Страница 12 из 23
Вертолёт Константидиса пронёсся над головами оставшихся на земле.
Отец Евлампий увидел, что к нему направляется офицер-переводчик и пошёл к нему навстречу.
— Сын мой, — обратился к нему священнослужитель, — хоть ты и басмурманин, но должен понять меня душой и сердцем! Невинных людей вы арестовали, а злодеи гуляют на свободе! Понимаешь меня?
— Понимаю, — спокойно ответил офицер, чем до смерти перепугал Евлампия.
— Господи, твоя воля! — перекрестился радостно батюшка. — Он по-русски говорит!
— Давай домой! — похлопал Евлампия по плечу офицер.
— Домой? — обрадовался Евлампий, но тут же осёкся. — А как же мы туда попадём? Мы люди грешные, по воде, аки посуху не пройдём. Может, посадите нас на какой паром…
К ним подтянулись люди, овцы и коровы, а бык просительно заревел, перекрывая корабельные гудки.
— Не посадим, — посмотрел на толпу турок, — берегом иди. Мост перейдёшь — и на восток!
— На восток? — уточнил Евлампий. — Ну, и на том спасибо!
— Докладывайте, — сурово нахмурился командующий Черноморским российским флотом.
— Крейсер «Минск», — докладывал офицер, — переданный при разделе флота Украине, был отдан в аренду голландскому благотворительному фонду…
— Знаю, знаю, — поторопил офицера адмирал, — отдан в аренду с полным боекомплектом! Что с кораблём? Арестован турками?
Офицер замялся, но всё же рискнул доложить: — Извините, товарищ адмирал, но по последним сводкам «Минск» поднял русский флаг и ушёл в Средиземное море.
— Русский флаг? — вскинул брови адмирал. — Кто командует кораблём?
— Капитан Кожанов, — доложил офицер, — отставной офицер российского флота.
— Кожанов, — вспомнил адмирал, — Николай Николаевич. Ну, тогда держись Европа.
— В каком смысле, товарищ командующий? — растерялся офицер.
— Усилить наблюдение! — отдал приказ адмирал. — Докладывать обо всех манёврах корабля! Свяжись с космическими войсками — пусть включают свои гляделки.
— Слушаюсь, товарищ адмирал, — вытянулся офицер и закрыл папку с докладом.
Камера спутника-шпиона наехала на Чёрное море, затем приблизилась к Истанбулу, выделила красавец-мост соединяющий Европу и Азию и обнаружила там необычное зрелище.
По мосту в восточную часть города Истанбула шествовала маленькая часть народонаселения России. Шли чинно, не спеша, подгоняли овец, коров и быка. Клетки с курами ехали на крыше полицейских машин, сопровождавших необычную колонну. Самогонный аппарат пришлось разделить на две части: бидон на детской коляске толкал перед собой дед- самогонщик, а змеевик — нёс сам Евлампий. Встречные машины мигали фарами, турецкие верноподданные вываливались из окон своих автомобилей и кричали по-русски:
— Девки есть? Где русский девки? Девки где?
— Где, где, — обернулся к туркам дед-самогонщик и зарифмовал.
Вертолёт Интерпола завис над кораблём и Кожанов отдал приказ принять машину.
Моряки отсигналили пилоту и тот аккуратно посадил машину в центр вертолётной площадки. Вокруг вертолёта собрались все, кому удалось уйти на корабле из турецкого плена. Константидис выскочил первым и долго ждал, пока из вертолёта выбегали спецназовцы. Потом комиссар достал из бокового кармана нагрудный знак и, вытянув его перед собой словно пистолет, направился к капитану.
— Корабль арестован! Немедленно прикажите возвращаться в Истанбул!
Спецназовцы начали занимать боевые позиции. Один из них толкнул плечом
Зарецкую, и та немедленно отреагировала на это.
— А ты это видел? — ткнула она спецназовцу в нос американский паспорт. — Только посмейте нас тронуть!
— Спокойно, госпожа Зарецкая, — обернулся Константидис. — Мы не трогаем честных американских граждан, нас интересуют международные аферисты.
— Вы бы представились, мистер, — спокойно отреагировал Кожанов.
— Начальник специального отдела Интерпола по городу Одесса, комиссар Георгис Константидис! — почти прорычал комиссар.
