Все лорды Камелота

Неизвестно, куда мог вынести поток красноречия моего неуемного друга, но я вновь поспешил вмешаться в эту оживленную беседу:

– Так вот, не далее как десять дней тому назад, во сне мне явился великий старец Мерлин, держащий в руках развернутый свиток и указующий на него. Вдруг свиток распался на части, и тут видение смешалось. Пред очами возник образ нашего короля, сражающегося с достойнейшим из достойных рыцарей сэром Ланселотом. Не в силах вынести такого поругания я проснулся, и слезы обильно увлажнили мои глаза.

– Бу-га-га! – не замедлил прокомментировать мои слова напарник. – Обнял и прослезился.

– Помолчал бы лучше! Ты зачем сюда чашу Грааля приплел?

– Капитан, ну сам прикинь, надо же было как-то мужику объяснить, где нас столько лет лешие тягали. А тут все понятно, ее здесь все ищут. Пол-Англии в разгоне.

– …Я сейчас же бросил все и отправился в Камелот, надеясь отыскать там короля и Мерлина, чтобы они растолковали мне сей, несомненно, вещий сон. Но по дороге один встречный рыцарь…

– Да-да, сэр Вилат, – поспешил вставить шпильку Лис.

– …поведал мне, – стоял на своем я, не обращая внимания на реплики друга, – что Артур и впрямь пошел войной на Ланселота. Теперь же я спешу к королю, или, вернее, к его магу, чтобы он помог растолковать мне оставшуюся часть сна.

– Никто не знает, где сейчас Мерлин, – неспешно покачал головой Ллевелин. – Говорят, он ушел на Авалон. Но я обещаю вам, сэр Торвальд, если вы останетесь со мной, я помогу вам истолковать и первую часть видения.

– Так, один кусок, кажется, нашли.

При всем нашем желании в тот день нам не суждено было отправиться вслед Артуру. После обеда Ллевелин, вероятно, сочтя сказанное достаточным и вновь прибывшее подкрепление поступившим под свое командование, вывел нас во двор замка и, сделав широкий жест рукой, как будто демонстрируя нам богатый подарок, указав на три дюжины лучников и копейщиков, выстроенных в ожидании приказа, радостно сообщил:

– Друзья мои, как я уже говорил, само небо послало вас нынче в Кэрфортин. Сегодня я должен отослать отряд на ту сторону вала, чтобы сменить гарнизон на передовой бастиде. Я ломал себе голову, кого назначить старшим в этот отряд. А ваше имя, сэр Торвальд, само по себе удвоит силы любого отряда. Я понимаю, что в таком деянии не слишком много славы, но бастида запирает ущелье в Чевиотских горах, через которое мятежники Горры могут прорваться в равнину. И пока местные рыцари и бароны не соберутся у цитадели в единый железный кулак, это место самое опасное во всей северной земле. Надеюсь, известие о том, что войсками в бастиде командуете вы, отобьет у скоттов охоту рваться сюда. С нетерпением буду ждать вас обратно через пару дней. Полагаю, этого времени хватит, чтобы собраться с силами.

Я невольно кинул взгляд на Лиса, ища поддержки. Во-первых, менять гарнизоны где-то у черта на куличиках вовсе не входило в наши планы. А во-вторых, я отчего-то сильно сомневался в чудодейственности своего имени. Более того, у меня были все основания полагать, что едва по ту сторону вала разнесется весть о моем появлении, как сразу же по мою душу выстроится длинная вереница местных вождей, спешащих засвидетельствовать свою непроходящую ненависть. Как-никак, именно я отбил у их предводителя священный символ верховной власти над этими островами, да и передача Горры в вассальную зависимость королю Артуру в изрядной мере была моих рук дело.

– Не тратьте, кумэ, силы, – раздалось на канале связи, – идить на дно. Даже если ты этому феодалу предоставишь справку от врача, шо умер вчера, он с тебя не слезет. За вал перекинемся, там уж разберемся, куда двигать поршнями.

– Но у него пергамент, – напомнил я.

– И шо, по этому поводу за него замуж выходить? Возьмем его на заметку. Сейчас важнее выяснить, у кого еще можно разжиться этими огрызками.

