Зло торжествует

Я включил рацию.

– Мистер Йонек, два снаряда по каменному человеку.

Статуя Мики выбросила ногу вперед, и Скрипичник получил тяжелый удар в верхнее левое плечо. Каменная ступня пробила экзоскелет и вогнала осколки панциря в плоть Темного Властелина. Цикадоподобное жужжание боли наполнило протоизмерение, и башня задрожала, словно камертон. Из раны на статую хлынул поток черной крови, но не оставил на ней даже следа.

Два реактивных снаряда прочертили небо огненными языками. Они ударили меньше чем В двух метрах друг от друга с разницей в две секунды. По первоначальному замыслу конструкторов «Апачи» должна была стать смертоносной противотанковой военной машиной, поэтому зрелище его атаки на живое каменное существо получилось очень эффектным. Фугасные боеголовки пробили два глубоких кратера в широкой груди статуи, расплескав во все стороны острые осколки обсидиана.

Но еще больший урон созданию нанесли две ударные волны, мгновенно распространившиеся до кристаллической решетке обсидиана. В том месте, где их фронты столкнулись, образовалась гигантская трещина. Статуя зашаталась, и мне показалось, что она вот-вот рухнет, но гигант оправился от удара и занес кулак над Скрипичником.

Но Скрипичник опередил противника. Он нанес сильный удар и пронзил правой верхней конечностью грудь статуи. Его пальцы сомкнулись в узловатый кулак, но, казалось, сам удар причинил меньше вреда, чем гнев, который Скрипичник сосредоточил на статуе. Послышался резкий хруст, кулак отклонился, потом снова обрушился на статую.

Колосс разлетелся, словно автомобильное стекло под ударом молотка. Большие и маленькие Осколки хлынули на землю дождем. Скрипичник тяжело поднялся на ноги и ринулся вперед. Три неповрежденные передние конечности зарылись в обломки, как собачьи лапы в мусорную кучу, потом я услышал ликующее жужжание и ужасный отчаянный крик.

Выдернув Пигмалиона из-под обломков гигантского воина, Скрипичник повернулся к нам. Я услышал звук, идущий от сведенных вместе пальцев поднятой руки Скрипичника.

– Он умоляет тебя помочь ему, моя з-з-забава. Он говорит, что вы оба люди, и долж-ж-жиы бороться против меня.

Бат громко расхохотался.

– Надо же! Этот гад вспомнил о ничтожных и беспомощных созданиях.

– Это еще не самый страшный в людях изъян.

Хуже, что с ними никогда не знаешь, кому доверять.

– Истинные слова, мой питомец. Людям нельз-з-зя доверять. – Пальцы Скрипичника сомкнулись с сочным хрустом, после чего он вытер клешню об обломок бедра разбитой статуи. – Совсем нельз-з-зя доверять.

– Койот, сзади!

Я резко обернулся на звук голоса Раджани и почти одновременно с поворотом оттолкнулся и прыгнул назад, приземлившись на спину. Сразу за тем местом, где я только что стоял, из темного сгустка появилась закутанная в черные лохмотья фигура высотой в человеческий рост. Ее необычная форма в первое мгновение вызвала у меня мысль о Вете. Мне вдруг показалось, что Скрипичник каким-то образом оживил ее и натравил на меня, но маленький участок плоти вокруг глаз был бежевым, а не цвета слоновой кости, а темно-карие глаза – человеческими.

А вот то, что взвилось над созданием змеей и метнулось вперед размытым пятном, ничего общего с человеческим обликом не имело. Если бы не предупреждающий крик Раджани, метровый клинок меча, вживленный в конец хвоста, рассек бы меня от хребта до грудины. Хвост метнулся назад для нового удара, и у меня перед глазами мелькнуло нечто, напоминающее человеческое лицо с клинком вместо носа.

Я сильно ударился при падении и услышал, как что-то хрустнуло. Молясь про себя, чтобы это оказалась не рация, я закричал в микрофон:

– Код Затмение, «Мерлин», код Затмение!

Я услышал слабый голос Йонека, подтвердившего мой приказ, и в ту же секунду надо мной навис человек-скорпион. Я понял, что он сейчас убьет меня, но это уже не имело значения. Я знал, что остановил Скрипичника.

