Страница 4 из 32
— Спорить с женщиной бесполезно, — вздохнул Мейсон. — Поставь десять долларов.
— Так я и сделаю.
Они заняли места на центральной трибуне. Когда открылись окошки, где принимались ставки на первый заезд, Делла Стрит подошла к одному из них и вскоре вернулась с билетом на лошадь, указанную Мейсоном.
— Все! — заявила она.
— Пожалуй, пора приступать к делу, — решил Мейсон. — Я подойду к окошечку, где платят по ставкам, сделанным вчера. Ты будешь рядом. Станешь свидетелем разговора…
— А что, может возникнуть разговор? — спросила Делла Стрит.
— Служащий затевать разговора не будет. Но не исключено, что кто-нибудь другой его начнет.
— Кто другой?
— Тот, с кем наша клиентка не испытывает ни малейшего желания встретиться здесь.
— А не лучше, — предложила Делла Стрит, — если я первая подойду к окошечку и предъявлю один билет, а вы, наблюдая со стороны, сможете оценить обстановку?
Мейсон отрицательно покачал головой.
— Мы должны получить деньги по всем билетам. Таково требование нашей клиентки. Нужно предъявить их все сразу, и сделать это должен я сам. Тогда, если возникнут неприятности, все будет выглядеть естественно, и ни у кого не будет основания считать, что я веду нечестную игру, что пытаюсь использоваться тебя, а ты получаешь деньги по каждому билету в отдельности.
— Если что-то начнется, я должна сделать вид, что мы не знакомы, и отойти в сторону?
— Нет, этого не следует делать. Ты мой секретарь. Вполне естественно, что ты здесь со мной. Мы пришли на скачки и получаем деньги по ставкам, которые сделали вчера.
— Мы сделали? — переспросила она.
— Это было бы вполне естественно.
— Должно это вытекать из нашего разговора?
— Нет. Мы просто получаем деньги и удаляемся. Возможно, появится представитель департамента налогов и сборов и захочет узнать мое имя и адрес.
— Вы ответите ему?
— Конечно.
Они молча подошли к нужному окошку. Мейсон достал пять билетов и протянул их кассиру. Тот посмотрел на билеты, взглянул на Мейсона и сказал:
— Третий заезд, вчера, номер четыре. Так? Мейсон кивнул.
— Какими купюрами вы хотите получить? Не будете возражать против крупных?
— Не крупнее, чем по сто долларов. Кассир отсчитал деньги.
— Прошу вас! — Он протянул Мейсону целую пачку купюр.
Мейсон взял деньги, открыл портфель… В этот момент с криком: «Вот он, арестуйте его, это он!» — к нему бросился мужчина невысокого роста, лет сорока или чуть постарше, с желтоватым лицом и глазами-буравчиками.
Вслед за ним появился рослый человек, который, в отличие от первого, шагал степенно, не теряя чувства достоинства. Он показал Мейсону значок.
— Полиция!
— Можно взглянуть поближе? — Мейсон взял значок и повертел им так, чтобы Делла Стрит смогла увидеть номер. — Да. Вы из полиции!
— Откуда у вас эти билеты? — спросил полицейский.
— Он хорошо знает, где их взял. Он взял их у Родни Бэнкса! Это мои деньги! — не унимался маленький человечек.
— Помолчите! — попытался урезонить его полицейский.
— Не желаете взглянуть на мое удостоверение? — обратился Мейсон к полицейскому.
— Перри Мейсон? То-то ваше лицо показалось мне знакомым. Как это я вас сразу не узнал?! Я видел в газетах ваши фотографии.
— Деньги, — не успокаивался человечек. — Деньги. Заберите у него деньги. Пусть не заговаривает вам зубы.
— Да помолчите же! — повторил полицейский. Мейсон повернулся к взволнованному мужчине:
— Я — Мейсон, — представился он, улыбаясь. — А как ваше имя?
— Не притворяйся, что не знаешь. Я Марвин Фремонт.
— На каком основании вы утверждаете, что имеете право на эти деньги, мистер Фремонт?
— И это тебе хорошо известно. Эти деньги — выигрыш по ставкам, которые сделал Родни Бэнкс. Пятьсот долларов! Это казенные деньги, он украл их у меня! Они принадлежат мне!
Полицейский заколебался.
— Ну что же вы? Заберите деньги, арестуйте его! Он сообщник! — крикнул Фремонт.
