Страница 16 из 64
– Дай мне волю, Эви, и дел у нас будет больше, чем у одноногого на конкурсе пенделей, – пообещала я.
– О, как я тащусь от твоего благородного южного жаргона, – сказала Эви, беспокойно глядя на меня, напичканную суперкрепким кофеином и дерганную с выражением, которое я описала как настороженную озабоченность. – Я думала, твои сравнения ограничатся верандами и мятным джулепом[18].
- А как тебе это? Дел у нас будет больше, чем у однорукого карманника.
Эви поджала губы:
– Почему все твои метафоры на основе ампутаций?
– Понятия не имею.
Я пожала плечами.
– Ладно, долой потерянные конечности. Я уже давно хочу изменить меню, – призналась она, когда мы шептались под треск фритюрницы. – Но когда ты не кулинар, довольно сложно попытаться изменить приготовленное. Просто скажем Баззу, что Пит уронил все листы с меню в раковину, и мы должны распечатать новые.
– Базз ни за что в это не поверит, – усмехнулась я.
– Эй, Пит, – крикнула она в обеденный зал. – Не мог бы ты принести мне стопку меню?
Я пораженно смотрела, как Эви направилась за меню к послушному Питу и, натолкнувшись на его руку, отправила в мойку бумагу, которая бултыхнулась в грязную воду с громким плюхом. У меня отвалилась челюсть. Пит принялся извиняться заикаясь.
– О, дорогуша, не переживай так. Сама виновата. Почему бы тебе не приготовить Абнеру кофе, а я приберусь здесь, хорошо? – Явно перепуганный, Пит закивал, схватил кофейник и выскользнул из кухни. Эви аж светилась от самодовольства.
– А я тебя недооценивала, – сказала я плутовке.
Она лишь пожала плечами:
– Как и многие.
Стараясь избавиться от ощущения загрязненности, которое у меня порой появлялось из-за Тига и передалось на «Ледник», на следующей неделе я с головой погрузилась в наши планы. Я даже поддакивала Эви, когда та без тени лукавства втирала Баззу историю, как «Пит уронил меню».
Однажды после обеда, только что из «Древностей Ларсона» – славного магазинчика поддержанных товаров, который промышлял распродажей вещей бывших жителей Гранди, которые торопились переехать, – я влетела в салун. Улыбаясь до ушей, я поудобнее передвинула на бедре коробку со стеклянными десертными тарелками. Я умудрилась заполучить шесть тарелок за пятьдесят долларов и нанять сына Сары Ларсон, Ника, чтобы тот наколол мне дров в эти выходные. В целом, день был очень продуктивным.
– Эй, Мо! – крикнул Базз, успешно подражая Керли из «Трех балбесов»[19]. Ему потребовалась всего неделя знакомства, чтобы придумать «свою» шутку, но теперь, когда он де-факто считал себя моим старшим братом и защитником, то держался непринужденно и дразнил вволю. А несколько дней назад тихо отвел меня в сторонку и сообщил, что Тига опознали, таким образом сблизившись со мной. Мужчины на Аляске очень странные.
Пит вышел из-за барной стойки и помог с тяжелой коробкой хрусталя.
– Посмотри, что я откопала, Эви, – похвасталась я, осторожно разворачивая покупки. – Думаю, мы можем использовать их для демонстрации новых десертов. Они все из разных наборов, но мне кажется, так будет даже очень необычно и забавно.
– Как круто, Мо. – Эви широко улыбнулась, а я повязала фартук и занялась отложенными заказами.
– Когда день икс? – Я повернулась и обнаружила за стойкой Купера, буравящего меня взглядом, хотя голос был относительно спокойным.
– Новое меню будет с понедельника. Что я могу для вас сделать? – спросила я.
– Спасибо, я не голоден, – ответил он. – Лучше выпью кофе.
– Не голоден он, – передразнила Эви. – Я видела, как ты умял пять лепешек и сказал Баззу поскорее приготовить шестую.
Купер метнул в Эви предупреждающий взгляд. Она взяла кофейник и пошла вдоль диванчиков.
Я уже понесла подставки на кухню, когда Купер проворчал:
– Уже обустроились? – Говоря со мной, он даже головы не поднял. Все смотрел в свой кофе, словно мог найти там ответ.
– В чем проблема? – спросила я, и, увидев, что его чашка почти опустела, сняла очередной кофейник с разогревателя. – Я выручаю подругу. Я не думала, что найду тут друзей и получу работу, которая мне понравиться, так что хочу сделать все возможное, чтобы отплатить Эви за ее доброту.
