Страница 2 из 6
Карл: Есть чего зарядить?
Кэнди: К твоим услугам, мой милый, домашний бар с самый богатым арсеналом выпивки во всем Французском Квартале.
Карл: Вот это дело.
Кэнди: Я редко позволяю себе развлечься, но уж если развлекаюсь, то на славу. Тут уж будь уверен. Ну-ка поглядим, помнится, ты пил смешанный виски.
Карл: Я в этих делах носом не верчу. Что нальют, то и выпью.
Кэнди: Не будешь против чего-нибудь экзотического?
Карл: Хех, например?
Кэнди: Ну, скажем, смешаю тебе Пимс Кап номер один, с капелькой Перно, дольками огурца и всякой всячиной? А могу предложить «золотистый закат» — ананасовый коктейль с ромом. Или скажем…
Карл: Дай-ка мне хлопнуть здоровую рюмаху дедули Гранта.
Кэнди: Вот это разговор. Чуть попозже, когда жильцы отчалят искать своих ночных приключений, мы с тобой переберемся в патио. Как там будет волшебно в синих сумерках. У меня в саду стоит Hi-Fi система с колонками, а посреди прудика с рыбками есть островок, на котором растет ива: ее крона сплошным зеленым занавесом укрывает тебя от всего мира, и только наверху над тобой здесь и там проглядывают клочочки неба…
Карл: Умеешь красиво завернуть, дружище.
Кэнди (смеясь): Да, умею, но знаешь, у меня это выходит как-то само собой. Заговорив, сложу слова в узоры. Я раньше писал стихи. Да и сейчас иногда пишу, когда бываю сентиментальным.
Карл: Себе-то не нальешь?
Кэнди: Нет. Я не пью.
Карл: Чего так?
Кэнди: Ты сказал бы по мне, что у меня проблемы с лишним весом?
Карл: Да нет, ты вроде вон, как спичка.
Кэнди: Спасибо. Да, я стройный.
Карл: Тогда какие у тебя с этим проблемы?
Кэнди: Чтобы сохранять такую фигуру, мне приходится голодать. Каждая калория на счету.
Карл: Даешь! Ты чудик, каких поискать.
Кэнди: Как джокер, не похожий ни на одну другую карту в колоде?
Карл: Скорей уж не джокер, а дама.
Кэнди: Ты мне очень нравишься. С тобой чувствую себя в безопасности.
Карл: Тут ты ошибаешься. Никому со мной не безопасно, когда я налакаюсь.
Кэнди: Мне кажется, у нас все будет по-другому. Подозреваю, что я тебе тоже нравлюсь.
Карл: Будешь разочарован.
Кэнди: Сомневаюсь.
Карл: Ты все равно не получишь чего хочешь.
Кэнди: Откуда ты знаешь, чего я хочу?
Карл: Ты хоть и чудик, но в этих делах все вы одинаковые. Хочешь, чтобы тебя отваляли, но не выйдет, по крайней мере, не со мной.
Кэнди: Вот видишь? Ты не так меня понял. Вечная история. Я был бы рад любой близости между нами, какая только возможна, но твоя искренняя дружба, крепкая и долгая, для меня не менее важна, чем отношения в постели. Это так. Клянусь тебе.
Карл: Раз так, то ты точно чудак каких поискать.
Во время следующего монолога, Кэнди уходит за бамбуковую занавеску в спальную.
Кэнди: Да, я тебя предупреждал. Хочу тебе кое в чем признаться, хоть в это и трудно будет поверить. До тебя в моей жизни был только один мужчина. Мистер Сидней Корнгольд. Тот, который подцепил меня в Атланте. Я тогда еще был совсем желторотым юнцом. И мозгов как у птенца — я понимал, конечно, что я какой-то не такой, но мне и в голову не приходило, что я педик. Этот человек остановил меня прямо на улице Пичтри в Атланте и спросил, пацан я или девка. Решил, что я девчонка, одетая как мальчик. Я ему с негодованием ответил, что конечно я парень. А он сказал: «Идем ко мне домой». Только привел он меня не к себе. Мистер Корнгольд был респектабельный женатый человек, отец двоих ребятишек. Но тайком вел в центре города вторую жизнь. Мы пришли с ним в гостиничный номер. Который он снимал под другим именем. Он открыл шкаф, где у него была женская одежда и парики. Велел мне во что-нибудь нарядиться. Я послушно надел платье, парик. И он меня соблазнил…
Карл: Да ну?
