Страница 57 из 113
В отличие от России, в Корее существует немного фамилий – и великое множество имён. Строго говоря, фиксированных имён в нашем понимании в Корее просто нет. Корейское имя является сочетанием двух иероглифов с подходящим значением. Гадатели, которые обычно занимаются подбором имён, следуют определённым правилам, но в целом иероглифы могут сочетаться друг с другом достаточно свободно. Самыми подходяшими для имён, разумеется, считаются те иероглифы, которые выражают разного рода положительные качества – мудрость («хён»), красоту («ми»), уважение к родителям («хё»), честность («чонъ») и т.п. Используются в именах и китайские наименования всяких животных, растений и вообще предметов материального мира – например, тигр («хо»), цветок («хва»), камень («сок»), огонь («хва»). Впрочем, в состав корейского имени может войти практически любой из 70 тысяч китайских иероглифов – всё зависит от обстоятельств и родительской фантазии.
Если в качестве примера взять имена нынешних корейских руководителей, то у южнокорейского президента Но Му-хёна имя включает в себя иероглифы «му» (воинственный, храбрый в бою) и «хён» («опора»). Его северокорейского коллегу зовут, как известно, Ким Чжон Ир – по крайней мере, так его имя обычно пишется в русской транскрипции. Имя северокорейского Великого Вождя состит из двух иероглифов – «чонъ» (честный, честность, истина) и «иль» («солнце»), и может быть переведено как «истинное солнце».
Число даже самых распространённых «именных иероглифов» измеряется сотнями. Понятно, что возможны многие тысячи пар таких иероглифов, и неудивительно, что тёзок, людей с одинаковыми именами, в Корее почти нет. Даже в тех редких случаях, когда личные имена двух корейцев звучат одинаково, они обычно пишутся разными иероглифами (многие иероглифы, которые в самом Китае читаются по-разному, в Корее произносятся одинаково). Иногда это ведёт к курьёзам. Например, в состав корейского флота входит подводная лодка «Ли Сун-син». Название её кажется вполне логичным – кто же не слышал о великом корейском флотоводце? Лишь те немногие, кто видели название этого боевого корабля в иероглифической (а не фонетической, алфавитной) записи, знают, что назван он не в честь «того самого» Ли Сун-сина! Лодка носит имя «другого» Ли Сун-сина – тоже адмирала, тоже жившего в XVI веке, и тоже прославившегося в боях с японцами. Имена двух флотоводцев, которые, между прочим, были сослуживцами, по-корейски произносятся одинаково, но пишутся они разными иероглифами. Поэтому с полной уверенностью перевести корейское имя можно только в том случае, если знаешь, как оно записывается «по-китайски» (точнее, китайской иероглификой).
Мужских и женских имён как таковых в Корее не существует, хотя иногда и можно догадаться, мужчине или женщине принадлежит то или иное имя – особенно, если оно записано не корейским алфавитом, а иероглификой. Например, носитель имени «Мэн-хо» («отважный тигр») является, скорее всего, мужчиной, а вот имя «Ми-сук» («красивая и целомудренная») почти наверняка принадлежит женщине. Однако большинство корейских имён не несёт никаких «половых признаков» и может принадлежать как мужчине, так и женщине.
С образованием имён связано и ещё одно правило – один из иероглифов имени у братьев всегда совпадает – причём относится это не только к родным или, скажем, двоюродным братьям, но ко всем представителям одного поколения клана (о корейских кланах речь пойдёт дальше). Таким образом, если Вы встретите в корейской прессе упоминания о крупном предпринимателе Но Ён-хёне или социологе Но Чон-хёне, Вы можете быть уверены, что они являются дальними родственниками нынешнего президента Но Му-хёна. У всех членов «президентского поколения» клана Но второй иероглиф имени – «хён»
Надо помнить, что в Корее не принято обращаться друг к другу только по имени. Такое обращение всегда считалось крайне фамильярным, а во многих ситуациях – просто оскорбительным. По имени могут обращаться друг к другу друзья детства, по имени зовут своих детей родители – вот, пожалуй, и всё. В последние годы так стали иногда разговаривать друг с другом супруги и любовники – видимо, под влиянием западных традиций. В большинстве случаев, однако, корейцы обращаются друг к другу по фамилии или по фамилии и имени.