Купер поднял голову, я заметила у него под глазами темные круги, словно он несколько недель не высыпался.
– Нет, вы подводите Эви к пропасти. Она уже от вас зависит. Ее бизнесс пошел в гору, потому что людям хочется приходить сюда, чтобы посмотреть на вас. А когда вы уедете, она пострадает. Но вы отправитесь дальше искать себя в каком-то другом месте, и вам будет начхать.
Мне хотелось зарычать, что если нападение в переулке у работы не заставило меня уехать из города, ничто не заставит. Но Купер не знал об этом, а особого желания делиться с ним у меня не было.
Я ответила спокойно, но горло сдавило:
– Вам не приходило в голову, что это не ваше дело и вы должны позволить нам с Эви самим разбираться?
– А вам не приходило в голову, что вы можете не обрести тут того, чего хотите: удовлетворенности, цельности или единения с землей или что вы, чужаки, так упорно приезжаете тут искать? – прорычал он в ответ. – Если вы не обрели это в нижних сорока восьми штатах, то не найдете, просто сменив место жительства. Вы прикатили сюда на своем «Рэндж Ровере» и в походных ботинках за триста баксов и Бог знает еще сколько тратите на обустройство дома, который вам не понадобится, потому что в первый же день, когда температура опустится ниже нуля, выяснится «О Боже, на Аляске холодно!». И станете ныть и жаловаться всем, кто вас станет слушать, что не можете купить любимую марку зубной пасты. Или что до ближайшего Старбакса приходится рулить четыре часа. И вы станетесь отыгрываться на окружающих и смотреть на них, как на дерьмо, потому что они довольствуются жизнью в «захолустье», и будете портить им настроение до тех пор, пока не расчистят дороги до ближайшего аэропорта. А вы, вы хуже, потому что изо всех сил стараетесь притворяться, что собираетесь остаться тут…
– Довольно. – Я сначала даже не поняла, что этот грубый хриплый шепот принадлежит мне. Я поджала губы, чтобы сдержать гневную, обиженную отповедь. Потому что она будет громкая, возможно нецензурная, а я не хотела устраивать сцену.
– Сам нальешь себе чертов кофе, – сказала я, со стуком опустив кофейник рядом с его чашкой. – Эви, я пойду подышу.
– Конечно, дорогая. – Она похлопала меня по спине, и я сбежала из кухни. Я услышала, как она дала Куперу подзатыльник и он ругнулся. – Что ты ей наговорил?
Я с грохотом захлопнула за собой служебную дверь и прислонилась к холодному кирпичу в переулке. Слез, которых я ожидала, не последовало, они остались в груди тяжелым грузом на сердце. Я согнулась, уперлась в колени и дрожащей рукой потерла грудину.
Возвращение на место преступления не улучшило моего настроения. Скрип асфальта под туфлями, кислый запах из мусорного бака заставили вернуться отвратительные воспоминания. Я словно наяву почувствовала дыхание Тига на своей шее, тепло крови, залившей мне плечо. Меня внезапно замутило, и я закрыла глаза, глубоко дыша. Я представила сладкий, пьянящий запах жимолости, огромные грузовики, перевозившие хлопок с полей каждое лето, оставляя по пути белоснежный пух.
– Эви сказала…
– А–а–а! – закричала я, размахнулась и врезала кому-то кулаком в челюсть. Глаза широко распахнулись.
Я даже не поняла, как это получилось, но крохотная частичка меня была просто счастлива засветить кулаком в Купера.
– Боже! – заорал он, потирая челюсть. – За что?
– Ты напугал меня! – Я закричала и толкнула его в грудь. – Это вообще нормально, черт возьми, так подкрадываться?
Я разозлилась, что толкнула Купера изо всех сил, а тот даже не покачнулся. Он словил мои руки без особых усилий и удержал у своей груди. Тепло, исходившее от его рук, успокаивало, что, кажется, бесило меня еще больше. Мне не хотелось, чтобы Купер утешал меня. Я жаждала пнуть его по яйцам. Его горячее дыхание щекотало мне щеки, привлекая внимание к полным губам в нескольких жалких сантиметрах от моего лица. Я ощутила пряный мускусный вкус Купера еще до того, как его губы со стоном поражения сомкнулись на моих.
18
Напиток из коньяка или виски с водой, сахаром, льдом и мятой.
19
«Три балбеса» (англ. The Three Stooges) — комедия-буффонада братьев Фарелли 2012 года. Герои картины подкидыши Ларри, Керли и Мо.