Кобылицы Диомеда

По-детски тоненьким срывающимся голосом она спросила:

- Кто вы, черт возьми, такой?

- Не пугайтесь, мадемуазель.

- Где доктор Стоддард?

В тот самый миг доктор вошел в комнату.

- А, вот вы где! - вздохнула с облегчением девушка. - Кто это такой?

- Это мой друг. Как вы себя чувствуете. Шила?

- Ужасно. Паршиво... И зачем я попробовала эту гадость?

- На вашем месте я бы этого больше никогда не делал, - сухо сказал Стоддард.

- Я.., я и не собираюсь...

- Кто вам дал кокаин? - спросил Пуаро.

Глаза ее расширились, верхняя губа дернулась.

- Его здесь было сколько угодно. Мы все попробовали. Сначала все было просто замечательно.

- Да, но кто его сюда принес? - допытывался Пуаро.

- Не знаю... - покачала головой девушка. - Может быть, Тони - Тони Хокер. Но в точности я ничего не могу сказать.

- Вы в первый раз попробовали кокаин, мадемуазель? - ласково спросил Пуаро.

Девушка кивнула.

- Было бы очень неплохо, чтобы он оказался и последним, - без церемоний вставил Стоддард.

- Да, пожалуй... Хотя это было так необычно...

- Вот что, Шила Грант, - заявил Стоддард. - Наркотики - страшная штука, это я вам как врач говорю. Я сталкивался с наркоманами и знаю, что это такое. Это зелье разрушает и тело и душу. Алкоголь по сравнению с ним невинная забава. Не вздумайте попробовать их еще раз! Как вы думаете, что бы сказал о сегодняшней "вечеринке" ваш отец?

- Отец? - воскликнула Шила Грант. - Отец? - И разразилась нервным смехом. - Могу себе представить его физиономию! Его бы удар хватил.

- Ничего удивительного, - отозвался Стоддард.

- Доктор... Доктор... - донесся из другой комнаты стонущий голос миссис Грейс.

Пробормотав нечто нелестное себе под нос, Стоддард отправился на зов.

Заинтригованная Шила Грант снова уставилась на Пуаро.

- Кто вы такой? - спросила она. - Ведь вас не было на вечеринке.

- Нет, на вечеринке меня не было. Я друг доктора Стоддарда.

- Вы что, тоже доктор? Что-то вы на доктора не похожи.

- Меня зовут, - сказал Пуаро, умудрившись, как всегда, сделать из простого сообщения эффектную сцену, как бы завершающую первый акт, - Эркюль Пуаро.

Иногда Пуаро приходилось убеждаться в том, что бесчувственное молодое поколение абсолютно ничего о нем не слышало, но на этот раз сообщение достигло своей цели.

Шила Грант о нем явно слышала. Она была поражена и не могла отвести от него изумленных глаз.

Говорят - уж не знаю, насколько это справедливо, что у каждого человека есть тетушка в Торки или хотя бы троюродный брат в Мертоншире.

Мертоншир расположен на достаточном расстоянии от Лондона, там найдется где порыбачить и где поохотиться с собаками и без, там есть весьма живописные, хотя и несколько чванные деревушки, а развитая сеть железных дорог и новое шоссе облегчают сообщение со столицей. Слуги относятся к Мертонширу снисходительнее, чем к прочим, менее доступным уголкам Британских островов. В результате в Мертоншире невозможно жить, если ваш годовой доход не исчисляется цифрой с тремя нулями, а учитывая подоходный налог и все такое прочее - и со всеми четырьмя.

Эркюль Пуаро, будучи иностранцем, не мог похвастаться наличием в этом графстве троюродных братьев, но у него было много друзей, так что ему не составило труда заполучить приглашение. Причем в качестве хозяйки он выбрал очень непосредственную, милую леди, высшим наслаждением для которой было перемывать косточки своим соседям. Так что Пуаро пришлось выслушивать множество сведений о людях, не представлявших для него ни малейшего интереса, прежде чем дело дошло до тех, кто ему был нужен.

- Семья Грант? Да, их там четыре девицы. Неудивительно, что бедный генерал не может с ними справиться.

Что может один-единственный мужчина поделать с четырьмя девушками? красноречиво всплеснула руками леди Кармайкл.

