Страница 2 из 73
Потому что пузырь зашевелился, мы услышали звук, похожий на человеческий вздох, тут же какая-то непонятная сила вырвала отвертку из моих пальцев, и инструмент просто исчез. Мгновенно и бесследно.
Мы невольно отшатнулись — как тигры при виде огня — и замерли, не веря собственным глазам. На секунду я словно отстранился, увидел нас со стороны, и все вокруг показалось мне дурным сном: темный туннель, блики ламп, двое парней в рабочих комбинезонах, застывшие в нелепых позах над металлической катушкой. Но потом инстинкт ученого взял верх над человеческим страхом, и за ближайшие четверть часа мы отправили в небытие наши карандаши, пачку сигарет и все гайки и шурупы, которые нашли в карманах. Феномен исправно «работал», но мы ни на шаг не приблизились к тому, чтобы понять суть явления.
— Мы должны в этом разобраться, иначе нам будет трудно оставаться материалистами, — сказал Конрад.
Я шарил по карманам, размышляя, что бы еще скормить ненасытной катушке.
— Думаю, нам нужна вещь с резким запахом. Зажженная сигарета или горелая резина. То, что мы сможем потом найти.
Конрад не отрывал глаз от приборов:
— Не может быть! Эта штука потребляет всего 2,907 ватта. Чертовски мало — даже комара не прихлопнешь. А она уже столько сожрала. — Он наконец поднял голову. — Енс, этому есть только одно объяснение.
— Ага, — понял я в ту же секунду.
— Квантовый эффект, — продолжал Конрад.
Я кивнул:
— Макроскопический квантовый эффект. Все эти вещи просто перешли…
— …в иное состояние материи, — закончил Конрад.
Я выпрямился и посмотрел в даль темного туннеля ускорителя. Я вовсе не рассчитывал увидеть там что-то новое, наоборот, даже эта фантастическая картина представлялась мне удивительно обыденной и успокаивающей по сравнению с той, что плясала в моем воображении.
— Не удивительно, что нам не удалось зарегистрировать ни одного электрона. Они просто проваливались… Просто проваливались… куда-то.
Конрад пригладил волосы и оправил куртку, как будто вообразил себе толпы репортеров, ожидающих нас за углом туннеля.
— Это тянет на Нобелевку, дружище, — сказал он. — Почет и уважение. Местечко на научном Олимпе рядом с Эйнштейном и Ньютоном. — Он вздохнул. — Енс, клянусь, они назовут в нашу честь университет. И не один.
Я покачал головой:
— Спокойно, старик, спокойно. У меня есть идея получше…
Собственно говоря, мы не совершили никакого открытия. Мы наткнулись на волшебную катушку по чистой случайности. И не имело никакого смысла рассказывать о нашей находке другим ученым, пока мы еще не понимали, с чем столкнулись. В самом деле, представьте, что вы отправляете в научный журнал статью следующего содержания: «Мы открыли поле, в котором исчезают предметы, но мы не имеем ни малейшего понятия, ни куда они исчезают, ни что это за поле, ни как оно функционирует». Что вам ответят? Вот то-то и оно.
Нет, прежде всего нам нужно попытаться самим разгадать эту загадку.
Мы так и не решились отсоединить кабель от катушки — вдруг таинственное поле, исчезнув, не появится снова? Мы спрятали катушку вместе с аккумулятором нашего автомобиля в одном из подсобных помещений и периодически меняли источники питания. Так было тридцать лет назад. Так оно и осталось до сих пор. Мы ни разу не отключали электричество, и поле до сих пор там.
Сначала мы пытались работать на голом энтузиазме, но в нашем распоряжении имелись лишь несколько простейших измерительных приборов и пара часов времени по вечерам. Вскоре стало ясно: такими темпами мы можем возиться годы и десятилетия и не добьемся никакого внятного результата. Нам требовалась хорошая база.
А именно: деньги.
Я знал всего одного состоятельного человека — моего брата Дитера. И вот однажды вечером, когда все сотрудники института разошлись, я привел его в наш подвал и показал катушку, лежавшую на пяти старых деревянных ящиках. Не очень-то впечатляющее зрелище.
