Страница 50 из 102
Ключи, фонарик, коридор, в трехкомнатной квартире ни единой живой души. Тело на кухне.
Так-так... Дашку они вытащили из дома. А матушку ножичком кухонным. Наверняка, на нем отпечатки Дашкиных пальцев. Ой, как славно и складно мои гебисты рассчитали: сначала мать-старушку зарезала, потом любовника, что замуж не брал, и сама руки от тоски на себя наложила. Версия бытовой уголовщины -- комар носу не подточит, не то что ментовка и районный суд. А мы им версию подпортим и пальчики дочери вытрем. А можно и круче сделать.
Кирилл забрал тощую пачку Дашкиных документов из серванта, взял из ее сумочки в прихожей права в новенькой кожаной обложке, вернулся на кухню, где вынул нож из груди убитой и вложил в ее руку. Пальцы гнулись легко -- трупное окоченение еще не наступило. Затем он открыл на полную все четыре конфорки газовой плиты, задернул занавески и поставил на подоконник зажженную свечу.
Свеча горела на окне и будет гореть, пока воздушно-газовая смесь не достигнет необходимой концентрации для взрыва. Версия еще лучше, чем гебистская: безумная старуха решила отравиться газом, но зарезалась. Свечка ей поминальная. Упокой, Господи, душу новопереставившейся рабы твоей и спаси люди твоя, что проживают по соседству. Пусть это станет первым прощальным салютом в Дашкину честь. Второй салют на противоположной окраине города он постарается провернуть куда более эффектно.
Так же незаметно, как и добирались сюда, Леон и Кирилл вернулись к машине. Ничего и никого подозрительного они не почувствовали. Их тоже никто не видел в густом предрассветном сумраке на окраине в городском районе, спавшим тяжелым сном беспробудного пьяницы-забулдыги.
О гаражном пленнике Кирилл не забыл и теперь собирался отдать тому должное. В гараже при виде Кирилла с собакой мордатый малый от силы лет семнадцати от роду принялся мычать и дергаться всем туловищем. Шел парнишке в ту пору, похоже, восемнадцатый год, но в данный конкретный момент хозяин гаража легонько ткнул его в лоб, малый затух и обгадился. Потом Кирилл вынул кляп, снял алюминиевую проволоку, стянувшую руки засранца потуже, чем милицейские наручники, взяв за шкирку прислонил к стене, но тот с воплем рухнул на бетонированный пол и стал, извиваясь телом как червяк, обнимать Кирилла за ноги:
-- Дербан, не убивай, отпусти...
-- Не буду. Считай, я твою жизнь в секу выиграл.
-- Отпустите, дяденька, я больше не буду...
-- Заткнись, сявка, и запоминай.
По-хорошему, тебя надо было замочить сразу и без проблем. Но так и быть, пока живи, засранец. И помни: за тобой большой должок. Я временно даю тебе твою поганую жизнь. Но всегда могу забрать ее с процентами -- умирать будешь долго и больно. Теперь слушай и запоминай. Во дворе, где живет Косой, стоит новая "Волга", госномер такой-то, ее ты сейчас разуешь на пару колес, не меньше. Не сделаешь "Волгу" -- ой, как плохо тебе будет. Моему псу уже тебя жалко.
-- Все сделаю, как скажете, дяденька, только отпустите.
-- Птицей полетишь, Венька Скворцов.
Кирилл взял придурка со спутанными ногами за шиворот и вышвырнул из гаража, не преминув придать тому ускорение мощным пендалем в жирный зад. Автомобильный проходимец взвился в воздух и полетел на широкий простор. Птичка божия не знает ни заботы, ни труда. И гадит куда попало.
Кирилла нисколько не заботило, будет ли гаражный засранец трудиться над гебешной "Волгой". На нет и суда, возможно, не будет. Если же да, то придурок озадачит гебистов или привлечет внимание широкой правоохранительной общественности к новенькому раскулаченному и бесхозному автомобилю. Дядя Саша и квартальные присмотрят за приметной недвижимостью. А мы увидим, что почем.
Светало. На рассвете Кирилла с Леоном ждали Вирта с завтраком и незавершенные дела в угловой двухкомнатной квартире на пятом этаже панельного дома, располагающемся в квартале типовой застройки. Кирилл ел за столом, Леон под столом -- обоим так было удобнее. И оба одобрили кулинарные старания Вирты. Питались они из одного котла, по-человечески, а не по-собачьи. Только хозяйская порция была побольше.
