Страница 30 из 49
Он повернулся ко мне, распахнув глаза в изумлении.
- Литургия Раненой Души. Откуда вы о ней узнали?
У моих родителей уже был опыт защиты раненых вампирских рыцарей.
– Я хранитель гостиницы, – ответила я ему.
Он сделал шаг вперед и поклонился.
- Спасибо.
- Пожалуйста. Пусть Та, Что Лечит облегчит его страдания.
- На все Ее воля.
Он повернулся к телу Лорда Сорена и опустился на колени в круг света, его волосы все еще светились.
Шон закатил глаза, продолжая сидеть на стуле.
- Уверен, что не хочешь отдохнуть? - спросила я.
Наклонившись, он стащил с двухместного дивана вязаное одеяло и накрылся.
- Видишь? Мне совершенно удобно.
- Доброй ночи.
- Доброй ночи.
Я отправилась наверх. В гостинице были раненый вампирский рыцарь, молящийся о его здоровье Маршал и нестабильный оборотень, следящий за ними на случай, если они решат вытворить что-нибудь. Если бы только мама и папа были здесь, то я бы чувствовала себя как дома.
Глава десятая.
Я проснулась из-за утреннего солнца, пробивающегося сквозь промежуток между задернутыми шторами и затопляющего комнату желтым, как мед, светом. Было, на удивление, тихо. Обычно около окна щебетали птицы, но, кажется, я спала слишком долго.
Здравый смысл требовал, чтобы я придумала какой-то план в отношении дахака.Нужна была информация, и я, каким-то образом, обязана была ее получить от двух вампиров. Я читала о доме Крэр. Это был средний по численности Дом с длинной родословной и бессменной традицией чрезмерного насилия Святой Анократии.
Но пока из этого дома еще никто не был ни Иерофантом, служившим духовным лидером Анократии, ни Главнокомандующим объединенных военных сил Анократии, возглавляющим их в случае вторжения извне. Тем не менее, рыцари Крэра были финансово обеспечены, политически подкованы, уважаемы союзниками и соперниками и не терпели оскорблений в свою сторону.
Другими словами, это был обычный Дом, который обязывал скрывать и подозревать,а также оскорбиться в случае, если что-то пойдет не так. Я вряд ли получу от ник какие-либо ответы. Мне понадобился лом, чтобы узнать имя маршала.
Я взглянула на деревянный потолок. Жаль, но на обшивке не появилось ответов. В своей жизни я несколько раз меняла стили своей спальни, а отель моих родителей всегда мне подчинялся. В раннем детстве у меня была милая спальня принцессы, кровать с балдахином и облака на потолке. Примерно в десять лет я посмотрела документальный фильм о выставке стекла Дейла Чиули и стала одержима необычными яркими формами.
Гостиница моих родителей наполнилась стеклянными завитками на потолке всех цветов радуги. Когда солнце заглядывало по утрам, моя комната мерцала как подводный дворец русалочки посреди волшебного рифа. В тринадцать лет я захотела, чтобы моя комната была черного цвета. В шестнадцать лет, кое-что из черного побелело для более современного стиля. Я думала, что это было очень по-взрослому. Отправление в колледж было странным опытом в моей жизни, потому что впервые моя комната отказалась меняться в зависимости от моего настроения.
Когда я переехала в Гертруду Хант, я была не в лучшем состоянии. Шатаясь по вселенной в поисках родителей, на протяжении примерно трех лет, я не добилась успеха. Я сказала Клаусу, что хочу прекратить поиски, но он не смог. Дети из отелей шли одной из трех дорог.
Одни вели совершенно обычный образ жизни, с радостью променяв непредсказуемую обстановку гостиниц на уверенность, что им не придется иметь дела со странными гостями, вроде двух ифритов из разных орд, затеявших драку в лобби и подпаливших дом. Другие становились хранителями, третьи же выбирали участь ад-хал.
