Страница 61 из 72
Шло время; маленький царевич рос, словно молодой месяц. Соблюдая установленные обряды, отец назвал его Нараваханадаттой — именем, которое заранее указал ему божественный голос. С любовью следил Удаяна, как мальчик, спотыкаясь, делает первые шаги, и при этом сверкают нежные, прелестные ноготки на его пальцах; или как он произносит первые слова, и при этом показываются его зубки, похожие на цветочные почки.
Как-то раз лучшие из министров привели своих юных сыновей, любезных сердцу Удаяны, и представили их царевичу. Сначала Яугандхараяна представил Марубхути, затем Руманват — Харишикху, Итьяка — Гомукху и Васантака — Тапантаку. А домашний жрец Шантикара привел своих племянников-близнецов, сыновей Пишалики: Шантисому и Вайшванару. В тот же момент с неба посыпался божественный дождь цветов и послышались клики одобрения, предвещающие счастье. Всех шестерых детей своих министров царь и царица приняли с радостью и лаской. И уже в детстве они стали друзьями Нараваханадатты. Привязанные к нему одному, они постоянно находились рядом с царевичем, словно его собственные добродетели, сулящие ему благую участь.
Так понемногу текли в довольстве дни у царя ватсов, который часто любовался улыбающимся, похожим на цветок лотоса, лицом своего сына, когда тот переходил с колен на колена преданных ему всем сердцем царей или что-то нежно и забавно лепетал во время своих игр.
Вот третья волна книги «Рождение Нараваханадатты» в «Океане сказаний» великого поэта Сомадевы.
Четвертая книга по названию «Рождение Нараваханадатты» окончена.
КНИГА ПЯТАЯ
Четыре девушки
Как некогда напиток бессмертия возник из океана, взволнованного раскачиванием Мандары, так этот рассказ возник из уст Хары, взволнованного страстью к дочери благородного Гириндры. Те, кто без промедлений вкусят его сладости, избавятся от препятствий, добьются успеха и еще на земле по милости Бхавы достигнут сана богов.
Волна первая
Да защитит вас от несчастий Слоноликий[596] сокрушающий беды своим сиянием, окрашивающий всю землю в шафранный цвет краской со своего хобота[597].
Так жили повелитель ватсов с супругой, взращивая своего единственного сына Нараваханадатту. Однажды, заметив, что царь тревожится, как бы ему уберечь сына, министр Яугандхараяна сказал ему с глазу на глаз: «Не следует тебе тревожиться о царевиче. Родился он в твоем доме по воле Шивы, и предназначено ему стать повелителем видьядхар. Узнав об этом с помощью магического знания, нынешний повелитель видьядхар пришел в ярость. Но стало это известно Богу с полумесяцем на челе[598], и назначил он предводителя ганов[599] Стамбхаку защищать Нараваханадатту. Он незримо присутствует здесь, охраняя твоего сына. Так рассказал мне мудрец Нарада[600], поспешившей прийти сюда».
Пока министр рассказывал об этом царю, с небесной тверди сошел дивный муж с мечом в руке, излучавший сияние и увенчанный диадемой. Он склонился в приветствии, и повелитель ватсов, оказав ему гостеприимство, спросил с любопытством: «Кто ты? Какое дело привело тебя сюда?»
«Был я когда-то смертным, а ныне я властвую над видьядхарами и зовут меня Шактивега. Силой мысли своей узнал я, что твой сын станет в будущем нашим повелителем, и потому пришел я сюда, чтобы посмотреть на него». В ответ на это царь спросил Шактивегу: «Расскажи нам, друг, как становятся видьядхарами?» — На это Шактивега отвечал ему так: «На тех, царь, кто в этом или прошлом рождении возрадовали Шанкару[601], распространяет он свою милость и обращает в видьядхар. Разными путями можно этого добиться — овладев магическим знанием, искусно владея мечом или мастерски сплетая гирлянды для жертвоприношений. Расскажу тебе, как я стал видьядхарой. Слушай же!» И рассказал Шактивега Удаяне и Васавадатте такую историю:
«В давние времена был украшением земного лика город, называвшийся Вардхаманапура, и правил в нем мужественный царь по имени Паропакарин. У него, преуспевающего, была супруга Канакапрабха[602], которая была подобна, как о том и говорило ее имя, молнии, супруге облака. Со временем родилась у них дочь, такая красивая, что казалось, будто Творец вознамерился ее созданием затмить красоту Лакшми[603]. Стала она у людей на глазах расти, словно бы луна, и дал отец ей имя Канакарекха, напоминавшее имя матери.