- И в самом деле - что? - подал реплику Пуаро, и леди продолжала:

- Он мне рассказывал, что у него в полку дисциплина была железная, но с девочками это не проходит. В мое время все было по-другому. Полковник Сэндис, помнится, был таким солдафоном, что его бедным дочерям...

(Последовал долгий экскурс в испытания, выпавшие на долю девиц Сэндис, а также подруг юности леди Кармайкл.) Поймите меня правильно, - сказала леди Кармайкл, возвращаясь к семейству генерала, - я не имею ничего против его дочерей, они очень славные. Просто чересчур озорны и подчас заводят нежелательные знакомства. Раньше у нас такого не бывало, а теперь то и дело появляются просто сомнительные личности! От прежнего дворянского духа ничего не осталось, теперь все решают деньги, деньги и еще раз деньги. А уж что только об этих личностях не рассказывают! Как вы сказали? Энтони Хокер? Да, я его знаю.

Мягко говоря, малоприятный молодой человек, но денег у него, по всей видимости, куры не клюют. Приезжает сюда охотиться и устраивает вечеринки с размахом, но уж очень и очень странные.., если, конечно, верить всему, что о них говорят. Но я предпочитаю пропускать это все мимо ушей, потому что люди слишком злы. Они всегда готовы предполагать самое худшее. Мне вот недавно кто-то сказал, что все молодые девушки от природы склонны к алкоголю, и мне это огульное обвинение совсем не понравилось. Да и кричать о наркотиках при виде любого человека со странностями не менее глупо. Взять ту же миссис Ларкин. Хотя я ее и недолюбливаю, но убеждена, что она просто очень рассеянная, поэтому у нее такой отрешенный вид. Она близкая подруга вашего Энтони Хокера и, наверное, поэтому терпеть не может девиц Грант говорит, что они готовы мужчину живьем проглотить. Что ж, они, конечно, не прочь пофлиртовать, почему бы и нет? Это же так естественно. Все они, кстати, весьма хорошенькие.

Пуаро успел вставить вопрос.

- Миссис Ларкин? Послушайте, о ней не меня надо спрашивать. Как вообще сегодня можно сказать, кто есть кто? Говорят, она хорошо ездит верхом и сорит деньгами.

У ее мужа было какое-то дело в Лондоне. Он умер, так что она вдова. Она здесь не так давно, появилась сразу после Грантов. Я всегда считала ее...

Тут леди Кармайкл осеклась и замерла с открытым ртом, а глаза у нее чуть не вылезли из орбит. Наклонившись вперед, она игриво стукнула Пуаро по костяшкам пальцев ножом для разрезания книг, который держала в руке. Тот едва не взвыл от боли.

- Ну конечно! - восторженно воскликнула достойная леди. - Так вот почему вы здесь! Ах вы, гадкий обманщик, я требую рассказать мне все без утайки!

- Но что я должен вам рассказать?

Шаловливая леди вновь взмахнула ножичком, но на этот раз Пуаро успел убрать руку.

- Хватит морочить мне голову, Пуаро! Я же вижу, как у вас подергиваются усы. Вас явно привело сюда расследование какого-то преступления, и вы бесстыдно выуживаете у меня нужные вам сведения! Неужто это убийство? Кто у нас в последнее время умер? Только старая Луиза Гилмор, а ей было восемьдесят пять, и вдобавок она страдала от водянки. Вряд ли дело в ней. Бедный Лео Стэвертон сломал шею на охоте и теперь лежит в гипсе - тоже не то.

Наверное, это все-таки не убийство, а жаль. Крупных краж драгоценностей я в последнее время тоже что-то не припомню... Может быть, вы просто кого-то выслеживаете?

Неужто Берил Ларкин отравила мужа, а ее рассеянность - следствие постоянных угрызений совести?

- Сударыня, - воскликнул Пуаро, - помилосердствуйте!

- И не подумаю. Вы здесь оказались неспроста, Пуаро.

- Сударыня, знакома вам античная культура?

- При чем тут античная культура?

- А вот при чем. Я следую примеру своего великого предшественника Геракла. Один из его подвигов - укрощение кобылиц Диомеда.

- Только не говорите мне, что вы приехали к нам сюда объезжать лошадей - в вашем-то возрасте и в ваших всегдашних лакированных ботинках! Думаю, вы и в седле-то никогда не сидели!