Страница 8 из 45
- Ни эти, а эта, ты наверно хотел спросить? – ответила ты.
- Чё за хрень?
- Ни чё! Когда ты последний раз смотрелся у доктора? Ты когда-нибудь так испортишь нам кого-нибудь из них! Задолбал!
- Ты чё? Охренела? – стал повышать голос Манай.
- Хватит орать, - взревел «отец», - ребёнок рядом.
- А какого хрена она несёт? – возмутился Манай.
- Я говорю, хватит - ребёнок рядом. Ему нечего слушать вашу ругань и то, о чём вы тут трёте. Не при детях! Когда Господин Ушлый появится?
- Вот он появится, посмотрит на неё, и скажет, что она испорченная, - вставила опять женщина.
- И ты молчи, - сказал ей «муж», и уставился вопросительно на Мамая.
- Послезавтра вечером.
- Скажи ему, что мы слышали по новостям, что для нас повысили выплаты, и мы хотели бы это ощутить.
- Давайте сначала эту скинем, потом поднимем с ним этот вопрос. А то обозлиться, и не захочет у нас покупать.
- Он не захочет, - опять попыталась встрять в разговор женщина, - только потому, что унюхает на ней твою сперму.
- Жена!
- Да она бесится, что я её не подпускаю к ней!
- Вы, оба, заткнитесь! А ты не говори с ней в таком формате!
- А кто она такая мне? Мать? Инвестор?
- Чёрт, да хватит же! Давай нам жрать, а то он не заткнётся, - обратился «муж» к «жене».
- Мне там цианиду не забудь подсыпать, - уже поспокойней и шутливо сказал Манай женщине.
- О, как-нибудь, не беспокойся!
Манай ухмыльнулся.
- Так что там за клиент, - обратился он «отцу».
- Миллионер.
- Это хорошо. О, а вот и Ушастый!
В кухне появился подросток лет двенадцати.
- Не переспал?
- Переспишь тут, когда на весь дом: Мама, мама, мама, мама!
- Ещё один выблюдок! – вставила женщина.
- Слушай, ну хватит, - сказал ей муж.
- А что? Разве я не права? Родился вследствие блуда? Да. Ущербен и уродлив? Да. Постоянно в ссоре с собой и с окружающими? Да. Дурная наследственность на лицо. О чём у него не спросишь, всё только врёт, с намерением и без. Учиться бы его отправил, Манай!
- Я вчера подглядывал, как она мылась, а она это видела, - сказал Ушастый. Внешность которого, действительно, привлекала к себе огромными ушами и лысым черепком. Во всём остальном, даже в манере одеваться, он пытался походить на своего кумира и работодателя – Маная.
- Ну, не придурок? – спросила женщина.
- Я в ней не нуждаюсь, она нуждается во мне.
«Отец» одной рукой прикрыл глаза малышу с морковкой, которой тот ковырялся в ухе, а другой очень сильно дал подзатыльник Ушастому.
- А это правда? - обратился он к жене.
- Я его не видела.
- И долго ты его не видела?
- Ну, минут двадцать пять, пока не кончила, - вставил Ушастый.
- Всё, давайте есть, - сказал «отец».
Женщина стала подавать тарелки с едой.
После завтрака Манай открыл буфет и извлёк бутылку виски.
- Кому плеснуть?
- Давай, - сказал «отец».
- И мне, - сказал Ушастый.
- Так как ты маленький, - сказал Манай, наливая себе и «отцу», и, уже наклоняя бутылку над подставленным Ушастым бокалом, добавил, - то тебе, чтобы только понюхать, - и налил на донышко.
- Книжку, лучше, ему купи, - сказала женщина, унося из кухни ребёнка.
«Отец» с подростками остались на кухне одни. Ещё с час они выпивали виски и курили. Потом все направились на выход, а на улице разошлись кто куда. Через пятнадцать минут вернулся Манай со своим вечным спутником Ушастым.
- Что, опять? – спросила у него женщина.
- Не шуми, мама, - иронично акцентировал он последнее слово, - мне надо удостовериться, что с ней и с ним всё в порядке, потому что послезавтра за ними приедут.
- Знаю я твои проверки! – бросила она и зашлёпала босыми ногами от него.
- Иди пока в свою комнату, - сказал Манай Ушастому.