Когда же достигла царевна юности, то сказал ее отец жене своей Канакапрабхе: «Наша дочь растет, и вместе с ней растет тревога в моей душе о ее свадьбе. Как недопетая песня раздражает уши слушающего, так и девушка, не выданная замуж, огорчает окружающих. Если же отдают ее за недостойного, то, подобно знанию, по неведению переданному глупцу, — ни славы, ни радости она не приносит. Какому царю отдадим мы дочь в жены? Кто будет достоин ее? Вот какая мысль беспощадно терзает меня!» Послушала Канакапрабха и рассмеялась: «Да ведь не хочет девушка замуж идти. Вот сегодня сидит она и в куклы играет. Спросила я ее: «Когда, детка, я увижу твою свадьбу?» А она на эти слова мне с упреком говорит: «Не надо, не надо меня замуж выдавать. Никогда я замуж не пойду. Не могу я даже и подумать о разлуке с тобой. Мне и в девушках хорошо. А не то умру я, найду какой-нибудь для этого способ». Когда она такое мне сказала, огорчилась я и пошла, царь, к тебе. Уж как тут о свадьбе думать, когда девушка об этом и слышать не хочет!»
Встревожился царь, услышав такое из уст супруги, вошел к дочери в покой и сказал ей: «Дочери богов и асур[604], и те ищут женихов, иной раз даже тяжкие подвиги ради этого совершают[605]. Что же ты, доченька, отказываешься замуж выходить?» На это Канакарекха, потупив очи, ответила отцу: «Не хочу я, отец, выходить замуж. Что тебе об этом тревожиться?» Возразил ей на это лучший среди мудрых царь Паропакарин: «Нет греха больше, чем не выдать дочь замуж. Да и дочери не живут сами по себе, а зависят они от отца с матерью или от родичей. Еще только-только родилась дочь, а ее уже начинают беречь ради другого. Когда же минует детство, то что за жизнь ей в отцовском доме без мужа? Если же в отцовском доме достигает девушка зрелости, то отворачиваются от нее родные и родичи, ибо нечистой становится она и избранный ею зовется мужем нечистой»[606].
Так убеждал ее отец, и тогда открыла ему Канакарекха сокровенное желание: «Если встретится тебе, отец, какой-нибудь брахман или кшатрий, которому удалось побывать в городе Канакапури[607], отдай ты ему меня в жены и пусть он станет моим супругом. Ни за кого другого не пойду я замуж». Кончила дочь говорить, и подумал царь про себя: «Хорошо хоть замуж-то пойти согласилась. Но должно быть, родилась в моем доме какая-то богиня. Иначе откуда ей знать о таком городе, ведь она еще ребенок». А вслух сказал: «Ладно. Быть по сему», пошел к себе и стал заниматься своими каждодневными делами. На другой день собрал он приближенных и спросил: «Не видел ли кто из вас город, называющийся Канакапури? Если кто видел, так я тому, брахман он или кшатрий, отдам дочь мою, Канакарекху, в жены и сделаю его своим наследником».
Отвечают ему, переглядываясь, приближенные: «Не слышали мы о таком городе, царь, и видеть его не видели». Тогда позвал царь глашатая и так ему приказал: «Ступай и объяви повсюду под гром барабанов: «Кто видел город Канакапури?» Повиновался глашатай и вышел, сказав: «Да исполнится воля царя!»
596
Слоноликий — эпитет бога Ганеши; см. прим. [506].
597
Ганеша изображался с хоботом, который, как и у ручных слонов, был изукрашен суриком.
598
Бог с полумесяцем на челе — Шива; см. прим. [38].
599
См. прим. [61].
600
См. прим. [330].
601
Шанкара — эпитет Шивы; см. прим. [48].
602
Канакапрабжа — букв. «блестящая, как золото».
603
См. прим. [95].
604
См. прим. [39].
605
Намек на суровое подвижничество Парвати, когда она желала стать женой Шивы.
606
Согласно индийскому религиозному законодательству, девочка, не выданная замуж до 10–12 лет (т. е. до наступления половой зрелости), считается нечистой, и вина за это падает на ее родителей или воспитателей.
607
Канакапури — легендарный «Золотой город».