— Константидис, значит? — улыбнулся Кожанов, — Вы, господин Константидис, начальник одесского отдела? Вот в Одессе и будете командовать. А мы сейчас в нейтральных водах!
— Ты свою пушку спрячь! — включился в разговор Корень и Георгис увидел мелькнувший пистолет в руке с живописной татуировкой. — Есть вопросы — давай решать, но спокойно, без базара. — На глазах у Константидиса пистолет превратился в паяльник, а потом — снова в пистолет. Нам терять нечего — мы эту стрелку сам знаешь — зачем забили.
— Вы понимаете, что будете отвечать за укрывательство преступников? — спрятал нагрудный знак в карман Георгис.
— Это вы о чём? — развёл руками Кожанов. — Они от вас сбежали, а мы виноваты? Да я бы их сам с удовольствием повидал…
— Вы хотите сказать, — насторожился Константидис, — что Гурина и Риесмы нет на корабле?
Ты, Жора, совсем плохой, — постучал себя по лбу паяльником Корень. — Неужели ты думаешь, что эти пацаны дожили бы здесь до твоего визита?
— Так, где же они? — растерянно спросил Константидис.
— Ищи, мент, ищи, — спрятал паяльник за пояс Корень, — нам стучать западло.
— Извините, — не выдержал Константидис, — что у вас там за поясом?
— Томагавк, блин! — выдернул из-за пояса своё оружие Корень и метнул его в пожарный щит. Паяльник перевернулся несколько раз в воздухе и воткнулся в дерево ржавой головкой.
Все вокруг, включая спецназ, зааплодировали Корню. Обстановка несколько разрядилась и все вздохнули с облегчением.
— А почему вы не идёте домой, в Одессу? — повернулся к капитану Георгис.
— Извините, но у нас запланирован кругосветный тур, — вмешалась в беседу Зарецкая. — Мы за это, между прочим, деньги заплатили!
— Да вас же ни в один порт не пустят! — пояснил комиссар. — Куда же вы пойдёте?
— По маршруту. — Поправил фуражку капитан. — Вокруг света.
— Андрей Андреевич, — подошёл к Баринову Георгис, — ну, вы-то понимаете, что это бред сумасшедшего? Садитесь со мной в вертолёт, я вас отправлю в Вену. Вам теперь Интерполовская пенсия полагается, страховка медицинская…
— В Вену? — ошалело переспросил Баринов. — Страховка? Пенсия?!
Он обернулся к стоящим позади и сразу увидел глаза Людмилы Геннадиевны. На лицах остальных членов команды не отражалось эмоций, а вот на лице питерской училки появилась лёгкая язвительная усмешка.
— Мюллер, — засмеялся Баринов, — я должен извиниться, но Штирлиц из меня не получился. И потом, у меня тут больная. Я остаюсь.
— Боюсь, что Колумб из вас тоже не получится! — комиссар похлопал Баринова по плечу и направился к вертолёту. Спецназовцы дождались своего времени и стали усаживаться в вертолёт, прикрывая друг друга по уставу.
— Может вы ещё и «Весёлого Роджера» поднимете на мачте? — прищурился напоследок Константидис.
— Мы подумаем, — отпарировал капитан, — вам же сказали — нам терять нечего.
Машина вспорхнула над средиземноморской гладью и понеслась в сторону Турции.
Кожанов посмотрел на свою команду, усмехнулся и отдал приказ: — Всем приступить к службе согласно новому штатному расписанию! — Матрос Баринов — в санчасть, матрос Корень…
— Я в законе, — развёл руками Корень, — работать не могу!
— А паяльник зачем? — хитро улыбнулся Луценко
— Это не работа, — пояснил Корень, — это хобби!
— В море — не работают, Саня, в море пашут! — подбодрил Корня Нечитайло.
— Бери гармошку в руки, — предложил Кожанов, — и на мостик! Будешь вперёдсмотрящим!
— Без второго слова, — развернул меха инструмента Корень, — смотрящий — это моя тема!
— Извините, товарищ капитан, — втиснулась в диалог мужчин Людмила Геннадиевна, — а женщинам, простите, что прикажете делать?
— Наша на камбуз, — пояснила Маша Рудиной, — я службу знаю!
— Я вам сегодня такую рыбу зафарширую! — потёрла руки Зарецкая.
— По местам! — скомандовал капитан Кожанов.