Страница 7 из 8
Остановившись у панельного девятиэтажного дома, я вышла из машины. По идее, мне надо бы позвонить Юрию Сазанову и сообщить о моем желании с ним встретиться. Но я этого специально делать не стала, решив, что в данном случае лучше неожиданно увидеться с этим субъектом. Хотя сейчас будний день, в это время большинство граждан трудятся на своих рабочих местах, поэтому не факт, что я застану человека дома.
Но мне повезло, в домофоне откликнулся хрипловатый мужской голос. Мне сразу не открыли, переспросив два раза, кто я и что мне надо. Но вот дверь «запищала», и я вошла в подъезд. Нужная мне квартира находилась на четвертом этаже.
— Детектив?! Интересно! Ну, проходите! — Внимательно меня осмотрев, хозяин распахнул дверь и впустил меня внутрь.
Юра Сазанов оказался мужчиной лет тридцати трех — тридцати пяти, высокий, жилистый, с короткой стрижкой, худым сосредоточенным лицом и пронизывающим подозрительным взглядом. Он был в трико и фланелевой клетчатой рубашке.
— Ну надо же, баба детектив! Чего только не бывает в этом мире. А документик у вас имеется? Присаживайтесь.
Мы оказались на кухне, я присела на предложенный мне стул. Слово «баба» я пропустила мимо ушей — уже привыкла, мне и не такое приходилось слышать.
— Меня зовут Татьяна Иванова, и я частный детектив. Вот моя лицензия. — Я протянула ламинированный документ.
— Ну что ж… И что вас привело ко мне, детектив? — спросил хозяин квартиры, вернув мне лицензию.
— Вы слышали о смерти Валерия Михайловича Тарковского?
— Слышал. Его убили, — сухо ответил Юрий.
— Кто вам об этом сообщил? — поинтересовалась я.
— Вчера вечером на тренировке наш тренер сообщил нам.
— А что за тренировка?
— «Хапкидо». Знаете про такое?
— Да, конечно, — ответила я. — А ваш тренер знал Тарковского?
— Разумеется, да кто его не знал. И я знал, даже занимался у него. Все, кто в этой сфере крутятся, на слуху. Наш Евгений Александрович даже хотел на похороны сходить, кажется, сегодня.
— Да, сегодня. Похороны уже прошли. А почему вы не были на похоронах?
— А что мне там делать?! — повышенным тоном ответил Юрий и пристально посмотрел на меня.
— Вы же занимались у него.
— И что?
— Как что! Проводить в последний путь своего бывшего наставника, у которого когда-то тренировались, — спокойно проговорила я и тоже пристально глянула на своего собеседника.
— Да какой он мне наставник! Ничему научить не мог, только строил из себя. Ладно… О мертвых нельзя плохо… Кстати, мадам, — Юрий снова вонзил в меня свой пристальный взгляд, — я так и не понял, почему вы здесь и так ловко задаете мне вопросы?
— Я расследую убийство Тарковского, — ответила я.
— А-а-а, вот оно что! Тогда понятно. И кто же, интересно, вас нанял?
— Его вдова и ребята из группы.
— Понятно, эти болваны решили выяснить, кто же посмел убить их ненаглядного Валерия Михайловича. Вот это новости! — Юрий закинул ногу на ногу и усмехнулся.
— Почему в ваших словах столько сарказма? — спросила я и повторила движение собеседника — закинула ногу на ногу.
— Да потому, что они там все смешные. Вы же видели ребят? Ну и как вам эти гаврики? Они же ничего толком не умеют, ничему их не научил покойный наставник, царство ему небесное.
— Дело не в том, научил он их чему-то или нет. Они уважали его и ценили, и нет ничего смешного в том, что ребята хотят выяснить, кто же убил их наставника.
— Да ради бога, пусть выясняют. Мне-то что? И чего вы хотите от меня?
— Юрий, мне известно, что произошло в походе в августе. Вы подрались с неким Вячеславом, а потом вас выгнали из группы.
