсем не то же самое, что гулять с собакой. Волк не только слушал и понимал все наши разговоры, он и реплики вставлял (жестами) и старательно уводил нас от тем, которые его не интересовали. Мое отношение к Кириллу так и оставалось на стадии "я могла бы в него влюбиться". Может быть, если бы мы хоть раз встретились наедине… Иногда мне казалось, что Кирилл тоже этого хочет. Но с нами всегда был Грэм.

И так продолжалось из дня в день. В какой-то момент я перестала задумываться о том, что могло бы быть, если… Я казалась себе мухой, застывшей в янтаре. Я предоставила судьбе самой решать, когда в моей жизни должны наступить перемены. Иногда я сама не понимала, о ком больше думаю: о Кирилле или о Грэме, но уже не представляла себе свое существование без наших встреч.

В начале декабря мама уехала на конференцию, и мы с отцом впервые за долгое время встретили воскресное утро вдвоем за завтраком. Как ни странно, настроение у него было хорошее, и я тихо радовалась предстоящей беседе. Мне давно хотелось поговорить с кем-то о Грэме. С отцом — лучше всего, хоть я и не могла всего ему рассказать.

Я принялась за свою яичницу, ожидая, когда он отложит в сторону последний номер "Ветеринарной клиники" и обратит на меня внимание. Это было своеобразным ритуалом. Разговор всегда начинал он.

— Я думаю, ты гуляешь каждый день с симпатичным молодым человеком, а не с очередным найденышем. Что скажешь, ребенок?

— И да, и нет, — улыбнулась я.

— И как это понимать?

— У симпатичного молодого человека есть свой найденыш, о котором он предпочитает со мной разговаривать.

— Только о найденыше? — отец весело вскинул бровь, в глазах скакали чертики.

— Ну, теперь, пожалуй, еще и о книгах.

— О!

— Угу. Он читает фэнтези.

— Весьма образованный молодой человек.

— А еще он играет в ролевухи и убежден, что его собака, на самом деле, вервольф.

— Да? — отец как-то странно посмотрел на меня и почему-то не улыбнулся.

— Неплохая тема для поддержания беседы. Я подтянула свои знания по физиологии псовых. Чтобы доказать, что обращение невозможно.

— Доказала?

— Разумеется. Только совершенно ненаучным методом.

— Это как же? — рассмеялся отец.

— Ну, однажды он провожал меня после тренировки, разумеется, с собакой. Было полнолуние, — я давно продумала, что именно буду говорить отцу, чтобы привести его к нужной мне теме, и сейчас врала, как по писанному, даже имя Грэма решила не упоминать, — Я сказала, что если Аршан — оборотень, то сейчас ему самое время впасть в безумие и начать кусать всех подряд. После чего мы, разумеется, должны были тоже превратиться в волков.

— Ну и?

— Аршан очень спокойный и хорошо воспитанный пес. Никаких признаков безумия он, конечно, не проявлял. Даже на луну выть не пытался. Ну, я и решила его вдохновить.

— Как именно? — отец едва сдерживал смех.

— Завыла.

— Получилось? — прыснул папа.

— Завыть — да. Вдохновить — нет. Бедный пес так испугался, что мы его потом полчаса по всему парку искали.

Отец хохотал до слез.

— Аленка, ты неисправима! Тебе хоть самой этот парень нравится?

— Не знаю… Он не плохой. Просто стремно, что он со мной с самого начала из-за собаки связался.

— Ну, все должны с чего-то начинать. К тому же от собаки вы уже перешли к книгам, — и строго добавил: — Надеюсь, дальше этого пока не пошло?

— Куда там! Между нами Аршан, как меч между Тристаном и Изольдой.

— Мне начинает нравиться этот пес, — ухмыльнулся отец.

Я хихикнула. Но пока мы не ушли в сторону от темы, нужно было брать быка за рога.

— Пап, а можно я дурацкий вопрос задам?

— Валяй.

— Как ты думаешь, почему оборотней на самом деле не существует? Почему трансформация невозможна?

— Рассмотрим во всех аспектах? — азартно предложил отец.

Вот за что люблю эти наши посиделки. Отцу можно подкинуть для обсуждения любую самую безумную идею. Для него не существует доктрины "этого не может быть, потому что не может быть никогда".

Уже через полчаса грязная посуда была сброшена в раковину, а кухонный стол завален атласами и справочниками по анатомии, физиологии и биохимии. Отец ковырялся в книгах, а я, вооружившись его ноутом, откапывала в сети недостающую информацию.

Обсуждение заняло почти два часа.

— Так что, вот так, — отец, наконец, откинулся на стену и довольно посмотрел на меня, — Теоретически возможно все, вот только физика и биохимия для этого нужны совсем другие. Поэтому, остается предположить, что в нашем мире оборотни не существуют. Но вполне могут быть в каком-нибудь параллельном.