Вакуумные цветы

— Да-а, — рассудительно протянула Ребел. — По крайней мере там не такое однообразие.

— Однообразие? — Кэрлью расхохотался. — Это еще очень слабо сказано.

Мгновение спустя Ребел смеялась вместе с ним. Кэрлью взял ее за руку и смело посмотрел ей прямо в глаза:

— Вы какая-то невеселая. Не обижайтесь, что я это говорю. Судно на Тирнанног отправляется только через час, тут недалеко отделение Банка Мимаса. Мы можем снять нишу для совещаний и…

Он поднял бровь. Как можно мягче Ребел ответила ему:

— Нет!

Она смотрела, как удаляется его худощавая, ладная фигура, и вздыхала. Сначала сигары, потом пустоголовые молодые люди. Чем все это кончится?

Ребел стояла на пустой платформе. Переминаясь с ноги на ногу, она смотрела в абсолютно черное, усыпанное звездами небо. Воздух здесь был прохладный, его удерживали какие-то хитрые силы. Ребел про это объясняли, но она так ничего и не поняла. Вдали, посреди неба, появилась маленькая темная точка, которая, приближаясь, росла и загораживала звезды. Ее корабль.

В вакууме из стойки со светящейся голограммой выглядывал пучок ярких цветов. Эти мелкие, но выносливые растения невозможно уничтожить.

Ребел взглянула на лежащую у ее ног холодильную камеру. Остальной багаж увезли раньше. Она вспомнила последний свой спор с Уайетом и подумала, сможет ли он когда-нибудь ей простить. Ребел положила руку на гроб и почувствовала холод, такой же, как у нее в душе.

Чиновник эмиграционной службы, надежно привязанный к направляющему рельсу, подплыл к ней и протянул руку. Ребел подала ему паспорт, и он вставил его в считывающее устройство.

— Ребел Эвкрейша Мадларк, — тоскливым голосом произнес он.

Если это имя что-нибудь ему говорило, он не подал вида. Чиновник постучал по гробу, проверил, хорошо ли он прикреплен к платформе.

— Холодильная камера ваша?

— Моего мужа.

— Ясно. — Чиновник что-то пробормотал в кулак и затем отдал паспорт. — Счастливого пути.

Он ушел, и Ребел снова осталась наедине со своими мыслями.

И вдруг, ни к селу ни к городу, она подумала обо всех этих Уайетах и Ребел, которые странствуют по Системе, и ей стало интересно, найдут ли они друг друга. Еще она подумала, что когда-нибудь, наверное, заведет детей. Настоящих, не какие-то копии.

Через неделю, когда Уайет очнется от сна и поймет, что Ребел с ним сделала, он страшно разъярится.

Еще больше он рассердится, когда узнает, что она приурочила его пробуждение к тому времени, когда они будут подходить к Тирнанногу. Когда Уайет проснется, последний челнок в Систему уже давно уйдет.

Трое пассажиров заняли места на платформе, находящейся почти над головой Ребел.

Как бы там ни было, с Уайетом она еще намучается. Подобные люди всюду так и напрашиваются на неприятности, такой уж у них характер. Ну и пусть. Все равно она рада, что использовала предохранительный блок.

Челнок увеличивался в размерах. Теперь он заслонял почти все поле зрения. Когда корабль встал перед Ребел, ей вдруг захотелось пригнуться и спрятаться, но она продолжала держаться прямо.

Ребел чувствовала себя ужасно маленькой и одинокой и была совсем не уверена, что поступает правильно.

Она возвращалась домой.