Страница 10 из 76
— Спасибо, сэр — ответил человек.
Таннер повернулся к Хеннесси и Данте.
— Итак, — сказал он, — Я бьюсь об заклад, вы оба задаётесь вопросом, что чёрт возьми происходит. Пройдите на мостик, там мы поговорим.
После того как Таннер закончил свои объяснения, Хеннесси чувствовал, что что-то было не так. Ещё бы, он был взволнован тем что спустится к центру кратера, возбужден тем что найдет там и увидит откуда это взялось. Это может, как сказал Таннер, быть удивительным, может быть даже первыми признаками разумной внеземной жизни. Но возможно, это просто аномалия. Он пытался не поддаться волнению.
Кроме того, кое-что ему явно не договаривали. Конечно ДреджерКорп была не единственной, кто обнаружил объект. Но даже если и была бы, разве они не обязаны были сообщить об этом? Разве они не должны были пройти через соответствующие инстанции, проконсультироваться с Мексиканским правительством? Не следовало ли это стать совместным проектом, в котором ДреджерКорп участвовала бы, но под контролем правительства, вместо того чтобы устраивать поспешную и внезапную операцию в глухую ночь?
Нет, они определенно не доведут до хорошего, и всё это может иметь серьезные последствия. Может быть он был немного наивным, может в прошлом он иногда смотрел на вещи по другому, когда всё было под вопросом, но он не был на столько наивен. Он знал, что если что-то пойдёт не так, то это будет вина не Таннера и ДреджерКорп, а его и Данте. ДреджерКорп избавятся от них без раздумий.
Он посмотрел на Данте, который обернулся и встретил его взгляд. Он казался крутым как никогда, его взгляд был мёртвым, глаза как у хищника. Ему всё равно, понял Хеннесси. Он сделает всё, что Таннер прикажет. Тут Хеннесси глубоко вздохнул и повернулся к Таннеру.
— Почему ночью? — спросил он.
— А почему бы и нет? — ответил Таннер. — У F/7 есть огни. Вы должны будете их использовать как только опуститесь достаточно глубоко, и безусловно должны использовать их, когда начнёте бурение.
— Не думаю что это то, о чём он спрашивает — хладнокровно сказал Данте.
— Нет? — спросил Таннер. — О чём же он тогда спрашивает?
— Это законно?
— Это правда? — спросил Таннер, поворачиваясь к Хеннесси. — Это то, о чём ты спрашиваешь?
Хеннесси замешкался на секунду, затем кивнул.
— Просто это кажется немного странным для меня — сказал он. — Разве это всё, весь этот кратер, не принадлежит Мексике? Разве его не должны были сдать в аренду местной поисковой организации? И что происходит с командой этого корабля? Они военные или нет? Если да, то почему они не одеты в форму? На чьей они стороне? Если нет, то что, чёрт возьми, тут происходит?
— Тебе не нужно думать об этом — ответил Таннер. — У меня всё под контролем. Не беспокойся.
— Но мы те, кто будет нести на себе всю ответственность, если дела пойдут плохо — сказал Хеннесси.
Таннер ничего не ответил.
— Разве я не прав? — спросил Хеннесси, обращаясь к Данте. — Нам не стоит беспокоиться? У тебя нет проблем с этим?
Данте ничего не сказал.
Хеннесси повернулся обратно к Таннеру.
— Мне не стоит беспокоиться? — спросил он.
Таннер ответил:
— Я уже дал тебе ответ.
Хеннесси вздохнул.
— Смотри — сказал Таннер.
— Разве ты не хочешь участвовать в этом? Это может быть чрезвычайно важным, но это не значит, что мы не рискуем. Вы должны решить для себя, Хеннесси. Если вы не хотите идти, вы можете не идти, но вы должны решить прямо сейчас.
Хеннесси долго сомневался. Каким бы это ни было, законным или нет, оно было важным. Он не мог доверять Таннеру, но опять же, он не мог доверять хоть кому-нибудь в ДреджерКорп. Он знал это, когда подписывался на дело. Но ему всегда удавалось выходить сухим из воды. Неважно было законным или нет то, что они делали, он сказал себе, что постарается убедиться в том, что его участие в этом было законным. Притом, если дела пойдут слишком плохо, он сможет уйти позже. Он пошёл бы вместе с ними, но он не стал бы доверять Таннеру, поскольку тот мог кинуть его. В конце концов он кивнул.
