Страница 13 из 13
Точную характеристику «первому перестройщику и погромщику» Советского Союза дал Дмитрий Федорович Устинов, длительное время проработавший с ним еще в сталинском партийно-государственном аппарате. Незадолго до своей смерти на одном из заседаний Политбюро, когда речь зашла о роли Хрущева в «развитии СССР», министр обороны СССР, маршал Советского Союза Д.Ф. Устинов заметил:
«Ни один враг не принес столько бед, сколько принес нам Хрущев своей политикой в отношении прошлого нашей партии и государства, а также в отношении Сталина».
Автору этих строк довелось в начале чекистской службы работать во Львове под руководством легендарной личности — генерал-майора Николая Кирилловича Мозгова, начальника Особого отдела КГБ СССР по Прикарпатскому военному округу. Ходил слух, что его, моряка из Балтийского флота (БФ), в сухопутчики загнало высокое, в том числе и партийное, руководство. В военной контрразведке БФ он прослужил более двадцати лет. Принимал активное участие в сложных оперативных операциях по разоблачению немецкой агентуры на Ханко, в Риге, Вильнюсе, Таллине и Ленинграде. В бытность Н.К. Мозгова начальником военной контрразведки БФ произошел один инцидент.
Так, по указке Кремля министр обороны СССР Р.Я. Малиновский вместе главкомом ВМФ С.Г. Горшковым спустили команду руководству БФ вырезать большую часть, в том числе и новых самолетов морской авиации, субмарин и надводных кораблей.
Многие морские офицеры возмущались вандализмом властей и писали рапорта на увольнение по принуждению сверху, уходя на «пенсию без пенсии», — не хватало выслуги. Проанализировав обстановку, Мозгов доложил своему непосредственному начальству, что при таком решении вопроса будет нанесен серьезный ущерб боеготовности этого водного форпоста, стоящего на западных рубежах страны.
Когда его столичный начальник отмахнулся, он решил действовать через голову — подготовил справку на председателя КГБ А.Н. Шелепина. Мозгов не убоялся ни непосредственного начальника с Лубянки, ни руководителей Министерства обороны СССР, ни самого Хрущева.
Его пригласил на высокое заседание член Политбюро ЦК КПСС, практически в то время второе лицо в государстве — Ф.Р. Козлов. Там «особист» прямо сказал в глаза начальству, к каким негативным последствиям могли привести затеянные «оргмероприятия». Несмотря на оскорбительные выпады в его адрес со стороны Малиновского и Горшкова, чекиста поддержали Козлов, Шелепин и другие члены партийного ареопага. Он добился отмены приказов из Москвы.
А потом, а потом… генерала «казнили», таская по перифериям. Его долго не замечали, а если правильнее, не хотели замечать сильного и умного, смелого и честного те, кто шел на руководящие посты не из профессионалов снизу, а прыгал с партийно-политических трамплинов Старой площади на должностные пьедесталы Лубянки. И все же он никогда не бросал дрожжей в помойку прошлой вакханалии. А еще он умел в службе требовать, но не унижать, а тем более не применять казни на эшафотах служебных гильотин.
Памяти жизни и службе смелого генерала автором была подготовлена и опубликована большая статья под названием «Слово о первом начальнике» в историко-публицистическом альманахе «Лубянка» — выпуск 5 стр. 78–94.
И автору подумалось, такие люди как Мозгов — «штучный товар». И если бы он или подобные ему были у руководства органами госбезопасности или военной контрразведки в тот трагический для страны август 1991 года, он бы не струсил, как сделали это его отдельные высокопоставленные коллеги, смотревшие в рот болезненно амбициозным политиканам. Они держали нос по ветру, а потому и росли, а страну загубили.
Подобные ситуации в армии этого периода не могли быть незамечены Поляковым — молодым фронтовиком, который тоже опасался быть уволенным.