Мейсон улыбнулся полицейскому, который не мог ни на что решиться.
— Ваше имя.
— Сид Бсрдетт.
Мейсон протянул ему руку.
— Я расследую кражу или растрату казенных денег, — начал объяснять полицейский. — Сомнений в том, что Бэнкс сделал ставку именно этими деньгами, у меня нет. Похоже, он не один раз запускал руку в кассу. Он работает у Марвина Фремонта. Вернее, работал.
— Чего вы ждете? Заберите у него деньги! — продолжал настаивать Фремонт. Вы здесь для этого! Он соучастник. Арестуйте его и посадите вместе с Бэнксом. Этот продажный адвокат заодно с растратчиком. Тот же самый старый… Посмотрите, она что-то записывает.
— Я обратил на это внимание, — сказал Бердетт.
— Мой секретарь, — объяснил Мейсон.
— Зачем она это делает?
— Меня только что в присутствии свидетелей назвали продажным адвокатом. Считаю, это дает мне право возбудить дело против этого джентльмена.
— Какое еще дело? Если кто и может возбудить дело, так это только я: мои деньги были использованы для ставок! — кричал Фремонт.
— Полагаю, Родни Бэнкс является вашим клиентом? — спросил полицейский.
— Не стоит высказывать предположений, — перебил его Мейсон.
— Вы хотите сказать, что это не так?
— Я этого тоже не говорю.
— Ну ладно, — сказал Бердетт, — я пока только провожу расследование. Вот и все. Родни Бэнкс находится в тюрьме по обвинению в растрате. Вероятно, он уже давно играет на скачках и очень низко опустился. Кто-то подсказал ему поставить на Пехотинца, и он очистил кассу. Однако Фремонту сразу же все стало ясно, и он поехал на ипподром, чтобы арестовать Родни.
— Кто произвел арест? — поинтересовался Мейсон.
— Я, — ответил Бердетт. — Сначала мы не смогли его разыскать. Но увидев, что Пехотинец пришел к финишу первым, отправились к кассам и стали ждать. Вскоре к окошечку для ставок в пятьдесят долларов подошел Бэнкс и предъявил билет. Но я арестовал его прежде, чем он успел получить деньги.
— Он сделал какое-нибудь заявление? — спросил Мейсон.
— Сначала все отрицал, а потом замолчал.
— Вы его обыскали?
— Да, конечно. В момент ареста проверил, нет ли у него пистолета. А в тюрьме его еще раз тщательно обыскали.
— Нашли билеты?
— Лишь один, на пятьдесят долларов.
— Думаете, у него были еще билеты?
— Мы в этом не сомневаемся. Очевидно, он незаметно передал их своему сообщнику.
— Какова сумма растраты, мистер Фремонт? — спросил Мейсон.
— Не знаю.
— Как не знаете?
— Все перепуталось.
— Что перепуталось?
— Банкноты, деньги, — ответил Фремонт. — Я как раз собирался проверить бухгалтерские книги. Но одно очевидно: все эти деньги мои. Не имеет значения, сколько денег растрачено. Пятьсот долларов взяты из моей кассы. Они украдены. Они принадлежат мне.
— Возможно, Бэнкс выиграл достаточно, чтобы возместить недостачу, — стал размышлять Мейсон, — при условии, конечно, что недостача имела место. Я имею в виду деньги, выигранные по билету в пятьдесят долларов.
— Это не его, это мои деньги, — перебил его Фремонт. — Я разбираюсь в законах. Это мои деньги. Я имею на них право. Он растратил их. От этого они не стали его деньгами. Они остались моими деньгами. Он поставил их, и ему повезло. По отношению ко мне это ничего не меняет. Он работает у меня. Это мои деньги, и это мой выигрыш!
— Вам лучше обратиться к адвокату, — посоветовал ему Мейсон.
— Я уже разговаривал с адвокатом.
— Значит, вам следует еще раз проконсультироваться у него.
— Арестуйте его! — Фремонт начал трясти полицейского за рукав. — Он сообщник!
Бердетт отрицательно покачал головой.
— Я не буду арестовывать этого человека. Он адвокат.
— И, — продолжал Мейсон, — когда будете у своего адвоката, поинтересуйтесь: каковы у меня шансы на получение компенсации за нанесенный мне ущерб?
— Какой ущерб?
— Вы назвали меня продажным адвокатом, — пояснил Мейсон.