— А-а-а, вы и об этом знаете, вам уже все рассказали. Неудивительно. Хотя я рад, что это случилось. Все, что ни случается — все к лучшему. Я имею в виду тот случай в походе. Тогда я уже и сам подумывал покинуть этот гнилой коллектив с их традиционными штучками — я ж туда пошел, чтоб чему-то научиться, узнать что-то новое. Пополнить и разнообразить, так сказать, свой боевой арсенал. Я и карате занимался, и теквондо, в спецназе служил, рукопашный изучал. А тут, смотрю, название экзотическое, описание школы такое заманчивое. Схожу-ка, думаю, посмотрю, что там и как. Сходил, пообщался, записался, стал заниматься. Вначале даже нравилось, особенно с шестами и палками упражняться. В этом деле Тарковский шарил, не спорю. Но с ножами явно отставал. Я думал, вьетнамские боевые искусства дадут мне новые знания в этой области, а ни фига! Я-то на ножах собаку съел, и Тарковский это видел, я даже его превосходил. А он от этого бесился. Ну, короче, я разочаровался в этом стиле, в наставнике, да и ребята там тоже не те. И вообще, не пойму, зачем я пошел тогда в этот поход, ведь собирался же уходить из группы. Но подумал, раз поход, типа сборы, значит там и тренировки будут частые, авось что новенькое покажет наш наставник. И знаете, что я вам скажу?
— Что?
— Валерий Михайлович сам толком не разбирался в этом стиле. Он его недавно стал осваивать, и его куцые знания, возможно, подходили для тех ребят, которые ничем подобным раньше не занимались. А для таких, как я, этого было мало, слабоват для меня был наставник. Я не спорю, сам стиль этой школы, может, и неплох, но тренироваться надо у настоящего мастера, такого как мастер Бинь, который с детства этим занимался. Вот у такого человека я бы тренировался. А сам Тарковский… да, может, он был и неплохой боец, хотя я в этом сомневаюсь, он тоже в свое время много чем занимался. Но как наставник в данном стиле он был никакой.
— Значит, окажись вы с ним в схватке на ножах, вы бы одержали победу? — спросила я и внимательно посмотрела на Сазанова.
— Думаю, что да. Подождите… Я не понял! А-а-а, ну все ясно! Тарковского же зарезали ножом, и вы меня подозреваете.
— Да, Юрий, вы правильно поняли. И вы только что сами рассказали, что вы хорошо владеете техникой работы с ножом и что Тарковский вам в этом уступал. И мотив у вас имеется.
— Мотив?! Какой мотив, вы о чем, сударыня? Да зачем мне его убивать?
Юрий подался чуть вперед, его глаза из узких превратились в круглые и даже немного покраснели. Я не дернулась, но внутренне вся подобралась.
— У вас обида на Тарковского. Он вас выгнал из группы, это было для вас, думаю, унизительно.
— Да, это было унизительно, но это не повод, чтобы его убивать. Зачем мне это надо? Конечно, я был зол, хотелось их всех там порвать… в общем, показать, кто они и кто я. Особенно хотелось накостылять этому Славе, ведь из-за него все началось и из-за его стремной тупой бабы. Правда, там, в походе, он и так слегка получил. Я потом хотел, не скрою, поговорить с ним уже по-другому, без лишних глаз. А потом отошел немного и думаю: на хрен мне это надо? Руки еще марать о всякую мразь. Потом проблем не оберешься. Такие, как он, сразу в полицию побегут, заяву напишут.
— Но тем не менее, Юрий, вы первый подозреваемый в этом деле. Если вы не виноваты, то я буду только рада. Скажите, где вы были в момент убийства? — спросила я и назвала дату и время.
— Так, постойте. А я ведь, кажется, дежурил. Мне сегодня на смену заступать, а в тот день меня попросили заменить человека. Сейчас возьму календарь, чтобы точно посмотреть.
Юрий выбежал из кухни и растворился в недрах квартиры. До этого момента я сидела спиной к коридору, но сейчас тут же встала около мойки — рядом был второй стол, на котором лежала разделочная доска. Мои пальцы едва коснулись ее. При необходимости я могла бы доску сжать в руке и оказать сопротивление.
Юрий появился в дверях кухни, немного удивленно глянул на меня, затем ухмыльнулся.
— Сменили позицию? Довольно грамотно. Только я не собираюсь на вас нападать и доска вам не понадобится.
— Какая доска? — спросила я невинно, будто ничего не поняла. — У меня просто затекла спина от долгого сидения.
Парень явно непрост, вот что значит — служил в спецвойсках. В наблюдательности ему не откажешь. Но я привыкла всегда подстраховываться, иначе бы уже давно получила смертельный удар в спину.