С другой стороны, фамилий в Корее немного. Перепись 1985 г. – последняя, о которой у меня есть данные – зарегистрировала в Южной Корее 298 фамилий. Да – всего лишь 298 фамилий на всю страну! Тогда из 44 миллионов 420 тысяч корейцев фамилию Ким носили 8 млн. 785 тыс., Ли – 5 млн. 985 тыс., Пак – 3 млн. 436 тыс., Чхве (в России записывается как Цой) – 1 млн. 913 тыс. и Чон – 1 млн. 781 тыс. человек. Это означает, что каждый пятый кореец носил фамилию Ким, каждый восьмой – Ли. К другим распространенным фамилиям относятся Кан, Чо, Юн, Чан, Лим, Хан, Сим, О, Со (численность носителей каждой из этих фамилий в 1985 г. превышала 600 тысяч человек). Носители всех этих 13 фамилий, вместе взятые, составляют 60% населения страны! Нет сомнения, что эти данные относятся не только к жителям Южной Корее, но и к корейцам в целом.
Обилие однофамильцев в Корее ведёт к тому, что найти человека по одной только фамилии практически невозможно. Всем, кто работал в Корее, приходилось сталкиваться с ситуацией, когда русский бизнесмен или чиновник требовал от переводчика, чтобы тот немедленно нашёл ему «Кима из фирмы Кисон электроникс». Если учесть то, что в фирме занято, допустим, 700 человек, и то, что каждый пятый из них, по законам статистики, носит фамилию Ким, понятно, что обнаружить нужного Кима среди примерно 140 кандидатов было, скажем мягко, не очень просто.
Помимо фамилии («сонъ») и имени («мёнъ») в старые времена любой образованный кореец имел и псевдоним («хо»). Он выбирал этот псевдоним самостоятельно, по достижении зрелого возраста, и пользовался им очень широко. По традиции, псевдоним писался перед именем. Обычно он состоял из двух иероглифов, хотя встречались и четырёхсложные псевдонимы. Например, выдающегося философа и публициста первой половины XIX века звали если писать его имя полностью, так как оно приводится в исторических справочниках – «Тасан Чŏн Як-ёнъ». Здесь Тасан (букв. «чайная гора», «гора, заросшая кустами чая») – его псевдоним, Чон – его фамилия, а Як-ён – его имя. Любопытно, что во многих современных северокорейских текстах его именуют Чŏн Тасан (или, как часто пишут в России, Чон Да Сан): псевдоним вытеснил имя.
В наше время псевдонимы встречаются относительно редко, хотя и сейчас ими пользуются некоторые деятели культуры – особенно из числа южнокорейских писателей-деревенщиков и прочих поклонников потерянного лада старой корейской жизни.
Корейская система имён и фамилий приобрела свой нынешний вид совсем недавно, в конце XIX века. До этого ситуация была во многом другой. Во-первых, исторически простолюдины в Корее (как и большинстве других стран) фамилий не имели. Фамилия была привиллегией дворян, а мужиков звали только по имени. Вдобавок, и имена простолюдинов были, как правило, не китайского, а корейского происхождения, и в силу этого не могли толком записываться в официальных бумагах, которые составлялись иероглифами на древнекитайском языке. Только с XV-XVI веков крестьяне стали пользоваться фамилиями и именами китайского типа. При этом поначалу фамилии распространялись только среди свободных крестьян, в то время как многочисленные крепостные (ноби) оставались «бесфамильными» вплоть до окончательной отмены крепостного права в 1894 году.
Во-вторых, в старой Корее женщины – даже в дворянских семьях – не имели официальных (то есть иероглифических, китайских) имён. Их именовали по фамилии – часто с добавлением родового указателя, «пона». В официальных документах женщина всегда появлялась как «дочь такого-то» или «жена такого-то». В семье её, как правило, именовали по имени ребёнка – «мать такого-то». Единственным исключением были куртизанки-кисэн, которые брали себе «служебные псевдонимы», обычно порождавшие всяческие эротические ассоциации. Только в 1909 г. начал действовать закон, который требовал, чтобы любой кореец – вне зависимости от пола и возраста – в обязательном порядке имел имя и фамилию.