Медуза

Глава 5

Пассажиры Б-3 были заперты в стальной тюрьме, из которой не выбрался бы и Гарри Гудини, а их изображения вольно странствовали по планете. Пара миниатюрных камер, укрепленных на внутренней стене батисферы, по волоконно-оптическому кабелю передавали изображение на главную антенну «Биба», а оттуда передача шла на спутник связи и немедленно транслировалась в многочисленные лаборатории и аудитории всего мира.

За тысячи миль от Бермуд красно-белый коммуникационный буй в пустынном районе Тихого океана передавал изображение на триста футов под поверхность, в тускло освещенное помещение. Ряд светящихся телеэкранов, размещенных на полукруглой стене этого помещения, демонстрировал зеленоватую картинку: мимо камер проносились стаи рыб, как конфетти на ветру.

Примерно десять мужчин и женщин собрались у единственного экрана, который не показывал морское дно. Все смотрели на сине-черный шар с надписью «НУМА». На их глазах эту картинку сменило изображение внутреннего помещения батисферы и двух ее пассажиров.

– Я-хуу! – крикнула Лоис Митчелл, вскидывая руки. – Док в пути, и на нем его счастливая шапка!

Все присоединились к ее аплодисментам, но потом в помещении стало тихо: заговорил Макс Кейн; его слова и изображение были не вполне синхронизированы. Он наклонился к камере, и ее линзы слегка исказили его нос и щеки.

– Всем добрый день! Меня зовут Макс Кейн, я директор Морского центра Боунфиш-Ки и веду передачу из копии батисферы Биба – Бартона.

– Доктор не упустит возможности упомянуть про свою лабораторию, – заметил седовласый мужчина, сидящий слева от Лоис.

Кейн продолжал:

– Мы в бермудских водах и собираемся повторить историческое погружение Биба – Бартона в 1934 году на глубину в полмили. Это третья по счету батисфера, поэтому мы сократили ее название до Б-3. Водителя батисферы зовут Джо Завала, он пилот подводных аппаратов и морской инженер-механик из Национального агентства подводных и морских исследований. Джо создал эту батисферу.

Завала установил прибор голосового контроля, который позволял водолазам менять изображение камер. Его лицо сменило на экране Кейна, и он начал описывать технические новации в конструкции Б-3. Лоис слушала краем уха, ее больше заинтересовало красивое смуглое лицо инженера, чем его рекламное выступление.

– Завидую доку, – произнесла она, не отводя взгляда от Завалы.

– Я тоже, – сказал седовласый мужчина, морской биолог по имени Фрэнк Логан. – Какая замечательная возможность для ученого.

Лоис слегка улыбнулась одними уголками губ, словно какой-то тайной шутке. Ее желание провести время в тесной батисфере с красавчиком Завалой не имело никакого отношения к науке. Ну, разве что к биологии.

Камера вернулась к Кейну.

– Отличная работа, Джо. Сейчас я хотел бы поблагодарить всех, кто сделал этот проект возможным. «Нэшнл джиогрэфик», Нью-йоркское зоологическое общество, правительство Бермуд… и, конечно, НУМА. – Он приблизил лицо к камере и стал похож на улыбающегося морского окуня. – Я хотел бы передать свои лучшие пожелания обитателям морского дна.

В помещении раздались возгласы и аплодисменты.

Логан, обычно молчаливый и сдержанный, как типичный житель Среднего Запада, на этот раз взволнованно хлопнул себя по бедрам.

– Ого! – воскликнул он. – Приятно, что док вспомнил о нас, все еще трудящихся в этом гробу. Жаль, что мы не можем ему ответить.

Лоис сказала:

– Технически это возможно, но неразумно. Для всего мира этой подводной лаборатории просто не существует! Мы, вероятно, всего лишь строка в правительственном бюджете, хитроумно замаскированная под покупку для флота стульчаков по пять тысяч долларов за штуку.

На губах Логана появилась улыбка.

– Да, я это знаю. И все равно жаль, что нельзя поздравить дока. Не представляю, кто заслуживает этого больше – после всего, что он сделал. – По выражению лица коллеги он понял, что допустил ошибку, и поэтому добавил: – Вы, Лоис, заслуживаете величайшей благодарности. Именно ваша работа приблизила завершение проекта «Медуза» и позволила Максу совершить это погружение в батисфере.