С узурпаторским приходом к власти Хрущева в геополитической сфере начался ряд перемен: были уничтожены советские базы в Финляндии, Порт-Артуре, выведены войска из Румынии. Кроме «отступления» с завоеванных стратегических позиций армия и флот подверглись и другой «атаке сверху» — безоглядному разоружению. Пилили и переплавляли мощные боевые корабли ВМФ и тяжелые самолеты бомбардировочной авиации стратегического звена ВВС, которые могли еще летать десятки лет, как это существовало в других совсем не бедных странах. Так, американские и советские бомбардировщики соответственно В-52 и Ту-95 находятся на вооружении своих армий уже более полувека и летают до сих пор.
Закрывались ценнейшие оборонные НИИ и полигоны. Массово увольнялись узкие специалисты. Это было чистейшим разоружением перед лицом США, старавшимися мощью оружия подавить нашу самостоятельность.
Отсутствие достойного отпора на действия Хрущева по огульному очернению сталинского прошлого, которому верой и правдой служил и сей нахрапистый партийный чиновник, привело к принятию пресловутого Постановления ЦК КПСС. Называлось оно — «О преодолении культа личности и его последствий» и датировано было 30 июня 1956 года. Культ личности был осужден так, что грязные брызги, в том числе и всяческих инсинуаций и откровенной лжи, испачкали фасад страны, ударив по ее авторитету. Своими действиями он фактически подыгрывал американцам.
ЦРУ смогло накануне быстро добыть копию текста доклада и опубликовать его именно в июне 1956 году с четким и понятным комментарием — «Русские сами признаются в своих жестокостях», и тут же в подтверждение этому как раз появляется хрущевское постановление…
«Не было ли это первой согласованной акцией ЦК КПСС и западных спецслужб? — часто задавал сам себе вопрос Поляков. — Очень похоже, а может, это дело «крота» глубокого залегания? Все может быть!»
Хрущеву нельзя было доверять никаких важных секретов, особенно полученных нашими разведчиками. Известно, что в 1950-х годах ЦРУ и ФБР искали источник утечки информации из Белого дома. На эту мысль сотрудников американских спецслужб навели очередные неосторожные, а посему глупые разглагольствования Хрущева и его приспешников, которые буквально засвечивали свежие материалы, получаемые, как потом выяснилось, от ценнейшего нашего источника в Великобритании и США Кима Филби.
Как считали специалисты по истории разведок, именно эти опасные действия нового вождя — одна из главных причин свертывания важной работы на Западе из-за опасности ареста Кима Филби и его коллег.
Контрразведывательные органы — ФБР США и МИ-5 Великобритании шли буквально по пятам выдающегося советского разведчика, согласившегося помогать нашей Родине не из корыстных, а из идейных соображений, поверившего в правильность выбранных внутреннего и внешнеполитического курсов Советским Союзом.
Хрущев часто хвастался гостям-иностранцам, в том числе и американцам: «Американский Президент еще только думает, а у меня уже лежит информация об этом».
Думаю, неслучайно руководство Комитета госбезопасности СССР, личный состав которого он предлагал «разлам-пасить и распогонить», что неминуемо привело бы к снижению служебной дисциплины, заполонению центрального аппарата КГБ СССР случайными лицами со стороны, как это и произошло позднее, самым активнейшим образом поддержало идею заговора по смещению 14 октября 1964 года распоясавшегося Первого секретаря ЦК КПСС с поста руководителя нашего государства.
По заявлению председателя КГБ В.Е. Семичастного, Хрущев также намеревался разделить Комитет на две части по принципу экономического районирования — промышленную и сельскохозяйственную.
Только таким образом можно было положить конец утечкам секретной информации и убрать с дороги человека, способного создавать «политико-экономические ляпы» в государстве. Народ находился на пределе сдерживания «спокойствия». Бойтесь, как говорил Николай Рерих, когда спокойствие придет в движение. Когда посеянные ветры обратятся в бурю…
Еще бы чуть-чуть повременить, и буря забастовок и неповиновений властям, подобно новороссийской, прошумела бы над страной.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.