Страница 3 из 7
И лишь в марте 1781 года стало понятно, что воевать совместно с американцами все же придется. Надо сказать, французы относились к колонистам, как к гирям на ногах. Примерно так же адмирал Вильнев при Трафальгаре относился к испанцам. Но союзников не выбирают, и близилась решающая битва.
3
Надо сказать, что план весенне-летней кампании 1781 года целиком и полностью принадлежал Рошамбо. Вашингтон настаивал на очередном штурме Нью-Йорка, при этом французы и американцы не только бы ввязались в сложную атаку города, но и французский флот был бы вынужден давать генеральное сражение эскадре британского адмирала Грейвза, причем в невыгодной для себя ситуации — на мелях, в устье реки Гудзон.
В общем, в случае принятия американского плана французы втягивались в долгую войну на континенте, что, несомненно тяготило Рошамбо, который хотел поскорее вернуться в Европу. Французы вообще не видели чести в сражениях на Американском континенте. Вот Европа, Вест-Индия — это другое дело! Франко-испанцы уже во всю рассматривали десант на Ямайку и Барбадос — вот что более всего интересовало умы союзников.
Тем не менее Рошамбо смог найти применение американцам — разведка! Вот это они умели делать с блеском. Генерал Генри Ли (по прозвищу "Легкая Лошадь Гарри"), полковник Уильям Вашингтон, капитан Роберт Кирквуд возглавили кавалерийские разъезды на юге и юго-востоке и были в курсе всех передвижений южной группировки англичан.
Сам командующий британскими силами на юге Чарльз Корнуоллис считал, что надо двигаться с юга на север, завоевывая штат за штатом, навстречу британским войскам из Канады. В известной мере ему это удалось: он вошел в Вирджинию и начал успешное наступление, причем американский корпус де Лафайета не смог оказать ему значимого сопротивления.
Клинтон, увидевший в действиях Корнуоллиса признаки самостоятельности, в ряде язвительных депеш сообщил, что командует всеми силами он, Клинтон, а не Корнуоллис, поэтому задача последнего — воевать как прикажут, а не как хочется. И Корнуоллис был вынужден откатиться к Йорктауну.
Тем временем франко-американская армия (7800 французов и 8000 регулярных американцев и 3100 милиционеров) шла с севера на юго-восток, отжимая англичан к Чесапикскому заливу. У Корнуоллиса было всего 10 тысяч пехоты, то есть союзники по общему количеству штыков были сильнее его в 2 раза. И в этой ситуации британский генерал решается на нестандартный ход — надеясь посеять рознь между французами и американцами он публикует в АМЕРИКАНСКИХ же газетах перехваченное письмо Рошамбо королю, где он последними словами клеймит Вашингтона и американцев, называет их обузой, говорит, что Вашингтон за 6 лет войны не выиграл ни одного сражения (что, кстати, абсолютная правда, ибо в двух выигранных сражениях Вашингтон не то, что не участвовал, даже отдаленно ничего с ними не имел), и что вообще — Рошамбо относится к американцам с большим недоверием.
Вашингтон в ярости бросается к Рошамбо, тряся газетой, однако тот проявляет мудрость — он говорит, что скорее всего это фальшивка (ложь во благо), призванная рассорить американцев со своими союзниками. Вашингтон остывает и по крайней мере формально мир между сторонами восстановлен.
Рошамбо делает еще один сильный ход — он просит адмирала де Грасса прислать эскадру к Чесапикскому заливу, и англичане теперь будут блокированы и с суши, и с моря. Однако де Грасс совершенно не хочет идти на север, его больше занимают десантные операции на Карибских островах, и к началу августа и Вашингтон, и Рошамбо считают, что восстание выдохлось, что продолжение войны приведет к поражению. Вашингтон вступает в превратную переписку с членами Конгресса, он говорит, что надо заключать мир, отдавать Нью-Йорк и Джорджию с Каролиной британцам, чтобы получить хоть что-то.
Но "все меняется когда приходят они" — французские корабли к Чесапику! Де Грасс появляется с эскадрой у Йорктауна 30 августа. Он сразу же пишет письмо Рошамбо, что максимальная дата, до которой он намерен пробыть здесь — это 14 октября. После этого он уведет флот в Вест-Индию.