Кэнди: Вот только он не знал, что его жена наняла для слежки частную ищейку. Она подала на развод на основании супружеской измены, измены со мной. Публичного процесса удалось избежать, однако для этого ему пришлось продать бизнес и отдать этой женщине все, что у него имелось. Мы уехали из Атланты вдвоем. Он меня содержал. Потом пристроил в свой бизнес — в то время я уже проявлял талант к оформлению интерьеров. Я чувствовал, что просто обязан отдаваться этой работе без остатка, и я работал не жалея сил, дела шли отлично. Это было восемнадцать лет назад. Мы прожили вместе семнадцать лет. И разошлись только в прошлом году. Я выяснил, что он мне изменяет, и это притом, что я всегда был ему верным. Это разбило мне сердце. Но меня есть гордость. На свою половину денег с нашего общего счета я выкупил его долю в бизнесе, и начал все в одиночку с чистого листа. А он подался в Техас вместе со своим новым птенчиком. Люди всегда повторяют прежние поступки. Раз за разом. Не замечал?
Карл: …Чего ты там делаешь?
Кэнди: Переодеваюсь. И перевоплощаюсь. (Появляется в женском наряде.) Я трансвестит. Вот я какая.
Карл: …Ты рехнулся?
Кэнди: Нет. Просто я слишком далеко за гранью нормальности.
Карл: А знаешь, надо признать…
Кэнди: …Что?
Карл: …Ты, пожалуй, и не уступишь любой бабенке, каких я повидал.
Кэнди: Спасибо. К этому я и стремлюсь.
Карл: Ты точно не баба?
Кэнди: Тебе показать?
Карл: Не надо.
Кэнди: Подлить?
Карл: Валяй. Пью я будь здоров.
Кэнди: Ты сейчас сам заметишь по моим манерам и голосу, какой женственной я бываю в этом облике. Разве тебя не это привлекает?
Карл: Часто ты такое выделываешь?
Кэнди: Да, когда остаюсь в одиночестве. Когда я возвращаюсь ночью домой, и когда я одна, я обычно, я обычно надеваю парик и накидываю на себя свежее неглиже. У меня их десять штук — всех цветов радуги, и некоторые обошлись в горшок золота. Ха-ха, хочу сказать есть и за пару сотен долларов.
Карл: У тебя, видать, деньжищ до черта.
Кэнди: Я не богат. Просто, хорошо обеспечен. Я не рассчитываю, что проживу долго и не вижу смысла что-то там беречь на черный день.
Карл: Чем-то болеешь?
Кэнди: Не заметил, как я временами задыхаюсь? У меня порок сердца. С которым рождаются. Клапан подтекает, и течь постепенно усиливается. Так, пожалуй, и лучше. Все равно я уже скоро не смогу оставаться привлекательным, даже в женском наряде… Один из моих верхних жильцов, тот что помладше, поэт. Хочу прочитать тебе одно его стихотворение про голубых, довольно милое на мой взгляд, не шедевр конечно, нет, но просто милое. (Выступает вперед и читает стихи.)
…как-то так. Посвящается мне, наверху подписаны мои инициалы. Скоро его напечатают в небольшом журнале. Его автор самый приятный из моих верхних жильцов. Они занимают комнаты домашней прислуги. Когда они уйдут, мы с тобой заглянем в их гнездышко, это один из моих самых удачных интерьеров, с очень оригинальными решениями в плане использования небольшого пространства: всего две комнаты, но зато… Эй, ты что приуныл? Что-то не так?