После завтрака Кирилл вышел на балкон с чашкой растворимого кофе, закурил, но едва он подумал об интернет-новостях вместе с утренней физподготовкой вкупе с водными процедурами, как матерно выругался. Но до конца выразиться в бабушку и прочую душу-мать ему не удалось -- позвала Вирта, чтобы он компетентно оценил качество ее новых документов, удостоверяющих всякую личность в безумном бюрократическом мире, свихнувшемся на бумажной идентификации всего и вся.
-- Бумаги ты себе, мать, выправила как надо, не хуже и не лучше настоящих. Полиграфия на дому и паспортный стол в ванне -- это впечатляет. Деньги тоже можешь печатать?
-- Поставляй нужное сырье и материалы, тогда от прочих имеющих хождение купюр мои банкноты можно будет отличить только на масс-спектрометре. Давай сейчас попробуем синтезировать несколько пробных образцов?
-- Баловство это, нам безнала твоего хватает. Лучше взрывчатку объемного действия начинай разводить. Душ будем принимать на новом месте. Можно даже вдвоем...
-- Между прочим, я восстановила свои эффекторы на кое-каких прежних каналах.
-- Ну и что?
-- Для тебя эсэмэска от Мефодия лежала на сервере.
-- Давай ее мне на мобильник.
-- Он у тебя отключен. Я ее на монитор лучше выведу.
Братец Мефодий приглашал в субботу в гости. Пришлось отправлять ему SMS и объяснять, что в субботу он к ним не сможет, а в воскресенье будет в самый раз, пусть Валька его ждет к обеду.
Мефодий не спал с утра пораньше и через пару минут отозвался:
-- О, брателла! Я ему, понимаешь, звоню всю дорогу, а у него мобила отключена.
-- Мог бы и по проводу брякнуть.
-- Не было возможности. Всю ночь по осовскому списку хакеров брали.
-- Меня, надеюсь, среди них не было?
-- Ты у меня дошутишься. Я вот что тебе скажу, брат мой Кириллка, если паче чаяния тебе позвонит некий Игорь Алексеевич по фамилии майор Купренко, дескать, он мой сослуживец, и попросит о встрече, то отправляй его далеко, то есть ко мне, а я введу его в курс дела по поводу твоих экспертных заключений. Усек?
-- Так точно, без родственной санкции с твоими, так сказать, коллегами не встречаться и не общаться.
-- Понятливый ты мой. Вот еще что. Федька Хатежин меня помнит, хотелось бы верить. Хочу к нему в воскресенье завернуть. Передавай ему от меня привет. Желаю, как у любимого братца, собачку себе завести.
-- Какой ты, братец, умный. Всюду ты был, все-то ты знаешь. Откуда наслышан?
-- Слухом земля полнится и наш маленький городок. Но стража не дремлет и все замечает острым чекистским глазом. Бывай, брателла.
Как же, как же! Чекист Купренко нас заметил и, в гроб сходя, благословил. И отправятся его бренные нерастворимые останки по назначению, гораздо дальше того места, где сейчас находится братец Мефодий. Чисто уже сработано, а станет еще чище. Распылим молекулы на атомы!
-- Вирта, на горшок, я полагаю, больше никому не нужно? Затопи ты нам ванну по-черному. Через полчаса выезжаем.
Перед выездом Кирилл с Виртой еще раз проверили, все ли собрано. Оружие в кофре. Один Стечкин у Вирты под свитером, АКСУ у эффектора в багажнике. Очень удобно, если придется уходить со стрельбой от погони. Сумка с самыми любимыми и самыми нужными дисками Кирилла тоже уже в машине вместе с несколькими безделушками и доской XVII века с потемневшим ликом Спасителя. В противоударных коробочках уложены винчестеры. Отдельно наноэлектронные устройства чужаков. Все в отдельности да в исправности, все будет в цельности да сохранности.
Форточки и окна плотно закрыты. Вентиляция в санузле загерметизирована. Синтез жидкой первичной взрывчатки уже начался. Программу-детонатор для ноутбука с оркестром Вирта запустит по сети, когда они запрут дверь в квартиру. Тогда как сам Кирилл все же пришел у выводу, что необходимо оставить в обжитой квартире на долгую память о себе еще несколько особых сувениров.