Страница 13 из 14
Северцев внимательно вгляделся в нее, отмечая какое-то несоответствие в повороте каменного тела скалы, и понял, что она расколота трещиной снизу доверху. Вполне возможно, виной тому послужил ночной подземный толчок, совпавший с появлением светящегося столба.
Сжалось в тревоге сердце.
Тишина угнетала. Казалось, под землей или в ущелье затаился какой-то огромный зверь, ожидающий добычу, который вот-вот выскочит из засады и бросится на людей.
Костя оглянулся, по бледным губам его скользнула кривая усмешка.
— Тебе не хочется драпануть отсюда?
— Нет, — коротко ответил Северцев.
— А мне хочется. Что означает — где-то рядом эпицентр аномалии. Я уже проверял: если мне становится страшно, значит, в этом месте геопатогенная зона.
Северцев направился к Бабе-скале, обходя груды камней и огромные валуны. Вход в ущелье приблизился. Стал виден нависающий над расщелиной бок еще одной скалы со множеством бугров, ям и трещин, складывающихся в изображение дьявольского лица. Вполне вероятно, это и был лик бога-зверя Ширем Мината, охранявший вход в пещеру с «кладом Александра».
— Не обманул старик, — проговорил с некоторым удивлением Северцев, поднимаясь на очередной каменный язык, и остановился, увидев у подножия Бабы-скалы нечто вроде круглого холма невероятно чистого белого цвета, до того чистого, что даже снег, наверное, не смог бы сравниться с ним белизной.
— Господи, это все-таки глубинник! — произнес поднявшийся следом Костя с дрожью в голосе. — Я не ошибся!
— Где глубинник? — поинтересовался Северцев. — Это же просто снежная шапка, свалившаяся с гор.
Физик не ответил, как зачарованный разглядывая искрящийся белоснежный холм. Потом начал стаскивать с себя рюкзак и контейнер с аппаратурой, опустил их на ровную площадку и начал спускаться к холму. Внезапно он взмахнул руками и с криком сорвался вниз, однако в самый последний момент успел вцепиться в ребро скалы и удержался. Северцев в одно мгновение сбросил свой рюкзак, метнулся к спутнику, поймал его за ворот куртки и одним рывком выдернул наверх. И лишь потом глянул вниз.
Сердце прыгнуло к горлу, дыхание перехватило.
За крутым склоном обрывалась вниз пропасть невероятной глубины. Но самое интересное, что эта пропасть имела четкие геометрические формы и больше походила на квадратную в сечении шахту со стороной в пятьдесят метров. Стены шахты были гладкими, словно облитыми глазурью, и было совершенно непонятно, каким инструментом их обрабатывали. На ум приходили только экзотические лазеры и плазменные пушки.
— Мать честная! — сказал Северцев озадаченно. — Только шахт нам не хватало! Здесь что, рудник был?
— Это ларинг-тоннель… — пробормотал Костя, приходя в себя и высовывая голову над обрывом.
— Что-что?
— Слуховая труба.
— Не мнись, выкладывай что знаешь.
— Конечно, расскажу. — Константин дрожащими руками достал из кармашка радиационный счетчик. В окошечке счетчика заскакали рубиновые цифры.
— Шестьдесят микрорентген… тютелька в тютельку…
Северцев сгреб физика за грудки:
— Начинай, не то сброшу вниз! Что это за колодец? Что за снежный холм? Какую аномалию ты ищешь на самом деле?
Костя снял очки, близоруко сощурился, протер линзы и водрузил очки на нос.
— Отпусти… я тебя не обманывал. Просто не все говорил, потому что и сам не был уверен… Но давай сначала измерим фон, — взмолился физик, — сфотографируем выход, а потом я тебе все обязательно расскажу. Хотя если честно — не имею права, это, можно сказать, государственная тайна.
— Хорошо, — согласился Северцев. — Займемся делами. Ты начинай свои замеры, а я пока пройдусь к ущелью, посмотрю, нет ли там пещер. Надеюсь, таких сюрпризов, как эта шахта, здесь больше не попадется?
— В принципе не должно, — отозвался Костя, суетливо распаковывая аппаратуру. — Обычно выход глубинника состоит из связки ото-бугор — ларинг-тоннель. Однако бывают и исключения.
— Какие?
Костя не ответил, устанавливая и настраивая приборы. Он уже ушел в процесс и ничего не слышал.