– Спасибо, Фрэнк. Все мы отказались от нормальной жизни, чтобы попасть сюда.

В комнате тихо прозвенел гонг; телевизионный экран позеленел, и на нем появилось нечто напоминающее бриллиантовую диадему на темном бархате.

– Кстати об административных обязанностях, – с сухой улыбкой добавил Логан, – прибывает ваша компания.

Лоис наморщила нос.

– Проклятие. Я бы хотела полностью увидеть погружение дока.

– Приведите гостя сюда и досмотрите шоу, – предложил Логан.

– О нет! Избавлюсь от него побыстрее, – сказала Лоис, вставая.

В Лоис Митчелл было почти шесть футов роста, и к сорока годам она набрала больше фунтов, чем хотела бы. Чувственная фигура под мешковатым тренировочным костюмом не вполне соответствовала современным представлениям о красоте, но художник прошлого восхитился бы изгибами ее тела, сливочной кожей и тем, как падают на плечи густые черные волосы.

Она вышла из аппаратной и по спиральной лестнице спустилась в ярко освещенный коридор. Трубообразный коридор соединялся с небольшой комнатой, где у приборной панели стояли два человека и глядели на тяжелую двойную дверь.

Один сказал:

– Привет, Лоис. Стыковка через сорок пять секунд.

И показал на телевизионный экран, установленный на приборной панели.

На экране группа светящихся пятен превратилась в подводный корабль, который медленно опускался в полумгле. Он напоминал большой вертолет, с которого сняли главный винт и приводят в движение турбинами, закрепленными на фюзеляже. В прозрачном пузыре-каюте виднелись две фигуры.

Помещение вибрировало от гула моторов. Схема лаборатории на панели управления замигала, свидетельствуя о том, что открылся шлюз. Несколько секунд спустя мигание прекратилось: шлюз закрылся. Когда воду из шлюза выкачали, насосы прекратили работать, и над дверью загорелся зеленый огонек. Нажатием кнопки на приборной панели открыли дверь; ворвался соленый запах. Подводный аппарат находился в круглом куполообразном помещении. С него потоками лилась морская вода и уходила в стоки.

В боку аппарата открылась дверь, и вышел пилот. Люди отошли от панели управления, чтобы помочь достать из грузового отсека за каютой коробки с припасами.

Лоис подошла и поздоровалась с человеком, вышедшим из пассажирского отсека. Он был примерно на два дюйма ниже ее, одет в синие джинсы, кроссовки, плащ и бейсболку с логотипом компании, обеспечивавшей безопасность лаборатории.

Лоис протянула руку:

– Добро пожаловать на дно морское в «Рундук Дэви Джонса». Я доктор Ли Митчелл, помощник директора лаборатории; директор, доктор Кейн, отсутствует.

– Рад знакомству, мэм, – произнес мужчина с сильным южным акцентом. – Меня зовут Фелпс.

Лоис ожидала увидеть человека с военной выправкой, как у тех охранников, которых она видела, когда поднималась на судно, где обитатели подводной лаборатории могли немного отдохнуть, но Фелпс казался собранным из отдельных частей. Руки, слишком длинные для тела, ладони слишком большие для рук. С печально потупленными черными глазами и вислыми усами Фелпс чем-то напоминал охотничью собаку. У него были темно-каштановые волосы и немодно длинные баки.

– Поездка на шаттле была приятной, мистер Фелпс?

– Лучшего и желать нельзя, мэм. Когда я увидел огни на дне океана, я подумал, что это Атлантида.

От этого напыщенного сравнения с затерянным городом Лоис внутренне поморщилась.

– Рада это слышать, – сказала она. – Идемте в мой кабинет, поговорим о том, чем я могу вам помочь.

Они прошли по длинной трубе коридора и поднялись по спиральной лестнице в тускло освещенную круглую комнату. За прозрачным куполом плавали рыбы, создавая иллюзию давления моря.

Фелпс удивленно вертел головой.

– Невероятно, мэм!

– Сначала это просто гипнотизирует, но со временем привыкаешь. На самом деле это кабинет доктора Кейна. Я пользуюсь им, пока он отсутствует. Садитесь. И, пожалуйста, перестаньте называть меня мэм. Я чувствую себя столетней. Предпочитаю «доктор Митчелл».