Страница 5 из 76
НЕЗВАНЫЕ ГОСТИ
Выглянув в окно, Ростислав крикнул:
— Немцы!
В комнату вошли два офицера.
— Кто есть шофёр? — гаркнул один из них. Мы переглянулись.
— Кто есть шофёр? — повторил немец. Я выступил вперёд.
Офицер приказал мне и Ростиславу следовать за ним. На дороге стоял большой грузовик.
— Ремонтир, хльопцы, машина, — потребовали гитлеровцы и, забрав из кузова свои вещи, вернулись в дом.
Когда совсем стемнело, мы, наконец, устранили неисправность и завели мотор. Перед отъездом офицер потребовал водки.
— У нас нет! — развёл руками Ростислав.
— Кто же имеет шнапс? — побагровел гитлеровец.
— Отсюда два километра! — показал я на пальцах.
— Карашо! — воскликнули фашисты. — Поедешь с нами!
— Пришлось сопровождать офицеров в Гуту-Грушевскую.
Въехали в село. По обеим сторонам дороги белели хаты. Посередине села выделялась усадьба, обнесённая плотным дощатым забором. Калитка оказалась запертой. Немец постучал сапогом. Залаял пёс. Потом раздался мужской бас:
— Кто там?
— Бауэр, ком шнель! — позвал фашист.
— А! Господа офицеры, милости прошу! — раскланялся мужчина с длинными казацкими усами. Это был зажиточный крестьянин по прозвищу Чикотун, известный своей жадностью.
В большой комнате тускло мерцала керосиновая лампа. Хозяин усадил гостей у стола, под иконами. Он подозрительно поглядывал на нас. А когда мы сказали ему, зачем пришли, кулак подобрел, зажёг ещё одну керосиновую лампу, что делал только в большие праздники. Затем накрыл стол.
Своеобразный банкет в честь «освободителей» длился далеко за полночь. Кулак и фашисты объяснялись на украинском и немецком языках, при этом энергично жестикулировали.
Охмелевших офицеров Чикотун уложил в белоснежную постель. Они отоспались и в полдень отправились своей дорогой.
— Рановато подвернулся такой случай, — сокрушался Жорж, когда мы вернулись домой. — Появились бы немного позднее, когда листва зазеленеет…
— Да-а! — сочувственно протянул отец.
— А возможно, мы ещё пожалеем? — вставил я. — Сразу бы два автомата, пистолеты, документы и гестаповскую форму. А?
На следующий день, ранним утром, мы поодиночке отправились в Пустомытовское лесничество, находившееся в двух километрах от поместья Кашенцева. Встретились в условленном пункте. На сей раз нам не повезло. Лесника на месте не было, он обходил участок.
С пустыми руками возвращаться не хотелось, и мы замаскировались в кустарнике. Долго ожидать лесника не пришлось. Он был в полувоенной одежде, с винтовкой, на рукаве белела повязка с надписью: Лесник.
Ростислав шепнул мне:
— Разреши, я его разоружу.
— Не спеши, — удержал я брата.
Лесник осмотрелся и вошёл в дом. Вот тогда я приказал:
— Всем оставаться на местах, в случае необходимости прикрывать меня!
Когда я зашёл к леснику, он сидел в кухне за столом и завтракал. Винтовка стояла в углу.
Хозяин удивился, увидя в своём доме незнакомого человека, и сразу потянулся к винтовке. Но я опередил его движение.
— Разве так встречают гостей? Лесной страж покосился на меня.
— А зачем тебе понадобилась винтовка? Значит, пришёл не с чистым сердцем!
— Зла никакого не причиним, если по добру отдашь оружие, — успокоил я хозяина. — Сколько лет в этих местах маешься?
— Три десятка будет.
— Ходил без оружия?
— Без оружия.
— А теперь немецкую винтовку дали для чего?, Чтобы земляков предавал!
Лесник молчал.
— А мы этой винтовкой будем бить фашистов! Понял?
— Понял…
Взяв винтовку, я предложил ему сдать боеприпасы. Он вытащил свёрток с патронами и передал мне.
— Все отдаю, подчистую…
Захватив винтовку и несколько сот патронов, я приказал, чтобы лесник кратчайшим путём проводил нас к соседу на другой участок. Услышав это, жена лесника расплакалась, просила отпустить мужа. Пришлось заверить женщину, что, если она не донесёт на нас, её муж через час будет дома.
Ростислав и Володя остались тут же, в засаде: а вдруг перепуганная женщина вздумает бежать за помощью? Кроме того, в случае появления полицейских братья должны были отойти и произвести два винтовочных выстрела. Для нас это послужит сигналом.
Проделав двухкилометровый путь, я с Жоржем, в сопровождении лесника, пришёл к его соседу.
— Ты стой здесь, а я зайду, — сказал я Жоржу.
И до чего же я был удивлён, когда увидел в доме уже знакомую мне картину: за столом сидел мужчина средних лет, а под стеной стояла винтовка. Этот лесник оказался более сноровистым. Почуяв в моём приходе что-то недоброе, он как рысь кинулся к оружию. Но я успел сбить его с ног и вырвать десятизарядку. Вот только теперь он по-настоящему растерялся и взмолился:
— Если она вам нужна, — показал рукой на винтовку, — берите. Только, прошу вас, не убивайте меня. Я же ничего плохого людям не делаю.
А зачем тебе винтовка? Может, для обороны от немцев?
Лесник потупил глаза. Потом выпалил:
— Клянусь своими детьми, больше угождать немцам не буду.
— Смотри! А то пожалеешь!
Когда мы собрались уходить, лесник попросил дать ему расписку.
— Какую расписку?
— В том, что оружие отобрали.
Мы рассмеялись. А он объяснил:
— Иначе не сдобровать мне.
— Ну, раз такое дело, получай.
На листке бумаги я написал, что по воле народа у лесника изъята винтовка и патроны к ней.
Обрадованный этим, лесник аккуратно сложил бумажку и сунул в карман.
Поздно ночью мы зарыли в лесу оружие и пошли домой. Отец с нетерпением ожидал нас.
— Всё благополучно? — спросил, как только мы появились во дворе.
— Да, отец.
— Молодцы! — похвалил он нас. — Значит, мы имеем уже две винтовки, винтовочный обрез, две тысячи патронов и восемь гранат. Отлично! Теперь можно уйти в лес и начать вооружённую борьбу с фашистами!
Наш арсенал неожиданно пополнился. Мой знакомый Михаил Цупрук сообщил: вблизи Бабинского сахарного завода брошены разбитые танки. На каждом из них остались пулемёты.
— Надо бы туда добраться чем поскорее. Дело стоящее! — воскликнул Жорж.
За трофеями отправились Михаил Цупрук, Жорж и меньший брат Володя. Возвратились они через неделю.