Страница 24 из 24
— Мои слони тоже ест коварный животный. Я, как и мой руски друг, тоже все время рискую своя жизнь...
— Я много думал потом, для чего он так сделал, — сказал Осинский. — Может быть, просто решил сорвать выступление для советских солдат... А может, в бою встречались, — запомнил он меня, решил отомстить. Случай подходящий... Помните, Петр Ильич, первых наших пленных немцев? Очень уж он похож на того, что вы допрашивали... И все равно этот гитлеровский последыш не испортил впечатления от поездки в ГДР! Знали бы вы, сколько там осталось у нас настоящих друзей!.. И дружбу эту ничем не разобьешь! Никакими провокациями...
Все долго молчали. Тишину нарушил Горлунков.
— А как вел себя Лангельфельд дальше?
— Как ни в чем не бывало. Приветливо улыбался, пытался заговаривать со мной...
— Подлец, — сказал Горлунков.
— Именно подлец, — сказал Бардиан. — Знаете, совсем недавно Лангельфельд сбежал в Западную Германию. Ограбил кассу «Аэроса», бросил своих четырех слонов и сбежал.
— Успел! — сказал Горлунков. — Ну да черт с ним! Покажи-ка лучше свою медаль, Левушка!
Осинский принес медаль. Горлунков положил ее на ладонь, несколько раз потряс, будто взвесил.
— Да, недешево она тебе досталась...
— Золотых медалей даром не дают, — согласился Бардиан. — Победа на фестивале! Полная победа!
— На весь мир, можно сказать, прославился мой бывший сержант! — воскликнул Горлунков.
На снимке (слева направо): заслуженные артисты РСФСР Лев Осинский и Владимир Волжанский и режиссер цирка — автор повести Александр Аронов.
Фото С. Васина.
— На весь мир, — согласился Бардиан. — А теперь еще предстоит бывшему вашему сержанту весь этот мир объехать! И в Европу еще раз пошлем, и в Японию, и в Америку! Пусть посмотрят, на что способен русский человек!
Поезд миновал Борисов. Одно за другим темнели в вагонах окна. Только в окне мягкого вагона еще долго горела настольная лампа.