Но большинство из нас покидали Землю, отдаляясь в космических просторах. Мой брат был одним из таких путешественников. Слишком много всего стоило увидеть и сделать. Он любил меня, но не смог остаться дома со мной, потому что я скучала по родителям.
После того как я накопила немного денег, я вернулась на землю и предстала перед Ассамблеей с честью. Было не много мест, предусмотренных для открытия гостиниц новыми владельцами, и высокая оценка имела важное значение.
Обычно, новичок заменял уходящего на покой хранителя или же открывал совершенно новую гостиницу. Мне же, по какой-то неизвестной причине, предложили Гертруду Хант, старую заброшенную гостиницу, спящую так долго, что никто не был уверен в ее пробуждении. В чем-то мы друг другу подходили: обе были осиротевшими и ненужными. Я приняла предложение и уговорила Гертруду Хант выйти из спячки.
При перестройке отеля и создании собственной спальни, мне хотелось удобства и ощущения своего дома. Я устала от мест, которые не были моими. Я всегда мечтала о таком горном домике, затерянном где-то в снегах. Мне не хотелось воссоздать эту идею один в один, но у меня почти получилось.
Надо мной свисали тяжелые деревянные балки из узловатых сосновых бревен. Потолок накренился под углом, имитируя чердак, самая низкая точка которого находилась над двухспальной кроватью, а самая высокая на противоположной стороне, где высокое окно заполняло спальню светом. Стены были успокаивающе бежевыми, теплый толстый ковер у кровати и остальной пол украшен широкими сосновыми досками с витьеватым рисунком. Не идеальное место, но здесь было тепло, удобно и полностью мое.
Я лежала в своей удобной кровати и оценивала сложившуюся ситуацию. Сейчас у меня было три существа в гостинице, которые не являлись гостями или персоналом. Незнакомцы в гостинице предвещали беду. Когда гость поселялся в гостинице, как постоялец и хозяин они были связаны правилами гостеприимства. Хозяин обещал защищать жилье гостья, в то время как гость обещал соблюдать правила отеля. Ритуал пожатия рук запечатывал сделку.
Ни Шон, ни вампиры не обещали соблюдать правила гостиницы. Они были в серой, неопределенной области, и мне, человеку, у которого должен быть порядок во всем, это не нравилось. Меня не отпускало ощущение того, что я все делаю не так. Даже в собственной спальне, я не чувствовала себя безопасно так, как это было неделю назад.
Размышления в кровати не решат всех проблем. Пришлось вставать и идти в ванную умываться. Я чистила зубы, когда дом внезапно заскрипел. Внизу что-то происходило.
Я оделась и спустилась вниз. Лорд Сорен все так же лежал на столе, а Маршал стоял на коленях подле него. Его окружало кольцо из тонких, серовато-зеленых стебельков, каждый из которых заканчивался узким бутоном.
Шон все еще сидел в кресле. Чудовище удобно устроилась на его укрытых одеялом ногах. Они оба, с абсолютно одинаковыми удивленными взглядами, уставились на вампира.
Шон увидел меня и, ткнув в сторону вампира, выдавил
- Какого черта?
Я подошла к ним.
- Он вообще не шевелился?
- Нет. Простоял так всю ночь. Ты это видишь?
Я ожидала большего.
- Он молится и изучает магию. Отель ему немного отвечает. Не о чем беспокоиться. При иных обстоятельствах я предоставила бы ему помещение, но мы спешили.
Когда все устаканится, мне не помешает оборудовать удобную комнату для вот таких вот чрезвычайных ситуаций. Больничная палата совсем не помешала бы, как только позволит бюджет.
Лорд Сорен издал протяжный, судорожный вздох и открыл глаза. Бутоны дрогнули, распускаясь в цветы с пятью лепестками насыщенного голубого цвета. В самой сердцевине голубой внезапно переходил в ярко-пурпурный, окружая кольцом пять золотистых тычинок.