Страница 14 из 62
У змеи чешуя должна быть о-го-го! Белым оружием утрахаемся. Как знал, когда припас собирал! Гранаток должно хватить. Ну и всё «огневое» зарядить, не жалея пороху…
Мирослав погладил пистоль. Улыбнулся. Ну что, сразу и оценим, с кем можно сады соседские обносить.
***
Диего напряженно всматривался в колышущиеся заросли камыша. Рядом переминался с ноги на ногу Красавчик Руперт. Лейтенант предпочел бы в соратники Мирослава или Йозефа. Но командир на пару с Котодралом ушли поджигать болото.
Красавчик вздохнул. Так громко, что всем было понятно, как Руперту тоскливо и как он завидует иным ловкачам. Главный ловкач Збых лежал в развалинах. Литвин-подранок вместе с парой наёмников остались для охраны лагеря и резерва на случай всяких внезапных неприятностей. Охранников выбирали жребием, и Угальде, вспомнив долгие часы, некогда проведенные за игорным столом, потратил кучу сил на подсказки судьбе, дабы оказаться в таком редкостном боевом деле. Зато как громко возмущался Руперт! И с чего, дьявол тебя задери? Вроде ты не лорд и не сидишь на мешке с шерстью посреди своего гнусного Парламента. Так что изволь хватать увесистый вьюк и тащить его вооон туда! Нет, лошадки останутся здесь. У них копыта. От копыт – грохот и сотрясение земли. От грохота – просыпаются. Ты же не хочешь, мой прыщавый дружок, чтобы невыспавшаяся добыча сама вышла на охоту?
Нести, впрочем, оказалось не так далеко. Меньше мили. Ребята засомневались, поможет ли такое банальное оружие? Шкифы ведь вокруг с ихним непознаваемым колдовством! Но, потягав тяжеленную суму с гранатами, все решили – непременно поможет. Иначе чего надрывались?
Угальде попытался уговорить капитана ещё разок развернуть карту – уж очень хотелось любознательному испанцу накрепко запомнить, где доведется им совершить подвиг, достойный самого Сида! Ну и собственных предков в доблести переплюнуть. Драконы-то прадедовские жрали траву, а змея – татаринов и лошадёв! Звучание на местном языке двух последних и весьма сложных слов лейтенант специально уточнил у многоопытного командира.
Но эль команданте лишь хмуро глянул из-под бровей и посоветовал лейтенанту засунуть любопытство туда, откуда изрыгается переваренная жратва.
***
…Потянуло дымком. Диего посмотрел на вершинку – не прыгает ли там наблюдатель, не размахивает ли тряпкой оговоренного цвета? Но Юзек Кашуб стоял неподвижно.
Лейтенант перекрестился, прочитал молитву. Дымом тянуло все сильнее. Черные струи поднимались в небо, причудливо закручиваясь, будто сами были змеиного племени. Высохшие стебли трещали всё сильнее.
- Лейтенант, – жалобно проскулил Руперт, – я сейчас по-быстрому. До ветру! Что-то прижало – мочи нет!
- Гадь здесь! – рявкнул Диего, чувствуя, как ползет по загривку холодная струйка пота.
- Я быстро, – закряхтел англичанин, поспешно развязывая шнуровку.
***
…Минуты ожидания тянулись подсохшим соком гевеи[25]. Угальде едва не прозевал первые взмахи куска белого полотна – сигналя, Юзек для понятности подбежал к левому скату вершины. Не оступился бы морячок, не грянулся башкой о землю…
Диего устремился к соседнему «ходу-выползу», дёрнув Руперта для пущего ускорения за ворот жака[26]. Англичанин, свалившийся от неожиданности на четвереньки и стреноженный штанами, руками-ногами перебирал на удивление споро, может и не отстанет…
Парни ждали на позиции – вроде бы никто не сбежал. Целили стволами в заросли, грели на взмокших от пота ладонях тяжёлые гранаты…
- Тут бы силок впоперёк натянуть, да где такой толщины петлю сыскать, – пробормотал Магнусс и, содрав с головы шляпу, швырнул себе под ноги. То ли примета такая у человека, то ли от страху. Диего предпочел бы первое.
***
...От камышей пришлось отступить. Пламя пожирало сухую пищу с яростным треском, и жар стал нестерпимым. Юзек-сигнальщик заметался вдоль вершины.
Затрещало сильнее, взлетело высокое облако искр.