Прежде чем хвост успел вонзиться в меня, на монстра бросился Мики с такой расчетливой дерзостью, которой я никогда не видел у Бата. Удар его ноги пришелся человеку-скорпиону в правый бок, и чудовище упало на песок. Оно вскочило мгновенно, но прижимало правую руку к телу, прикрывая поврежденные ребра.

Кончик катаны описал ленивый круг, и человек-скорпион пошел на Мики. В следующее мгновение хвост мелькнул в воздухе.

Я ни за что не сумел бы уклониться от такого удара, даже если бы уже двигался в момент его начала. Мики не шелохнулся до тех пор, пока клинок не устремился к нему. В этот миг он просто подался вперед, к человеку-скорпиону. Клинок прошел в волоске от головы Мики, и все же я не уловил ни тревоги, ни спешки в движениях мальчика.

Мики свел напряженные пальцы правой руки в наконечник копья и сделал молниеносный выпад, метясь в основание хвоста. Клянусь, я действительно видел, как шкура на верхнем конце хвоста натянулась, потом лопнула, и рука вошла в плоть, пробив дыру в ладонь шириной.

Мики с громким чмокающим звуком выдернул окровавленную руку, и глаза у основания хвоста остекленели, а в других глазах, на лице чудовища, отразилась боль. Впрочем, этот факт можно рассматривать лишь как маленькую сноску к описанию схватки, потому что в то же мгновение Мики сделал пируэт, соблазнительно подставив существу спину. Чудовище подалось вперед, метя кулаками в позвоночник, но Мики уже завершил поворот. Его правая рука сжалась в кулак, взметнулась вверх, описала дугу, и кулак, кувалдой обрушившись на макушку человека-скорпиона, с приглушенным хрустом раздавил ему череп.

Подобно Пигмалиону, плененному сиянием башни, Скрипичник зачарованно наблюдал за расправой над своим созданием. Он не замечал ничего вокруг, полностью поглощенный схваткой между человеком-скорпионом и Мики. В ходе схватки чувства Темного Властелина менялись, как узор в калейдоскопе, и под конец им овладело что-то вроде завистливого уважения к своему взбунтовавшемуся ученику, который создал столь совершенное оружие.

Увлеченный битвой, он не заметил, как Йонек изменил курс «Апачи» и выпустил оставшиеся ракеты. Если бы Темный Властелин находился не в развалинах города, а ближе, он, возможно, сумел бы сбить все или хотя бы часть ракет, но на таком расстоянии ему оставалось только беспомощно наблюдать, как полдюжины реактивных снарядов расчерчивают небо огненными полосами от вертолета до своей цели.

Меня охватила странная отрешенность. Я смотрел, как ракеты врезаются в сияющую голубую башню, и не мог пошевелиться. Два снаряда взорвали несущую опору с ближайшей к нам стороны. Длинная кристаллическая нога разлетелась вдребезги, осыпав песок сверкающим градом, и все сооружение, дрогнув, начало заваливаться набок. Остальные снаряды взорвались в различных точках верхней части сооружения, искромсав диски и разбив на куски колонны.

Наверное, эти последние ракеты спасли мне жизнь, потому что в то время, как остальные бросились бежать, я остался стоять на месте. Разумом я понимал, что башня, у которой с нашей стороны выбита опора, вероятнее всего, упадет прямо на нас. Наверное, я должен был бы испугаться, но не мог позволить себе такой роскоши, потому что знал: страх сослужит мне службу позднее.

Бывают истины – вроде той, что дыхание необходимо для жизни, – усомниться в которых никому не придет в голову. Вот с такой же определенностью и я знал, что башня на меня не рухнет.

Это была бы чересчур легкая, чересчур быстрая и приятная смерть.

Надломившаяся башня выбросила всю электрическую и световую энергию в атмосферу. Золотистый цилиндр исчез в мгновение ока, и купол неба снова стал целым, хотя теперь в нем полыхали странные кроваво-красные пятна. Высвободившееся электричество связало небо и землю серебристой молнией, и точка, где она коснулась небес, стала точкой притяжения для красных пятен.

Почти безразлично я посмотрел на Темного Властелина, который меня создал.

– Тебе следовало бы быть умнее. Я никогда не оставил бы в твоем распоряжении действующие межпространственные врата.