Страница 8 из 12
Первый ответ был такой:
«Госпожа Адела Томсова!
Из вашего письма мы поняли, что болезнь вашего мужа дело затяжное. Надеемся, у вас достанет душевных сил, чтобы не чувствовать себя несчастной. Вы молоды, вся ваша жизнь еще впереди. Зачем сокрушаться из-за того, что вас не поняли? В конце концов, это даже к лучшему, что ваш супруг сошел с ума теперь, а не позже, после нескольких лет счастливой семейной жизни. Когда вы немного успокоитесь, напишите нам. Вы пишете такие милые, разумные письма. Надеемся, что вы послушаетесь наших советов и не будете унывать».
Теперь прочтем другой ответ:
«Госпожа Адела Томсова!
Советуем вам со всей серьезностью подготовиться к исполнению самой высокой миссии из всех, когда-либо возлагавшихся на женщину. Подумайте только, ведь в один прекрасный день вы станете матерью, а вы обязаны стать ею, и грустные мысли об одиночестве, в коем вы влачите дни свои, думая о муже, который теперь так далеко от вас (я вытер набежавшую слезу: значит, она все-таки меня любила!), мигом улетучатся из вашей головки. Утешайтесь надеждой, что и вы вступите в благородный сонм матерей, что и вы посвятите себя воспитанию своего ребенка так, чтобы из него вышел честный член чешского общества».
А вот и третий ответ:
«Госпожа Адела Томсова!
Почему вы вечно жалуетесь на судьбу? Верьте, „Счастливый очаг“ является вашим самым искренним другом! Вами овладевает меланхолия? У молодой, красивой замужней дамы меланхолия проходит, как только она становится матерью, ибо именно материнство есть дополнение к тому счастью, которым так щедро одаривает своих читательниц „Счастливый очаг“. Вы будете читать наш журнал с малюткой на руках, и мир снизойдет на вашу душу, где будет пылать и сверкать материнская любовь прекраснейшими из цветов своих. „Мое спасение в материнстве!“ — вот ваш девиз».
Теперь все ясно. «Счастливый очаг» повелел, чтобы моя жена стала матерью, и она, верная его заветам, сделалась ею, разумеется, без моего ведома. Знать бы, кто меня заменил!
Читаю четвертый ответ:
«Госпожа Адела Томсова!
В ответ на ваш запрос направляем по вашему адресу нашего рассыльного».
Ну и ну! Вот это по-родственному! Рассыльного направляют к подписчице! Так, значит, любовника нет и не было! Добрая моя жена, как ты последовательна во всем: не любовник, а всего лишь рассыльный!..
Я заплакал от счастья и пошел поздороваться. Жена кормила грудью дитя «Счастливого очага» и, увидев меня, воскликнула тоном полнейшей невинности:
— Погляди, дорогой, какой мальчишка! Ему всего два дня, а у него уже такой разумный взгляд!
Я бы этого не сказал. Младенец был туго-натуго спеленат, и мне скорее казалось, что он выглядит преглупо.
Случившаяся тут повивальная бабка так и ахнула:
— Весь в вас, ваша милость. И взгляд тоже ваш.
Возможно, у меня был такой же глупый вид.
— Я тут не переставая заботилась о нашем будущем малыше,— сказала жена,— и частенько обращалась в «Счастливый очаг» за советами. Вот, читай!
У нее опять был наготове целый ворох рекомендаций и наставлений.
«А. Т. из Праги.
Вы спрашиваете, как одевать маленького ребенка — мальчика. Вашему сыну скорее всего подошла бы свободная матросская блуза, которую можно носить с разнообразными украшениями на воротнике в комплекте с короткими штанишками или длинными брючками. Подошел бы ему также практичный, так называемый спортивный костюм из добротной шерстяной ткани с выработкой. Это незаменимая вещь, в особенности для школьника. Для прогулок купите плащ-реглан, лучше всего из гладкой синей ткани».
— Ну что? Забочусь я или не забочусь о нашем крошке? — сказала жена.— Читай дальше!
«Госпоже А. Т. из Праги.
Появление зубного камня можно предупредить, если регулярно полоскать ребенку рот и чистить зубы. Вы правильно сделаете, если при первом же подозрении поведете его к зубному врачу».
— Так ведь у него нет зубов!