— И что это за барахло? — спросил Дитер недовольно. — Зачем мы сюда притащились?
— Подожди, сейчас все узнаешь, — успокоил его я. — Вот, держи.
И я протянул ему массивную металлическую болванку.
Дитер хмыкнул:
— Сталь. Кажется, St-50. Вес около пятисот граммов. Думаешь, я таких никогда не видел?
— А теперь помести ее в поле, — я старался не реагировать на его выпады.
— В какое еще поле?
— Вот сюда, внутрь катушки.
— И что произойдет? — спросил он с подозрением. — Меня дернет током, да?
— Ничего подобного. Не бойся. Просто сделай это.
Он с опаской покосился на меня, занес руку над кольцом катушки, стараясь держать ее повыше, и разжал пальцы. Подобно множеству предметов, исчезнувших до того, металлическая болванка так и не коснулась земли. Ее просто не стало. Была — и нет.
— Круто, — Дитер скупо улыбнулся. — Ну и в чем фокус? В чем секрет?
— Это не фокус, — ответил я.
— Но эта штука… — Дитер наконец сменил свой обычный тон невозмутимого скучающего богача. — Стальная штука… где она?
Я пожал плечами.
— Может быть, сгорела в солнечной короне. А может, канула в черную дыру в центре Млечного Пути. Правда в том, что мы не знаем.
— Но мы с удовольствием занялись бы этим, — осторожно вставил Конрад, явно испытывавший к моему брату гораздо больше уважения, чем тот заслуживал.
— И нам нужна твоя помощь, — добавил я.
— Моя помощь? — Дитер искренне удивился. — Но я же в таких вещах ничего не понимаю.
— Это трудно не заметить, — не удержался я от колкости. — Мы просто хотим, чтобы ты проспонсировал открытие маленькой частной лаборатории, где мы могли бы проводить свои исследования. А в результате получишь такие дивиденды, какие тебе и не снились.
Дитер возмущенно фыркнул.
— За кого ты меня держишь? За денежный мешок без мозгов? Я все понял, братишка. Ты притащил сюда какую-то штуку из арсенала Дэвида Копперфильда и пытаешься выманить у меня деньги. Не получится — я не такой дурак.
— Дай мне твой мобильник, — сказал я, стараясь не показывать, как его грубость действует мне на нервы.
Дитер поморщился, но достал из кармана трубку и протянул мне.
— Введи пин-код, — попросил я.
— И что будет?
— Просто введи.
Он пожал плечами, но подчинился.
— И что дальше?
— Ты помнишь свой номер?
— Разумеется!
— Хорошо, — и с этими словами я швырнул мобильник в кольцо катушки.
Мобильник исчез.
— Ты точно псих! — завопил Дитер. — Ты хоть представляешь, сколько он стоил?
— Тебе он наверняка не стоил ничего, насколько я тебя знаю, — возразил я. — А теперь, — я протянул ему свой телефон, — позвони на него.
— Что? Ты с ума сошел?
Но я уже сам набрал его номер.
«Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети», — сообщил нам хорошо знакомый женский голос.
— Здесь вещи на самом деле исчезают, — сказал я. — Исчезают бесследно. Ты понимаешь, какие возможности это открывает перед нами? Думаю, даже тебе это доступно.
Дитер молчал. Впервые в жизни я заставил его заткнуться.
Разумеется, он все отлично понял. Я никогда не отрицал, что у моего брата была великолепная деловая хватка. Наша первая лаборатория была оборудована в подвале здания, где располагалась фирма Дитера. Он потребовал свободный доступ к катушке по ночам, и тут нам пришлось уступить. По вечерам в подвал начиналось паломничество — люди несли моему брату деньги и то, от чего они хотели избавиться: растворители и токсичные вещества, ртутные соединения, старые рентгеновские аппараты, кислоты, удобрения и все в таком же роде. Скоро я уже имел понятие, что стандартный контейнер типа Р для радионуклидов окрашен в синий цвет и содержит шестьдесят литров смертоносной жидкости. А также узнал, сколько готовы заплатить люди, чтобы кто-то забрал у них все это добро.
Ошеломляющие открытия.