Дождавшись, когда пятки Ушастого перестали видеться сквозь дырки перил лестницы, ведущий на второй этаж дома, Манай отправился к двери, которая ведёт в подвальное помещение. Миновав дверь, спустился по трёхметровой лестнице. Здесь он стал открывать ключом другую дверь, которая оказалась толще обычного – звуконепроницаемая. Через метр коридора, ещё одна – такая же. За третьей дверью оказался коридор с несколькими дверьми. Он направился к крайней. Открыл её другим ключом и заглянул аккуратно. В дальнем углу сидела, сжавшись, девочка лет одиннадцати. Убедившись, что ему ничто не угрожает, Манай ступил в помещение и закрыл за собой дверь.
- Привет, сестричка! – сказал он.
Девочка ничего не ответила.
Он прошёл и сел на её кровать. Посидел, смотря на неё некоторое время.
- Иди сюда, и сделай это сразу, - его глаза стали источать ещё больше бешенства, которое и так уже возникло у него, когда он не получил ответное приветствие.
Девочка знала, что может последовать за этим взглядом, послушно поднялась на ноги и подошла к нему.
- Послезавтра кончаться все твои страдания – ты отправляешься в хорошую семью, где ты будешь делать всё, что тебе скажут, в том числе и то, чему ты научилась со мной. Но только за это там с тобой будут хорошо обращаться, и у тебя всё будет, а не как тут. Поняла?
- Да, - тихо ответила девочка.
- Присядь, - указал он рукой на место рядом с собой.
Девочка села.
- Ближе, - скомандовал он.
Она повиновалась.
- Ещё ближе.
Девочка пересела ещё ближе, и их бёдра соприкоснулись.
- Ведь тебе тут не нравится, да? – спросил он.
- Да.
- Ты же хочешь от нас уехать, да?
- Да.
Он положил руку на её голую ногу.
- Ты же не захочешь больше к нам вернуться, да?
- Да.
Он стал смещать свою руку выше по ноге.
- Ты должна знать, что если ты будешь плохо вести себя в этой хорошей семье, - его рука уже была у неё под юбкой, - тебя обратно не вернут, а отправят на утилизацию, как батарейку. Ты знаешь, что делают с батарейками или ты хочешь красивые одежды?
Вопрос породил растерянность у девочки, её растерянность – показную агрессию у Маная. Такую схему он когда-то заучил, и не трудился над её совершенствованием. Теперь его показанная злость служила для него, и для девочки, некоим оправданием его «плохих» действий. Он даже иногда говорил, что теперь он вынужден сделать ей плохо, ведь она сама виновата.
Он провёл с ней пятнадцать, одних из самых пошлых минут своей никчёмной жизни. Пятнадцать минут, которые атомной бомбой разорвались бы у неё в психике, если бы не колоссальный иммунитет, выработанный за одиннадцать лет её маленькой, страшной жизни. Без намёка на понимание этого, существо в виде Маная спокойно проворачивало ключ в замке темницы девочки, запирая её, потом тоже самое это существо проделало с другими двумя дверьми, которые вывели его в прихожую часть дома. Здесь он кликнул Ушастого, дождался, когда тот спустился, и вместе с ним скрылся опять в том направление, в котором они удалялись уже некоторое время назад, когда расходились с «отцом».
Женщина осталась в доме с маленьким ребёнком. Она усадила его в гостиной на ковёр, вывалила перед ним ящик с игрушками и занялась хозяйством: уборка, стирка.
Через пару часов у неё зазвонил телефон.
«Здравствуйте, - заговорила с ней женщина, - вас беспокоят из Ювенальной юстиции. Департамент по надзору за Благополучными семьями. Неделю назад от вас было получено сообщение об исчезновении у вас двоих детей. Вы же заявили в полицию?»
«Да, конечно. Полицейские были у нас, мы давали показания. Если правильно владею терминами – идёт следствие. И мы всё сделали правильно, и скорей всего успех операции очевиден. У нас работают профессиональные полицейские. Я даже слышала, что скорей всего послезавтра уже будут результаты».
«Не скажу, что знание этого делает меня сколько-нибудь счастливой, но я желаю вам удачи, а что касается моего обращения, то ситуация следующая. На данный момент - не знаю, известно ли вам - но у нас наблюдается дефицит с Благополучными семьями - не хватает квалифицированных кадров. У вас в анкете написано, что вы рассматриваете возможность оперативного реагирования в случае таких проблем. Нам необходимо на неопределённое время приютить двух деток. Примите, пожалуйста, этих детей: или до окончания вашего следствия, или больше, если у вас будет возможность. Наше министерство очень высоко ценит такие семьи, как ваши. Как думаете – справитесь?»