— Как нет?! Покажи, я еще не успела посмотреть.
Вдруг она зарыдала.
— Что с тобой, дорогая? — встревожился я.
— Сейчас будет очень неприятное письмо!.. Читай же!
«Госпоже А. Т. из Праги.
Вы пишете, что ваш мальчик не говорит, все свои чувства выражает только телодвижениями и сердито сучит ножками. Это можно объяснить по-разному. Скорее всего он глухонемой. А может быть, у него парализованы органы речи. Но возможно, он страдает падучей. Немедленно покажите его специалисту, который посоветует, надо ли отдавать ребенка в заведение для глухонемых. Вопрос настолько серьезен, что всякое промедление может иметь тяжкие последствия».
— Так ведь он кричит во все горло,— успокаивал я жену.
— Ну и что ж, что кричит. Разве глухонемые не кричат? — всхлипывала она.
С того дня на меня и стали нападать приступы неудержимого смеха.
Мальчугана назвали Феликс, что значит «счастливый». Святой Феликс был мучеником, не знаю только, выписывала ли его жена «Счастливый очаг».
За три дня до крестин супруга направила меня в редакцию «Счастливого очага» узнать, как крестят детей и нет ли на этот счет полезных советов от читательниц, она бы их применила на практике.
Рассудила она верно. В редакционном портфеле хранилось сорок семь писем, причем большая часть весьма прогрессивного содержания. Читательницы советовали, как должна быть одета молодая мать для этой церемонии, кого следует пригласить на торжественный обед, как накрыть стол. Иные экономные хозяйки рекомендовали не предаваться излишней роскоши и, если, к примеру, дело происходит в марте месяце, подавать к столу только землянику и свежие огурцы. Другие, в свою очередь, писали: если крестины происходят зимой, необходимо положить новорожденному на язык не обычную поваренную соль, а бертолетову, что убережет от простуды.
Письма мне отдали в редакции вместе с толстой, богато иллюстрированной книгой — «„Счастливый очаг“ своим маленьким доброжелателям». Мой трехнедельный пасынок Феликс должен был листать ее и рассматривать картинки!..
Я вышел из редакции в прекрасном настроении: редакторша сказала, что по моему внешнему виду можно судить о моем полном выздоровлении. Я не остался в долгу и вручил ей рецепт, как из жженой чечевицы и пригорелых хлебных корок приготовить суррогат цикория.
Когда я пришел домой, жена с жадностью набросилась на письма. Ее главным образом интересовало, что можно есть малютке. Наконец ей попалось письмо следующего содержания:
«Уважаемая редакция!
Уже сорок лет я учительствую в П. Иметь детей было моей давнишней мечтой, однако судьба предназначила меня для иного поприща. Я стала учительницей, что сопряжено с безбрачием, и начала писать литературные произведения о воспитании детей грудного возраста, ибо вхожа в семьи, где имеется великое множество прелестных крошек. Известно, какая это беда для всякой матери, если у нее мало молока и, надеюсь, уважаемая редакция простит меня, если я без излишней застенчивости позволю себе просить ввести в журнал новый отдел: „"Счастливый очаг" — грудным младенцам“. Мне известно, как тяжела участь этих младенцев и поэтому делюсь открытием: материнское молоко можно с успехом заменить жареными желудями. Совсем недавно случилось мне наблюдать, как отнятый от матки поросенок с аппетитом поедал предложенные ему желуди; тогда же я установила, что отвар из желудей, заметьте — жареных, не повредит и человеку, ибо сама выпила на ночь четыре чашки такого отвара, к тому же весьма крепкого. Утром я почувствовала себя посвежевшей и теперь убеждена, что отвар из хорошо прожаренных молотых желудей, разбавленный водой, окажет благотворное влияние на развитие детского костяка, так как в желудях содержатся дубильные вещества, которые с успехом противоборствуют губительному недугу, именуемому по-французски — диаре́, а по-нашему — понос. Если бы дети сосали из бутылочки желудевый отвар, их матерям не приходилось бы все время стирать пеленки, и они с большим успехом посвящали бы себя литературному творчеству и общественной деятельности. Я прошу, чтобы уважаемая редакция воспользовалась моим опытом и напечатала эти советы в ближайшем номере журнала. Выражаю уверенность в том, что наконец-то чешский народ сумеет внести ясность в вопрос о пеленках.