Чуть ранее, 19 августа, начинается беспримерный марш — от Род-Айленда на юг, чтобы заблокировать Корнуоллиса с суши. 5 сентября приплывает флот Грейвза, и происходит битва у Чесапикского залива, в результате которой англичане отводят корабли к Нью-Йорку, а Корнуоллис остается заблокированным с моря.
28 сентября французы и американцы подходят к Йорктауну. Французы берут на себя левый фланг, американцы — правый. Американцы, по приказанию Вашингтона, спешили с установкой орудий, чтобы первыми начать обстреливать редуты англичан. Установили, начали бомбардировку, и... почти все выстрелы легли в воды залива. Ибо с артиллерией обращаться они не умели.
9 октября начали обстрел французы. Первый выстрел дали сделать Вашингтону. Тот поднес огонь к фитилю, выстрел — ядро попало точно в траншею противника! Для американского главнокомандующего это было позором, как позже он признавался в близком кругу.
Рошамбо позже снисходительно заметил: «Нужно воздать американцам должное — они проявляли рвение, мужество и старались подражать... хотя они совершенно невежественны в проведении осады».
В это время из Каролины бригадный генерал Фрэнсис Стюарт вел подмогу Корнуоллису. Ему противостоял 3000-й корпус Натаниэля Грина. В лихом сражении у Этоу-Спринг Стюарт (кстати, используя тактику рассыпного строя и внезапные кавалерийские атаки) наголову разгромил американцев, и уже был готов двинуться дальше, но...
Здесь следует остановиться. У Грина и Стюарта сложилась тогда совсем комическая ситуация. В британской армии Стюарта было много американцев, перебежчиков из Континентальной армии. Ибо британцы платили лучше и в срок. В свою очередь у Грина было много перебежчиков-гессенцев, которые бежали от английской муштры, и кроме того — повстанцы им пообещали за поддержку после войны не менее 40 акров земли на человека и по 10 рабов на одно лицо.
Так вот, кавалеристы Стюарта (американцы) ворвались в американский обоз и начали его грабить, когда их из лесной опушки строем атаковали на штык гессенцы на службе американцев. Лоялисты в панике бежали и выигранное сражение оказалось обычной тактической ничьей. Но Стюарт не смог прийти на помощь Корнуоллису, и стратегически это стало поражением.
Клинтон в этот момент, пытаясь исправить ситуацию, предлагал Грейвзу посадить на его корабли всю северную английскую армию и перевести ее в Чесапикский залив, где она объединилась бы с силами Корнуоллиса и навязала мятежникам решительное сражение. Но у Грейвза просто не хватило духу.
15 октября французская и американская артиллерия мощным ударом превратила в руины все фортификационные сооружения Корнуоллиса. В этот последний момент английский командующий решил попытаться перевезти свои войска на другой берег Чесапикского залива и форсированным маршем к Нью-Йорку спасти хотя бы часть армии и соединиться с Клинтоном. Однако когда первые части были загружены на лодки, в заливе начался ураган, поднялись волны, и ни о какой переправе в такой ситуации нечего было и думать. Поэтому 17 октября в ставке Вашингтона и Рошамбо появился британский адъютант с белым флагом, который молча протянул записку от Корнуоллиса. Вашингтон развернул ее и вслух прочитал:
«Сэр, я предлагаю вам приостановить боевые действия на 24 часа и назначить по два офицера от каждой из сторон… для обсуждения условий на постах в Йорке и Глостере».
Далее великолепнейшая цитата из Яковлева, там ни прибавить, ни убавить:
"Церемония капитуляции состоялась 19 октября 1781 года. Вдоль дороги из Йорктауна в два ряда выстроились союзные армии — французы слева, американцы справа. В дальнем конце коридора, образованного шеренгами солдат, Вашингтон, Рошамбо и множество генералов на конях. Нервное ожидание разрядили оркестры — французские играли «великолепно», американские «терпимо». Наконец из Йорктауна появилась колонна войск Корнваллиса. С первого взгляда было видно, что англичане и гессенцы не потеряли напрасно ночь перед капитуляцией — они медленно маршировали в парадных мундирах. Блестели начищенные пуговицы и штыки. Красные ряды англичан по своему великолепию могли соперничать только с белоснежными шеренгами французов.Потери французов при осаде Йорктауна оказались вдвое выше, чем у американцев. Даже по этому параметру французы сделали за янки всю работу.