Страница 3 из 3
— Ради него я сделал то, чего никто не мог, а … зачем оно мне теперь?
Сплевывая кровь, он прохрипел:
— Проклинаю это золото! Проклинаю его и всех, кто его захочет! Пусть ни один изних не умрет своей смертью! Пусть они убивают друг друга из-за золота, пока оно не достанется духам воды, у которых я его отнял!
В таверне на берегу Рейна стены дрожали от разгула. Все — римляне и германцы — пили, горланили и на все лады восхваляли Зигфрида.
— Ты славнее самого Донара-Громовержца! Ведь он не смог убить Мирового Змея, а ты одолел дракона! — кричал какой-то рыжий бургунд.
И только однорукий ветеран-таможенник, попивая в углу кислое вино, скептически усмехался:
— Знаем мы этих «драконов». Собрал небось шайку беглых рабов и грабил виллы и казначейства, пока не набил золотом все четыре мешка. На таких драконов я бы и сам поохотился. Да какой из меня теперь вояка!
Зигфрид так и не стал конунгом франков. Власть, которая покупается за деньги, была ему теперь противна. Особенно, когда он вспоминал Регина, чуть было не убившего своего воспитанника из-за двух мешков золота. Но он не бросил и сокровищ дракона. Люди, среди которых он вырос и которые так единодушно превозносили его, еще не научились как следует тратить золото. Но уже научились уважать его и тех, кто умел добыть его мечом. Слава и золото принесли Зигфриду руку прекрасной Кримхильды — сестры бургундских конунгов. Золото же и погубило его, а затем их самих и их молодое королевство на Рейне.
Певцы все сваливают на ссору двух ревнивых баб — Кримхильды и Брунгильды, сестры Аттилы. Зигфрид, конечно, плохо обошелся с Брунгильдой: бросил, потом обманом сосватал за конунга Гунтиара. Хотя с этой полоумной шаманкой и сам черт бы не сладил … Но дело было не в бабах. И даже не в золоте. Эти сволочи, Гунтиар с братцами, убили Зигфрида в лесу, когда он ехал на тинг[2]. Ехал, чтобы призвать бургундов соединиться с повстанцами-багаудами против гуннов и римлян. Победителя Дракона послушали бы! И тогда Бич Божий был бы разбит на тринадцать лет раньше, и не разорил бы мою Антию и много других стран. И Рим добил бы не Гейзерих вандальский, а Зигфрид … Но проклятое золото не прошло бургундам впрок. На него позарился Аттила. Все, что они сумели — устроить напоследок драку в каганском дворце. Но Валгаллы мерзавцы не увидели: гунны бросили Гунтиара в яму со змеями, а Хагену, главному подлецу, вырезали сердце. Да кто бы о них пел, не погуби они Победителя Дракона! Только драконье золото не досталось и кагану. Перед тем, как ехать в его ставку, братья-конунги утопили сокровище в Рейне. Так сбылось проклятие, сказанное там, куда еще, верно, не скоро ступит нога белого человека.
(«Искатель. Украина». 2008. № 5)
2
Тинг — народное собрание.