– Может, он тоже знает. Неизвестно, при каких обстоятельствах Артур раздавал части пророчества. Вполне мог собрать лордов вокруг Круглого Стола, сказать прочувствованную речь…

– Ладно-ладно, уболтал. Сейчас отведем ребятишек в детский сад и быстренько обратно, трусить герцога на тему старинных рукописей.

Я обвел глазами выстроившихся во дворе воинов. Несколько уэльских лучников, остальные же бургунды и брабасоны, готовые сражаться с кем угодно и за кого угодно за вполне умеренное вознаграждение. В глазах этой братии весьма явственно читались слова наемничьей молитвы: «Дай нам Бог сто лет войны и ни одного сражения». Но выбора не было.

Я вздохнул и повернулся к герцогу:

– Когда прикажете выступать, милорд?

– Немедленно!

Бастида, о которой говорил Ллевелин, располагалась часах примерно в шести хода от Кэрфортина. Дотошные фортификаторы императора Адриана, стремясь обезопасить римскую Британию от набегов «кровожадных дикарей», не только потрудились над тем, чтобы возвести мощные укрепления поперек страны, но и позаботились, чтобы впереди основных позиций на всех путях подхода к стене были выставлены укрепленные сторожевые посты, служившие и как передовые наблюдательные пункты, и как базы для карательных вылазок легионов по ту сторону вала. К этому времени от большинства из них не осталось ни следа, но все же некоторые башни содержались в полном порядке, не утратив своего боевого значения.

вдохновенно выпевал Лис.

– Капитан, давай-ка прикинем, кто там у нас под шлемаком по делу о пропавшем пророчестве.

Я оглянулся на ехавшего позади напарника. Лицо его было профессионально беззаботно, и слова песни лились, словно записанные на магнитофонную кассету. Наше импровизированное войско привычно вышагивало по остаткам римской дороги, порой терявшейся в зарослях цветущего вереска, но все же сохранявшей идеально прямое начертание. Слова новой песни явно пришлись по нраву суровым воякам, и они подхватывали их хором нестройных голосов. Уже изрядно смеркалось, но до заветной бастиды оставалось идти мили полторы-две, не больше. Ее освещенный факелами вечерней стражи силуэт вполне четко вырисовывался впереди на отвесной скале у входа в ущелье.

– Прости, где? – переспросил я.

– Ну, под шлемаком. То есть под колпаком, только почтительнее, лорды все-таки.

– А-а. Ну, давай подсчитаем. Так, Персиваля, Ланселота и Ллевелина можно занести в этот список с вероятностью процентов девяносто девять. Там же наверняка Галахад и Борс. Он, кстати, единственный, кто вместе с Персивалем и Галахадом видел чашу святого Грааля и после этого вернулся домой. Вероятно, наши части пророчества попали в библиотеку Перси именно через него.

– Согласен. Вполне себе крутые парни.

– Дальше – Мордред. До своей измены тоже числился в первой дюжине. И если пергаменты есть у Персиваля и Ланселота, то, вероятнее всего, и у Мордреда он тоже имеется.

– Вполне может быть. Какие еще кандидатуры?

– Очевидно, Говейн, но он, если верить Мэлори, умер от ран после битвы при Бархем-Дауне.

– Ну, сэр Мэлори известный фантаст! Ему рыцаря укокошить – плевое дело, один росчерк пера.

– Не обижай классика! – возмутился я. – Он, конечно, грабитель храмов, но все же член палаты общин. Опять же в Войну Роз вы с ним прекраснейшим образом ладили.

– Але, отец родной, ты чего завелся?! Я ж любя. Я ж ему сам в тюрягу чернила таскал! Буквально полколчана ему на перья общипал…

– Ладно, – оборвал я пустившегося в радужные воспоминания напарника. – Давай дальше. Я бы, наверное…

В этот час Лису не суждено было узнать, кого бы еще счел достойным высокого доверия король Артур. Мы уже вплотную приблизились к бастиде, часовые, опознав в колеблющемся свете факелов леопардового льва на моем щите, предусмотрительно освещенном одним из воинов, стали отворять ворота. И тут из-за окрестных кустов, из-за валунов, нагроможденных у тропы причудливыми осыпями, с диким утробным рычанием, с леденящим душу визгом начали выскакивать голоногие воины, раскрашенные багровыми и синими полосами, с круглыми деревянными щитами и копьями, больше смахивающими на заточенные и обожженные колья.