— Хорошо — сказал Таннер. Тогда идите оба.
14
Раньше он никогда не бывал в батискафе ночью. Люминесцентное освещение, с темнотой вокруг, ударило его одновременно как жесткость и грязь, как кабинет сумасшедшего стоматолога. Оно осветило его лицо и лицо Данте в ярком контрасте.
Они пристегнулись на своих местах, Хеннесси спереди на управлении, Данте позади и справа от него, рядом с балластом. Подъемник поднял их над водой. Некоторое время они висели, покачиваясь, и затем их внезапно отпустили.
Они врезались в воду и темнота стала ещё более полной. Данте включил внешние огни, которые перебивали свет внутри. Хеннесси проверил управление. Он вставил наушник и отрегулировал микрофон так, чтобы он не тёрся об его щёку. Он проплыл на F/7 немного вперёд и назад, включил бур, и посмотрел как он вращается. Он проверил сигнал гидролокатора. Он проверил эхолот и попросил Данте проверить замки иллюминаторов. Похоже всё было в порядке.
— Это Плоткин — сказал Хеннесси, сообщая своё кодовое имя в микрофон.
— База, вы там? Вы меня слышите? — голос Таннера трещал в его ушах.
Человек был на голоэкране, а его изображение четким, легко определяемым.
— Слышу и вижу тебя четко и ясно — сказал Таннер. — Всё готово?
— Вас понял — сказал Хеннесси. Данте подтвердил.
— Приступайте, когда будете готовы, Плоткин — сказал Таннер.
Некоторое время Хеннесси оставался неподвижным, держа руки на управлении, затем отключил видеосвязь и поплыл.
Теперь это всего лишь вопрос времени, подумал Хеннесси, четырёх или пяти часов. Он откинулся назад и потянулся. Сначала они погружались медленно, затем немного побыстрее. Он был осторожен в управлении. Воздух внутри F/7 стал тяжелее и заметно теплее. Он попросил Данте проверить кислородный рециркулятор, хотя он и знал, что это работа климат-контроля, из-за смертельного холода снаружи.
Время от времени рыбы мелькали в свету ходовых огней, и пока они погружались всё глубже и глубже, это происходило всё реже и реже. В основном они были вдвоём в этом тесном судне, дыша воздухом друг друга и ожидая, просто ожидая.
У него болела голова. Похоже она болела на протяжении всех этих дней. Он немного повернулся в своем кресле и бросил беглый взгляд на Данте, который смотрел на него не отрываясь.
— Что такое? — спросил Хеннесси.
— Что что? — спросил Данте.
Хеннесси повернулся обратно. Этот парень кого угодно сведёт с ума, подумал он. Похоже становилось ещё жарче. Воздух стал ещё более тягостным, было тяжело дышать.
Ещё сотня метров. Он никогда не считал, что внутри F/7 может быть так тесно. Но сейчас, когда они спускались и инструменты не нуждались в пристальном внимании, это было единственное о чём он мог думать. Пот с него лил градом. С него текло ручьём, вёдрами. Он чувствовал будто может утонуть в собственном поту.
Он засмеялся.
— Что? — спросил Данте.
Он снова засмеялся. Он ничего не мог поделать с собой. Он знал, что не может утонуть в собственном поту, но вдруг это случится? Это было бредом, все это было бредом.
— Сделай глубокий вдох и возьми себя в руки — сказал Данте.
Он знал, что Данте был прав. Последнее, чего он хотел, это впасть в истерику здесь, на борту, едва ли большем, чем зимнее пальто, в милях от помощи. Нет, он не мог этого сделать, нет. Но затем, также, последовала другая усмешка.
Он услышал как щёлкнула застёжка на ремне Данте и вдруг он оказался рядом с ним, опираясь на приборную панель, батискаф накренился немного перед тем, как откорректировать себя. Он снова усмехнулся, Данте схватил его за горло. Вдруг он не смог дышать.
— Слушай — сказал Данте. — Мы можем сделать это двумя способами. Мы можем сделать это с тобой живым, или мы можем сделать это с тобой мёртвым. Мне не важно, каким способом мы это сделаем.