Северцев кинул взгляд на отвесные стены шахты, отблескивающие перламутром, и ему вдруг показалось, что блики отбрасываются не стенами, а слоем воздуха над краем шахты. Он замер, вглядываясь в глубины колодца, и снова поймал призрачный блик, отразившийся от не видимого глазом слоя над устьем шахты. Поразмыслив, Северцев осторожно спустился вниз, к краю шахты, и опустил ногу в пропасть. И едва не вскрикнул от неожиданности, отдергивая ногу.
Подошва наткнулась на невидимое препятствие, твердое, как стекло или камень.
— Дьявольщина!
— Что случилось? — высунулась из-за каменного ребра голова Константина.
Северцев снова опустил ногу вниз, дотрагиваясь до абсолютно невидимого слоя, попробовал его на прочность, потрогал рукой — ни тепло, ни холодно, гладкая поверхность — и встал на него во весь рост. — Ёлки-моталки! — пробормотал Костя, округлив глаза. — На чем ты стоишь?!
— На честном слове, — спокойно отозвался Северцев, опускаясь на корточки и ощупывая руками невидимую поверхность. — Это не пустота, нечто вроде стекла, только абсолютно прозрачного.
Он прошелся «по воздуху», ощущая слабый протест желудка словно от падения в бездну, подпрыгнул, не обращая внимания на вскрик спутника. «Стеклянная» плита отозвалась глухим стуком и даже не вздрогнула. По-видимому, этой прозрачной массой был заполнен весь колодец, уходящий в неведомые недра горных пород.
— Эффектно, — пробормотал Северцев, разглядывая гладкие стены шахты, сложенные из слоев разного цвета. — Интересно, что это за стекло такое сверхпрозрачное? Его же здесь десятки тысяч тонн… если не сотни. Постой, ты говорил о выходе глубинника… — Олег уже уверенней прошелся по «стеклу». — Может быть, это вещество действительно выдавлено из центра Земли?
— Не из центра, — покачал головой Костя, — скорее из слоя над ядром. И это не ларинг-тоннель, как я думал.
— А что?
— Ово-телескоп.
— Что-что?!
Голова Кости скрылась, донесся его удаляющийся голос:
— Иными словами — «глаз глубинника». Очень редкое явление.
— Что-то я ни разу не слышал о таком явлении.
— Я же сказал, оно очень редкое.
— Какое бы редкое ни было, за тысячи лет изучения гор люди наверняка натыкались бы на него и сообщили бы об этом.
— Во-первых, такая информация может быть засекречена, как была засекречена информация об НЛО. Во-вторых, глубинники начали проявляться недавно, всего лет двадцать назад, статистика явления еще не вышла из-под контроля секретных служб. Лично я вижу «глаз» впервые, а вот мой напарник уже встречал такие образования — на Таймыре, в зоне вечной мерзлоты. А шведы описали «глаз», наткнувшись на него в Антарктиде.
Северцев стукнул пяткой в «стекло», покачал головой и взобрался обратно на скалы.
— Насколько я знаю латинский, «ларинг» означает — «горло», «ово» — «глаз», «ото» — «ухо»… Если это так, то твой глубинник — какое-то гигантское живое существо. Нет?
— Почти угадал, — рассеянно отозвался Костя, продолжая возиться с приборами. — Глубинник — это результат действия неких существ, живущих в глубинах Земли.
Северцев засмеялся:
— Ну-ну, шути дальше.
— Я не шучу. Этот колодец — самый настоящий телескоп или, скорее, световод, а вот тот «снежный» холм — вероятнее всего, «ухо». Чего здесь не хватает, так это «горла», а оно должно быть непременно, так как мы видели последствия его работы — трупы зверей и птиц.
— Ты серьезно?
Костя с треском захлопнул футляр радиометра, отключил регистраторы частиц, нахохлился над экранчиком сканера. Речь его стала невнятной:
— Пусть теперь попробуют сказать, что я неудачник!.. Такое гнездо!.. Это же сказка, а не параметры!..
Северцев сплюнул в сердцах, потом засмеялся, махнул рукой и направился к Бабе-скале, чтобы поближе рассмотреть «снежный» холм ото-бугра, или «уха глубинника».
Диаметр ото-бугра достигал тех же пятидесяти метров, что и сторона квадрата шахты. Он высился перед Северцевым ощутимо холодной массой, ослепительно белый даже в тени скал. Однако вблизи он уже не казался снежным сугробом, так как был сложен из ажурного плетения легких и пушистых перепонок и ворсинок. Больше всего он напоминал шапку пещерного мха, обесцвеченного темнотой.