- Готовьсь! – заорал лейтенант, сбился на кашель. Дым драл горло куда хуже самого паршивейшего табака…
Защелкали взводимые курки. Зашипели фитили гранат – их специально сделали длинными. Сами собой вспомнились старые строки:
Вьется знамя на ветру – Испания за нами!
Дети Сантьяго – терции слава!
Пикинеры – фланги прикрыть!
Тот свободен, в ком страх убит… – прохрипел лейтенант.
Бойцы не поддержали – слов никто не знал. Каждый своё бубнил сквозь кашель: кто духовный гимн, кто похабную песенку ландскнехтов. Спугнуть змею не боялись – мимо выполза она никак не проскочит. А треск пламени куда страшнее шёпота нескольких людишек.
***
…Гадина выметнулась неожиданно. Стена горящего камыша разлетелась вдрызг, будто картечью по ней жахнуло. Кто-то ойкнул за спиной лейтенанта. Змея замерла – пламя осталось позади, и чудовище приходило в себя. Тяжело вздрагивали опалённые чешуйчатые бока. Немигающие глаза выбирали жертву. Ещё миг, и бросится…
- Бей!
Гренадёры из охотников были паршивыми – гранаты легли вразброс. Дымки запалов совершенно потерялись среди дыма пожара. Громыхнуло. Раз, другой! Когда командиры планировали ход боя, то эль команданте опасался, что осколками гранат достанется и метателям. Обошлось. Зато ужасное создание неистово зашипело-заскрипело. От мерзкого звука заложило уши. Не похоже, что взрывы причинили тварюге серьезные увечья, но уж разъярили-то точно. Мощное тело, тускло блестя кровью из ободранных боков, собралось в серо-золотистое пружинистое кольцо...
- Огонь! И гранаты готовь! – зарычал лейтенант, первым вскидывая пистолет.
Залп встретил бросок адского создания, сбил жуткую атаку. Огромная голова сшибла лишь крайнего наёмника – несчастный отлетел шагов на двадцать, покатился по траве и замер с раздавленной грудью. Рассыпавшиеся стрелки дали второй, куда менее слаженный залп. Змея ответила ужасным хрипом, перекрывшим треск огня, бушевавшего совсем рядом, вскинулась. С неимоверной высоты глянула на испуганно пятившихся человечков. Кто-то из припоздавших наёмников выпалил из пистоля, целясь в глаза опалённой гадины.
- Гранаты! – отчаянно завопил Диего, забивая в ствол новый заряд. Сбоку кто-то возился с запалом. Спаси нас Святая Дева, уже не успеть… Чей-то торопливый выстрел – свинец рванул чешую на шее гадины. Скользнуло грациозно и неотвратимо могучее тело, раздался крик стрелка – челюсти перехватили его поперек тела и тщетно несчастный колотил рукоятью пистоля по голове твари.
- Залп! Залп, будь вы прокляты! – кричал лейтенант. Загремели выстрелы, живые кольца змеиного тела свивались в конвульсиях, хвост стегал, вспахивая чёрную землю, сшибая с ног стрелков. Угальде выжидал – вот обдало, почти обожгло резкостью запаха твари, выстрелил, постаравшись всадить пулю ближе к шее гадины. Вздрогнувшая тварь изогнулась, испанец отшатнулся, бухнулся на задницу. Успел увидеть, как Магнусс укорачивает фитиль гранаты. Вот безумец отбросил нож, поджёг огрызок фитиля…
Диего догадался, что сейчас ему оторвет ноги, и попытался откатиться подальше…
Громыхнуло почти тут же. Сверху посыпались мелкие камешки, лейтенант осознал, что его сапоги в крови. Слава Деве Марии, в змеиной, а не испанской! Её в человеке куда как меньше…
Хлопнуло несколько выстрелов подряд. После предыдущей канонады они показались почти неслышными. Змея извивалась совсем рядом – изгибы истерзанного тела обдавали вонью и новыми брызгами крови…
Угальде подскочил на корточки, просыпая порох, стал заряжать пистолет. Пуля не лезла. Испанец выругался, отбросил пистолет, потянул из-за пояса пехотную шпагу, бесполезную против такой туши...
Оказалось – напрасно. Разом треснул сдвоенный выстрел: и капитан попал, и Котодрал был точен. Змея, получив три унции свинца в башку, замерла, лишь продолжал дергаться опалённый хвост. Солдаты старались держаться от него подальше – даже безголовые змеи куда как опасны. Угальде, опомнившись, тоже отбежал в сторону и, наконец, перезарядил пистолеты.